Мир после меня
Шрифт:
– Тебе идёт, – оценил он мой новый наряд. Им оказалось бардовое платье-клёш и ботильоны.
– По-моему, как-то старомодно.
– Пожалуй, но тебе идёт. И всё равно ничего другого я не достал. Военной формы полно, а женских штучек – поди поищи.
– Так откуда взял?
– Девочки есть девочки. Любят развлекаться. Вот и организовали студию танцев. Там полно всяких странных нарядов, для всех желающих потанцевать. Они занятия тематическими делают.
– Что? Неужели даже балы бывают?
– Поначалу были, но нас, мужчин, на такое не затащить. Так что вечеринки давно проходят в более современном стиле. Но винтаж и ретро популярны.
– А
– Иначе нельзя. Когда всё совсем серьёзно, то головой двинуться можно. Надо и общаться, и развлекаться, и любить. Ведь жизнь может кончится внезапно.
Сам Грач меня до дома не провожал. Посадил в машину с кем-то из агентов и напомнил, чтобы завтра в четыре дня я была готова кардинально менять свою жизнь. Мне оставалось только тайком чмокнуть его в губы на прощание. Но, к счастью, ему этого показалось мало. Он, никого не стесняясь, поцеловал меня по-взрослому и шепнул, что ждёт не дождётся вновь затащить в свою комнату. Такое прощание меня более чем устроило. Поэтому я, стараясь сдержать довольную улыбку, надела плотную повязку на глаза и так и просидела всю дорогу, предаваясь собственным мечтам.
Агент, он же водитель, позволил мне осмотреться по сторонам только перед въездом в город. Я с радостью смотрела на оживлённые улицы, ряды машин, светофоры. И с ещё большим счастьем ступила на асфальт набережной реки Смоленки.
– Всего хорошего, – скупо попрощался агент.
– Да, и вам того же.
После этого я поспешила к подъезду. В одном платье на улице было очень холодно. Настолько, что я даже совершила пробежку по лестнице, поднимаясь на четвёртый этаж. А там с превеликим удовольствием закрыла за собой дверь на все замки. Затем, первым делом, разорвала на мелкие клочки утащенное из комнаты Грача досье на себя и выкинула его в мусор. После этого, попутно соорудив бутерброд, принялась переодеваться в то, что имелось. В однокомнатной квартире, куда я – обладатель прописки с двадцати двухлетним стажем, всё никак не могла толком переехать, было мало моих вещей. Здесь вообще шёл затяжной ремонт. Мне удалось своими силами отремонтировать только комнату. И, разумеется, никакая мама здесь не жила. Чтобы попасть домой к родителям, мне пришлось сделать две пересадки на метро.
– О, красавица наша вернуться соизволила. Нагулялась? – с порога сообщил о царящей в семье атмосфере отец и недовольно упёр бока руками.
– Папа, пожалуйста, – тихо попросила я.
– Могла хотя бы трубку взять, раз самой позвонить мозгов мало!
– У меня сумку… Сумку украли. Там телефон был.
– Ох, – резко изменилось его настроение. – Как так?
– Из рук вырвали. Как раз перед самым свиданием.
– Вот растяпа! – сходу обвинила меня подоспевшая мама, но тут же изменила интонации, глядя с надеждой. – Ну, как там этот Саша? Будете дальше встречаться?
И вот что мне ей ответить?
Я застыла в молчании, но тут из комнаты, дико визжа от радости, выбежал ещё один член семейства – двухлетний Вадик.
– Мама! Мамочка вернулась!
Глава 5
– Мама! Мамочка вернулась!
– Вадимка! – воскликнула я и прижала сына к себе. А затем попыталась сунуть ему в руки пакетик, в котором лежала игрушка. – Я тебе подарок принесла. Вот.
Но мальчику было пока не интересно то, что я целый месяц для него выбирала.
– Там торт
Он потянул меня за руку и я, кое-как на ходу скидывая с себя обувь, пошла за ним вслед на кухню. И, конечно, я знала, как должен выглядеть торт, сама ведь заказывала, но восторг в глазах сына заставил выразить удивление:
– Ого! Вот это да.
– Да, давай его есть. Мне без тебя не давали. А тебя всё нет и нет!
– Давай, садись, – кивнула мне на стул мама.
Все расселись, только она суетливо расставляла чашки, да разливала по ним ароматный чай. Время проходило беззаботно и легко. Никто не спрашивал, где я была и что там делала. Обговорили только, что новый смартфон пока не купить и мне придётся пользоваться старым маминым. А там Вадик вспомнил про мой подарок и вскоре начал катать машинку, рыча, словно мотор. Папа, довольно потрепав его по густым волосам, ушёл в спальню смотреть телевизор. Начиналась трансляция футбольного матча, а он редко пропускал игры любимой команды.
– Мам, – посчитав момент удачным, обратилась я. – Мне кажется, Саша хороший человек. И он предложил мне с ним завтра на турбазу поехать. Под Приозерск. На несколько дней.
Лицо женщины сразу посуровело.
– Опять сбегаешь?
– А как мне ещё наладить личную жизнь?
– У тебя сыну, – она поставила одну из кружек в раковину с таким звоном, что та могла и разбиться. – У тебя сыну сегодня два года исполнилось. А ты, вместо того чтобы поцеловать его с самого утра и поздравить, за мужиком волочилась.
– Я же тебе объясняла почему не захотела отказываться.
– Объясняла. И я тебе кое-что объясняла не раз. И снова напомню. Вот он – твой смысл жизни, – женщина указала взглядом на беззаботно играющего мальчишку.
– Но я не хочу так… Не хочу прожить жизнь одна.
Мама сурово поглядела на меня. И всё, что она желала сказать, было ясно и без слов. Ей снова хотелось отругать меня за Серёгу, от которого с первого взгляда ничего путного не стоило ожидать. Ей хотелось отругать меня за беспечность. За то, что я побоялась делать аборт. За то, что сейчас усложняю ей, пожилой женщине, жизнь… Но мама любила Вадика. И мама любила меня. Ей хотелось счастья для нас обоих. А потому она сдержала внутренние порывы и буркнула:
– Тогда делай это уже без глупостей. Не девочка. Поумней быть должна.
– Так можно я поеду на турбазу?
– Езжай, если думаешь, что так надо. Присмотрю за Вадиком, куда денусь? – недовольно фыркнула она, а потом вспомнила. – А учёба как?
– У нас же сейчас написание диплома. Нет обязательной посещаемости.
– То она учится, то обои клеить ушла, то свиданка какая-то. Ты сына вообще не видишь! А он же скучает.
– Так и я тоже.
После этих слов я встала из-за стола, подошла к малышу и начала катать машинку вместе с ним. Так было легче скрыть глаза, на которые наворачивались слёзы. Мама некоторое время смотрела на нас, а затем тяжело вздохнула и начала мыть посуду.
На назначенное место я подъехала на двадцать минут раньше, чем требовалось. Боялась, что маршрутка попадёт в пробку и я опоздаю. Потому и вышла раньше из дома, благо Вадик как раз спал, и слёз да воплей, почему мама куда-то уходит, не возникло. На сердце у меня было тяжело и радостно одновременно. Я тревожилась за себя, за то, что может произойти с сыном, и… очень хотела увидеть Грача вновь. Я хотела услышать его смех, почувствовать вкус его губ.