Мир После

И Сьюзен

— Они нуждаются в том, чтобы вы вернули паром обратно и забрали заключенных, — говорю я.

Выражение его лица было скептическим, поэтому до того, как он скажет нет, я атаковала.

— Это будет абсолютно безопасно. Всех скорпионов и ангелов не будет. У них сегодня ночью задание.

Он ступает в контейнер и включает свет.

— Ничто не может быть абсолютно безопасным. И паром сохраняет меня живым и сытым. Я не могу рисковать. Я не сдам тебя, но я никому не позволю прикоснуться к парому.

Я взглянула на Мадлен за помощью.

— Ты

можешь поговорить с ним? Я имею в виду, у тебя тоже есть кто-то в тюрьме на острове, не так ли?

Она смотрит вниз, отказываясь встречаться со мной глазами.

— Доктор будет держать его в безопасности, до тех пор, пока я помогаю с его небольшими проектами, — она пожимает плечами. — Мы должны идти.

Я перевела взгляд с Мадлен на капитана, который сейчас наливает себе выпить.

— Это твой шанс стать лучше, — говорю я. — Ты можешь спасти все эти жизни. Компенсировать то, что ты когда-либо пережил, для того, чтобы выжить. Ты знаешь, что там происходит.

Он ударил стаканом по столу.

— Где ты нашла ее, Мадлен? Разве то, через что мы прошли, не достаточно ужасно без Маленькой Мисс Занозы-в-Заднице, поучающей нас?

— Это просто правильно, — говорю я.

— Правильные вещи — это роскошь для богатых и защищенных людей. Для остальных из нас, единственным правильным будет избегать неприятностей и жить максимально долго.

Он садится на стул и открывает книгу, демонстративно не глядя на меня.

— Они нуждаются в тебе. Ты единственный, кто может помочь им. Моей маме и моим друзьям…

— Убирайся, пока ты не убедила меня донести, чтобы избавится от тебя.

Ему хватает совести выглядеть смущенным.

Мадлен закрывает дверь.

— Я оставляю ее незапертой.

— Прекрасно, — отвечает он таким голосом, что становится ясно — разговор закончен.

Я совсем недооценила, как тяжело уговорить кого-то рисковать своей жизнью ради других. Какими бы не были отношения Сопротивления, они бы объединились в подобной ситуации.

— Может кто-нибудь другой управлять паромом? — спрашиваю Мадлен.

— Не потопив его, пытаясь выйти из дока? Ты не можешь никого заставить быть героем. Я оставила дверь открытой для Джейка в случае, если передумает.

— Этого не достаточно. Мне нужен кто-то, кто вернет паром назад сегодня ночью.

Даниэль, помощник Мадлен, высовывает загорелое лицо из окна автобуса.

— Поехали!

Мадлен берет меня за руку и тянет к автобусу.

— Идем. Это больше не наша проблема.

Я вырываюсь из ее рук.

— Как ты можешь так говорить?

Она достает маленький пистолет из кармана и направляет его на меня.

— Я сказала врачу, что приведу тебя в обитель и это то, что я собираюсь сделать. Я сожалею, но от этого зависит жизнь моего мужа.

— Много жизней могут быть спасены, в том числе жизнь твоего мужа, если мы только…

Она качает головой.

— Нет никого больше, кто сможет управлять паромом.

И даже если мы найдем кого-то, он не будет рисковать своей жизнью больше, чем будет Джейк. Я не променяю жизнь мужа на несбыточные мечты о плане побега. Пошли. Сейчас же.

В ее глазах появился решительный блеск, как будто она готова выстрелить мне в руку и затащить в автобус.

Я неохотно иду по направлению автобуса с Мадлен.

Глава 48

Мы петляем через строй брошенных машин на трассе И-280 и движемся на юг. Чем сильнее мы удаляемся от пирсов, тем хуже я отношусь к плану побега. Похоже было, что капитана Джейка вполне устраивает его статус капитана-рабовладельца. Есть ли шанс, что он готов отбросить свою единственную возможность выжить и рискнет своей жизнью ради людей, которых он перевозил навстречу их гибели?

Есть маленький шанс, что рискнет. Он человек, а люди иногда совершают подобные вещи. Но более вероятно, что он будет постоянно пить в течение дня, пока находится в ступоре, вызванном чувством вины, когда скорпионы взлетят над их головами.

Это слишком. Мама и Пейдж — тоже слишком. Меч и Клара, и все те люди на Алькатрасе…

Я запихиваю все эти мысли в хранилище в голове и с трудом захлопываю дверь. Сейчас у меня там целый мир. Я не могу позволить открыть его без риска быть заваленной всеми хранящимися там вещами. У меня было несколько друзей-терапевтов из Мира До. Чтобы разобраться в этом хранилище, потребуется целый жизненный путь терапевта.

Сидя в конце салона автобуса, я смотрю в открытое окно, на самом деле ничего не замечая. Все эти пятна мертвых машин, мусор, разрушенные и сгоревшие здания.

До тех пор, пока мы не проезжаем между двумя внедорожниками.

Внедорожники припаркованы, но у них за рулем водители. Они несут вахту и выглядят так, будто готовы в любой момент начать действовать. Трое мужчин возятся с чем-то на земле в стороне от дороги. Это что-то такое маленькое, что я не могу хорошо рассмотреть.

Когда мы проезжаем, я могу лучше рассмотреть водителей. Сперва я не узнаю их, потому что недавно они осветлили волосы. Но нет никакой ошибки — это веснушчатые лица Тра и Тру.

Я вспоминаю письмо, которое написала капитану, парома на случай, если не будет времени переговорить с ним. Я выдергиваю его из кармана и пристально смотрю на близнецов, чтобы они увидели меня. Когда мы проезжаем, они внимательно смотрят на нас, и их взгляды цепляются за меня.

Я смещаюсь в сторону, чтобы охранники не увидели, что я делаю. Я держу письмо, чтобы убедиться, что Тра и Тру видят его, и затем выталкиваю его в окно.

Оно падает на землю, но их глаза не следят за ним. Вместо этого они сохраняют спокойствие и продолжают наблюдать за оставшейся частью автобуса. Они не выходят из своих машин, чтобы подобрать его, хотя, уверена, что они заметили, как письмо падает.