Мир пауков. Башня и Дельта

Уилсон Колин Генри

— А не лучше будет перебраться ближе к казармам?

— Желаешь рискнуть?

— Все лучше, чем здесь торчать. — Доггинз кивнул на аллею, ответвляющуюся от северо–восточного угла площади. — Пойдем вон тем путем.

— Я думаю, лучше все же придерживаться центральных улиц.

Доггинз покачал головой.

— Давай идти кратчайшим путем. Лучше, если ты пойдешь первым.

Найл решил не спорить. Он повел их через площадь к проходу аллеи. Однако в десятке саженей темнота сделалась такой непроницаемой, что они вынуждены были остановиться. Словно занавеси из черного бархата вокруг.

—

Подожди минуту, я сейчас зажгу свет.

Другой голос — похоже, помощника Мостига:

— Что случилось?

В голосе, показалось, звучит нарастающая паника.

И тут совершенно внезапно Найла пронизала темная тревога, такая острая, что просто волосы дыбом. Ощущение такое, что еще секунда — и произойдет страшное, непоправимое. Найл схватил Доггинза за запястье.

— Думаю, нам лучше вернуться.

— Зачем?

— Делай как говорю.

Видно, сказано это было так, что все подчинились, не рассуждая. Через минуту они уже снова были на площади.

— Где Маркус? — спросил помощник Мостига.

— Маркус! — окликнул Доггинз.

Ответа не послышалось. В этот миг Найл понял, что непоправимое уже произошло.

Доггинз двинулся назад в сторону аллеи, клича на ходу Маркуса. Прежде чем он успел шагнуть в темноту, Найл схватил его за локоть, не давая ступить дальше.

— Ты чего? — Доггинз попытался высвободить руку. — Пусти ради бога, я не могу оставить его умирать.

Найл, наклонившись к нему, негромко сказал:

— Он уже мертв.

Перед внутренним взором возникло почерневшее тело отца.

— О небо!

Найл почувствовал, как растет страх, и до конца осознал всю степень грозящей им опасности. Его собственной реакцией было максимально сосредоточиться и взять себя в руки. Специально используя свой медальон так, чтобы можно было сильнее излучать свою волю наружу, он наклонился вперед и прошептал на ухо Доггинзу:

— Скажи им, что ты его отыскал. И скажи, что нам пора трогаться.

Почувствовалось, мысленный приказ начинает оказывать действие: паника улеглась. Доггинз повернулся к остальным.

— Все нормально, он отыскался. — Голос был бодрый, спокойный. — А теперь пошли.

— Построиться, и за мной, — уточнил Найл.

К счастью, никто не стал задавать вопросов. А между тем, если бы светила луна, скрыть обман было бы невозможно. Но она была сокрыта высотными зданиями на северо–востоке, и темнота стояла почти полная. Через несколько секунд они шагали на северо–восток по центру узкой улицы.

Найл был потрясен. У него не закрадывалось сомнения насчет того, что произошло. Всякая попытка человека крикнуть или оказать сопротивление уже заранее была парализована жесткой паучьей волей. К этому моменту от тела бедняги, вероятно, мало что осталось. Кстати, даже сейчас опасность еще не миновала. Стоит кому–нибудь заметить, что Маркуса в строю нет, неминуемо последует взрыв паники, и их присутствие обнаружат.

Только когда без всякого нервного метания прошли через следующий освещенный луной перекресток, Найл понял, что можно перевести дух. Никто не усомнился в правдивости Доггинза, когда тот сказал, что Маркуса нашли.

Что касается их местонахождения, то здесь Найл чувствовал стопроцентную уверенность. План квартала рабов он представлял так же ясно, как если бы

у него перед глазами висела карта. Каждая деталь была четкой и понятной, поскольку усваивал он ее в состоянии усиленной сосредоточенности. Из карты следовало, что казармы находятся отсюда в двух кварталах к северу. Проще всего было бы пройти через широкий проспект, идущий от зала собраний к реке, но Найл отклонил такой вариант как не вполне надежный. Вместо этого он решил пройти дальше по узкой улице и повернуть налево на следующем перекрестке.

На той стороне проспекта начинался район, разрушенный в свое время пожаром. Большинство домов представляло собой лишь остовы, в воздухе стоял густой запах горелого дерева. К югу луна освещала кучи мусора, а в отдалении виднелась река. На следующей улице Найл велел повернуть налево. Чувствовалось, что огонь прошелся и здесь, но большинство домов все же устояло. Найл обрадовался: паутины нигде сверху не было видно. Не похоже, чтобы пауки обитали в этих сиротливых развалинах.

Пройдя с полпути вдоль улицы, поравнялись с неприметным полурассыпавшимся зданием, откуда на дорогу свешивало ветви изогнутое дерево. Дом по соседству тоже был разрушен, улицу перегораживали разновеликие груды обломков, метров до трех высотой. Найл решил перебираться в этом месте и первым полез вверх по куче камней, осторожно выверяя перед каждым очередным шагом, надежна ли опора. Так и перебрался, отделавшись лишь оцарапанным запястьем да синяком на голени, и обернулся, поджидая остальных. Луна теперь находилась как раз сзади, серебря ветви дерева, листья на котором, кстати, чуть слышно шелестели, как на легком ветру.

У него хватило времени осмыслить некоторую странность: откуда ветер, ночь–то тихая? — когда из темноты свалился паук. Произошло все так быстро, поначалу сложно было и разобрать, что это, — может, тень мелькнула. Падение было совершенно бесшумным, раздался только приглушенный крик человека, на которого он упал, — такой слабый, что никто из остальных, похоже, и внимания не обратил. На секунду Найл изумленно застыл, парализованный невероятностью происходящего. Паук приметно двинул головой — клыки всажены. Найл невольно вскрикнул, остальные в смятении обернулись. Напали на замыкающего. Если б не Найл, никто бы и не заметил, что задний исчез. Теперь было понятно, как именно исчез раб, когда шли к городу жуков.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Найл снова кинулся вверх по обломкам, в темноте сбив кого–то с ног. Взлетев наверх, он увидел паука, бредущего в сторону немо зияющего подъезда. На спине у него большой куклой болталось безучастное человеческое тело.

Ослепленный внезапной яростью, Найл подхватил первый попавшийся камень и запустил его в восьмилапого. Камень глухо стукнул о ворсистый бок. Существо мгновенно остановилось (чувствовалось его изумление), обронило тело и озадаченно повернулось. Не успел камень сорваться с руки, как до Найла запоздало дошло, что поступает он опрометчиво. Развернувшись рывком, он попытался юркнуть вниз. Куда там! Тело неподвижно застыло, словно мышцы сковало ледяным панцирем. Все, застыв, в ужасе смотрели, как паук, выставив клыки, приближается к Найлу. Глаза смотрели с отстраненной безучастностью убийцы. Парень совершил немыслимое, напал на смертоносца.