Мир, полный слез
Шрифт:
– Вчера вечером на границе поместья Вестерхэм сгорела машина. Внутри нее был человек. – Сорвин умолк, ожидая реакции на свои слова, однако ее не последовало и лицо Даудена осталось непроницаемым. Пальцы его были покрыты любительскими татуировками.
Тюрьма?
– Это была старая красная «тойота». Вы не видели здесь в округе такую машину?
– Нет.
– Может, какие-нибудь приезжие? Скажем, за последние две недели.
–
Сорвин не мог отделаться от мысли, что фамилия Дауден о чем-то говорит ему. А может быть, не Дауден, а… что?
– Возможно, кто-нибудь из посетителей рассказывал о приезжих или о том, что видел незнакомую красную машину?
– Нет.
– Что-то от вас не слишком много помощи, мистер Дауден.
Тот пожал плечами.
– Я ничего не видел и ничего не слышал. Поэтому мне нечем вам помочь.
Сорвин попробовал пойти другим путем, хотя бы для того, чтобы выиграть время и разобраться, что же так настораживало его в Даудене.
– Похоже, вы не слишком любите полицию.
– Мне все равно. – Дауден снова пожал плечами.
– И давно вы приобрели этот паб?
– Два, нет, почти три года тому назад.
– А чем занимались до этого?
– А вам-то что? Я так понял, вас интересует сгоревшая машина.
Сорвин улыбнулся.
– Мне также интересны люди, которые отказываются сотрудничать, мистер Дауден.
Дресслер.
Имя всплыло в памяти словно по волшебству – из ничего, нарушая все законы термодинамики.
– Я сотрудничаю. Просто я ничего не видел, – смущенно ответил Дауден, он же Дресслер. Джим Дресслер – вышибала, сжег себе пальцы участвуя в вооруженном ограблении.
Сорвин расслабился и огляделся по сторонам. «Симпатичный паб», – подумал он, решив, что можно будет зайти сюда с Фетр…
– А знаете, что я сейчас сделаю? – спросил Сорвин, вновь устремив взгляд на хозяина паба.
– Нет, – скованно ответил тот.
– Я пойду и проверю вашу лицензию, – наклоняясь вперед, промолвил Сорвин. – И мы посмотрим, чье имя там значится.
– Что вы имеете в виду?
– Просто я хочу выяснить, какая фамилия там значится – Дауден или Дресслер. – И Сорвин улыбнулся, не спуская глаз со своего собеседника.
– Дресслер?
– Да, Джим Дресслер. Четыре года тюрьмы за участие в вооруженном ограблении. Так что его должны были выпустить около трех лет тому назад. – Сорвин помолчал. – Конечно, может быть, это совпадение, но именно тогда вы приобрели этот паб.
Дресслер не был красавчиком, но теперь его лицо исказилось настолько, что он стал напоминать нераскаявшегося грешника с церковной фрески.
– Да пошел ты, – тихо выругался
– Нет, это ты пойдешь, – перестав улыбаться, ответил Сорвин. – Ты прекрасно знал, что осужденные преступники не имеют права на приобретение лицензий. Потому ты и сменил фамилию.
С мгновение Дресслер смотрел на Сорвина с таким видом, словно собирался превратить его физиономию в печеночный паштет, однако затем он откинулся на спинку кресла и глубоко вздохнул.
– Думаю, нет смысла отрицать это.
– И я так думаю.
– Выпьете? За счет заведения, – осведомился Дресслер, вставая.
– Нет, спасибо.
Дресслер подошел к стойке и дрожащими руками налил себе большую порцию виски.
– Ладно. Чего вы хотите? – спросил он, вернувшись за стол.
– Я уже сказал. Сотрудничества. Чтобы вы думали перед тем, как отвечать.
– А что, если я соглашусь? – Виски уже начинало действовать.
Сорвин сделал вид, что не понимает, о чем речь.
– Лучше представим себе, что будет, если вы этого не сделаете. Думаю, пока нам следует думать об этом.
Виски в стакане закончилось.
– Еще раз. Видел ли ты в деревне старую красную «тойоту»?
– Да, – невозмутимо ответил Дресслер. – Появилась здесь дней десять назад.
Сорвин не стал произносить всего, что вертелось у него на языке.
– Сколько человек в ней было?
– Я видел только одного.
– Можете описать его?
– Вблизи я его ни разу не видел, – поморщился Дресслер.
– А сюда он не заходил?
– Нет.
Другого паба в деревне не было, и Сорвин возлагал на этот след особенно большие надежды.
– Неужто вы не можете ничего о нем сказать, мистер Дауден? Или мне следует говорить «Дресслер»?
Бармен издал жалкий смешок и криво ухмыльнулся.
– Пожилой. На вид за шестьдесят. Короткие седые волосы. Щетина.
– Рост?
– Я видел его только за рулем.
– А как он был одет? Неряшливо или, наоборот, с иголочки?
– Насколько я могу судить, неряшливо. Определенно неряшливо.
– И вы никогда не видели его раньше?
– Нет.
Несмотря на свой юный и неискушенный вид, Сорвин уже достаточно проработал в полиции, чтобы знать: враждебно настроенного свидетеля можно прижать лишь с помощью садистских методов. Дресслер был настроен враждебно, поэтому не оставалось ничего другого, как держать его на грани пропасти, постоянно угрожая сбросить его туда. Сорвин вздохнул, улыбнулся и нагнулся ближе к хозяину паба.
– Вы абсолютно уверены в этом, мистер Дресслер? – дружелюбным и доверительным тоном осведомился он.