Мир полон разведенных женщин

Коллинз Джеки

– Буч, почему ты не сказал мне, что Винни такая… такая странная?

Он откупорил банку пива, отпил глоток, рукой утер рот.

– Она странная? – он был искренне удивлен.

– Не говори мне, что ты этого не заметил. Она ж Лолита. И почему ты не сказал ей обо мне?

Он улыбнулся по-мальчишески.

– Я знал, что вы обе чудесно поладите. Клео подняла удивленно брови.

– Знаешь что, Буч? Ты даже более глуп, чем об этом твердят газеты.

– Эй, ну перестань, малышка.

– Я серьезно говорю. Если ты хотя бы на мгновение решишь, что

я намереваюсь позволить этой маленькой Лолите куролесить в этом доме, ну тогда, бэби, подумай еще.

Буч подошел к ней, обнял ее.

– Ну, успокойся. Дай ей передышку. Она растерялась. Пара деньков, мы станем одной большой и счастливой семьей.

Двумя днями позже Клео паковала свои чемоданы. Хватит. С Винни невозможно жить – и нечего удивляться, что ее маменька хотела от нее избавиться. Она курила, пила, ругалась. Она была неопрятной, грязной и любопытной до такой степени, что обшаривала все шкафы и тумбочки в доме. Она была грубой, злой, все время оскорбляла. Последней каплей для Клео было то, что она застукала «приятную малышку Винни» трахающейся на ЕЕ постели с рабочим с соседней бензоколонки.

– Вон! – завопила она.

– ТЫ убирайся, – ответила Винни. – Это дом моего отца, а я – несовершеннолетняя, поэтому ты и отчаливай, мадам.

В том, что она сказала, была своя логика. Буча не было дома. Клео поняла, что ждать его, чтобы с ним переговорить, – попусту тратить время; для него Винни маленькая задничка-очаровашка. Потому она и начала собираться.

Уйти от Буча особой проблемой не было. Для любой шесть месяцев сушить мозги было бы достаточно.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Кармен Раш была одной из кинозвезд нового типа. Экзотичная, богатая, талантливая и уродливая. Это качество она компенсировала тем, что окружала себя красивыми мужчинами и устраивала наилучшие, наиболее сумасбродные вечеринки во всем Голливуде. Если вы не приглашены на вечеринку к Кармен, значит, вы просто не существуете.

Джон, встав на уши, устроил так, что получил приглашение на одну из вечеринок. Прием, назначенный на поздний вечер, был организован, дабы поприветствовать прибытие в Голливуд Ала Кинга, суперзвезды.

– Я не хочу туда идти, я измотана, – жаловалась Маффин. Но несколько таблеток возбуждающего средства изменили ее мнение.

Джон приходил в расстройство от того, что она так теперь зависит от таблеток и наркотиков, но в конце концов: если она на этом и держится… А кроме того, немножко травки или кокаина не повредит никому. Половина Голливуда большую часть времени была накачана до одури – и все же дело удавалось делать. Джон этим не увлекался. Он хотел, чтобы голова его в любое время была ясной. Он обратил внимание, что Дайана не особо против пары-дру-гой понюшки кокаина. Но он скоро избавит ее от этой привычки.

– Когда мы, наконец, доберемся? – спросила Маффин. – Я кончаюсь.

Джон вел Кадиллак, который они брали в аренду. Те деньги, что Маффин заработала за день съемок, должны пойти на очередной

взнос. Машина была последним, чего Джон готов был лишиться.

– Через пять минут, – сказал он. – Не волнуйся, наедимся мы там, наверное, так, как ни разу не ели за всю неделю.

Кармен Раш жила в Малибу-колони в огромном доме из стекла. Охранники пропустили их через ворота, и Джон сдал машину на парковку служащему с выпирающими мускулами.

Роскошный дом уже был набит гостями. Отовсюду неслась громкая рок-музыка. Какой-то фильм Чарли Чаплина беззвучно крутили на белой стене. Столы из пер-спекса, поддерживаемые скульптурами обнаженных мужчин, ломились от еды.

Туда-то и направилась сразу Маффин. Она набила себе рот пирожками с яйцом, кусками крабьего мяса и гигантскими креветками. Еда была отменной. Насытившись, она повернулась и стала разыскивать Джона. А он уже исчез в толпе. Ничего необычного тут не было, он всегда оставлял ее одну на вечеринках. Она ненавидела в Голливуде то, что никого там не знала. В Лондоне на любой вечеринке она знала ВСЕХ. И всегда была в центре внимания. А здесь она была просто еще одной хорошенькой девицей в городе, который был битком набит хорошенькими девицами. С подноса, который проносил мимо официант, она ухватила стакан шампанского и огляделась.

Одна часть дома была полностью открыта так, что можно было выйти прямо на пляж, и она заметила, что там и сям потолки отодвигались, дабы видно было небо. Ну и дом!

Она опустошила стакан и пошла бродить по песку.

Джон быстро сориентировался, что происходит. С кем бы ему лучше всего завести разговор? Он увидел Буча Кауфмана, которого не видел с Лондона. И направился прямо к нему.

Буч был настроен дружелюбно, представил его своей сестре, Винни, а потом сказал: «Посмотри-ка за ней, ладно? А то мне надо сходить помочиться»

Винни выпятилась на него.

– Присматривать за мной, – фыркнула она. – А кто ты вообще такой.

– Зовут Джоном.

– Травка есть?

– Ты не смотришься слишком взрослой, чтобы…

– А, кончай свои нотации. Есть или нет?

Девица не выглядела старше пятнадцати, хотя и натянут был на ней туго обтягивающий ее тело костюм из черного бархата.

– Нет, – сказал Джон. Он слышал о том, что вытворяет молодежь, но это было смешно.

– Ну, и пошел тогда на хер, – ответила Винни. – Наверное, мне придется найти того, у кого есть, – а это думаю, буде нетрудно, когда кругом столько чокнутых.

И она удалилась на своих высоченных каблуках.

Джон огляделся. Ему показалось, что он увидел Уоррена Битти. Но он не был уверен. Затем он углядел Дайану и сразу же пошел в том направлении.

А Маффин каким-то образом затесалась в компанию рок-звезды с волосами, стоящими дыбом, и его дружков.

Он знал, кто она такая – сам он был из Англии и все такое. Он также знал все о ее коротком замужестве с Малышом Марти Перлом.

– Парень этот вонючка, – объявил он презрительно.

– Правда, мужики? Дружки его кивнули.