Мир После
Шрифт:
— Что ты будешь делать? — спрашиваю на грани сознания.
Теперь он знает мой секрет. Он может сдать меня Централи. Может шантажировать, вынуждая выполнять все его приказы. Он может сделать всё, что угодно — я в его абсолютной власти.
— Для начала — напьюсь, — хрипло отвечает он.
Перед моими глазами все начинает плыть, и я проваливаюсь в темноту.
Пробуждение… пробуждение вышло странным. Во-первых, я хорошо себя чувствовала. Во-вторых, из одежды на мне обнаружилось только нижнее бельё. В-третьих, моё тело было
Мне что-то вводили внутрь.
— Всего лишь антибиотики и общеукрепляющую витаминную смесь, — Нора появилась рядом с моей постелью беззвучно, а я, наконец, уделила внимание тому, где я нахожусь.
— Это не моя спальня, — замечаю немного охрипшим (должно быть, после долгого сна) голосом.
— Да, ты в больничном крыле, рядом с палатой Тони. Я приглядывала за тобой с тех пор, как Трой принёс тебя, — спокойным грудным голосом ответила Нора.
— Вы меня мыли? — спрашиваю, хотя заранее знаю ответ.
Но Нора меня удивила:
— Нет, — она слегка покачала головой и положила сухую ладонь мне на лоб, — Этим занимался твой командир.
— По… почему? — неожиданно начиная заикаться, спросила я.
— С ним сложно спорить, — Нора сухо улыбнулась, проверяя мой пульс самым древним из способов.
Больше она ничего не сказала, из чего я сделала вывод, что Трой утаил от всех своё небольшое открытие…
— Сколько я пролежала в отключке? — спросила, поднимаясь на постели, когда медсестра закончила с быстрым осмотром.
— Во-первых, не «пролежала в отключке», а спала здоровым сном, — сухо поправила она, — а во-вторых, этот здоровый сон теперь положен тебе по расписанию: не менее восьми часов в сутки.
Это же треть всего времени! Я недоверчиво смотрю на Нору, хмуря брови.
— И нечего хмурится, твой организм ослаб настолько, что, исчерпав почти все резервы, врубил аварийный режим. Не понимаю, как ты вообще умудрилась вчера бегать по лесу — ты должна была свалиться в обморок ещё утром, — она отошла к столику с таблетками и набрала несколько разноцветных пилюль в небольшой контейнер, — будешь пить на ночь и с утра, — она вручила мне лекарства и посмотрела красноречивым взглядом, — если не хочешь свалиться с ног в самое неподходящее время.
С этими словами она отошла от кровати и направилась к выходу.
— Нора, — окликнула её я, — А что со мной?
Я итак знала ответ, но подтверждение квалифицированного человека не помешает.
— Стресс, общая усталость, межреберная невралгия, начальная стадия остеохондроза, множественные растяжение мышц и связок, подозрение на грыжу, подозрение на язву кишечника, вегетососудистая дистония. Мне продолжать? — она подняла бровь, а я прикусила язык и сидела, опустив голову.
Хреновые дела.
Но чего я ожидала?
— Тебе прописан хороший сон и ежедневный лечебный массаж. А также — отсутствие тренировок с Троем. Я бы даже сказала — запрет на какие-либо тренировки, сопровождающиеся появлением новых травм,
— Я здесь не на отдыхе, — спокойно замечаю, подняв голову и посмотрев Норе в глаза.
— Мёртвая ты здесь тоже никому не нужна, — парировала та, равнодушно глядя на меня, — Неделька облегченных тренировок, лечебного массажа и здорового сна — и ты вновь можешь вернуться к костеломанию. Но сейчас… — её взгляд стал холодным и колючим, — даже думать забудь.
И медсестра вышла из комнаты, оставив меня одну.
Я встала с кровати и прошла в душ. Там умылась, почистила зубы и посмотрела на себя в зеркало: серые глаза были единственным, что осталось на похудевшем и изможденном лице. Ещё два дня назад отражение меня вполне устраивало, — теперь же мне остро хотелось накормить эту худую, бледнокожую девушку с криво подстриженными — по середину шеи — волосами, сухими губами и огромными почти бесцветными глазами, что смотрела на меня с зеркальной поверхности.
Я вышла из ванной и быстро оделась. Затем прошла к столику с лекарствами, на котором стояла тарелка с бульоном, и съела все до последней капли.
В дверь постучали.
— Войдите, — отозвалась, натягивая гловы на ладони.
— Я рад, что ты пришла в себя, — Аст стоял в проеме, упираясь спиной в косяк.
Не знаю, что на это ответить. Поэтому молчу. По сути, меня должны выставить за ворота за подобную слабость, но этого не происходит. Почему-то.
— Я готова вернуться в строй, — натягиваю на губы кривую улыбку и выхожу в коридор, — И не говори, что я должна лежать и восстанавливаться. Прошу тебя.
— Не буду, — как-то легко согласился Аст.
Я нахмурилась. Но решила промолчать.
Когда мы вышли на полигон, я вопросительно посмотрела на своего «наставника», ожидая команд.
— Ну, а теперь зарядила пятнадцать кругов вокруг базы, — нейтральным голосом сказал он и сложил руки на груди.
— Что? — мне показалось, что я ослышалась.
— Хорошо, погорячился — четырнадцать, — «смилостивился» Аст.
— Зачем мне бегать? — четко и с расстановкой спросила я.
— Потому что ты вышла из формы, Гамори, — взгляд Аста стал ледяным, а голос — бесцветным, — Теперь ты будешь бегать каждый день; потом будешь отжиматься; потом заниматься на турниках, а после каждой тренировки Вельз будет колдовать над твоими мышцами — у него золотые руки. Когда я решу, что ты достаточно окрепла, Барб вновь начнёт заниматься с тобой на легкоступах. А через пару недель ты вернёшься к тренировкам с оружием.
Всю его речь я только и могла, что стоять молча, с широко раскрытыми глазами. Мне казалось, что это какой-то страшный сон. Я никогда не выглядела в своих глазах настолько жалкой.
— А где Трой? Я могу с ним поговорить? — опустив голову, негромко спросила Аста.
— Трой очень занят. Так что ему не до тебя. Пошла.
Племянник главнокомандующего кивнул мне вперёд, указывая, чтоб я начинала свой забег, и мне пришлось подчиниться. Никто по-прежнему со мной не нянчился, но я всё равно ощущала себя какой-то принцесской. Было противно.