Мир После
Шрифт:
— Моим состоянием интересуешься?.. — как-то глухо усмехнулся он.
— Да, — серьёзно кивнула я и потянулась за одеждой — стоять перед ним в белье отчего-то было неловко; но я вновь была самой собой, и не показала ни грамма из одолевавших меня эмоций.
Я вновь была непробиваемой.
Благодаря Дамасу.
Вот только мой манёвр был грубо остановлен — отмашкой по руке. Я резко притянула обожженную ударом ладонь и с недоумением посмотрела на Троя, но тот поедал взглядом моё обнаженное тело, и в глазах его было больше злости, чем желания.
— Ты была у него… — повторил он, и я видела, как искажается его лицо от плохо сдерживаемой ярости.
В следующее
— Трой, я принимаю твоё предложение. Я остаюсь в команде, — сказала сдержанно, надеясь вернуть ясность его уму, — Трой…
Но он словно не слышал, он продолжал смотреть на моё тело, а на его лице медленно расползалась скверна.
— Трой, — я попыталась взять его лицо в руки, чтобы он посмотрел мне в глаза, но получила болезненный удар по ладоням. Вновь.
— Что это? Ревность? — он как-то болезненно усмехнулся, — Почему я хочу убить тебя?..
То, как легко он это сказал, заставило меня испуганно отступить — за что я тут же поплатилась наличием новых синяков в районе талии; метис грубо вернул меня назад, сжав пальцы на обнаженной коже:
— Стоять. На. Месте.
— Трой, приди в себя, прими своё чертово лекарство, закинься наркотой, но Бога ради, перестань причинять мне боль, — процедила я, едва сдерживаясь, чтобы не застонать.
Теперь я не думала о синяках — я боялась, как бы он не сломал мне пару рёбер.
— Вот как ты думаешь обо мне, — и он вновь не спрашивал, кривя губы в страшной улыбке.
— Что тебя так злит? Что я спала у Дамаса? — не выдержала я, — Какого черта это вообще тебя волнует? Ты сам всё сказал вчера — между нами ничего не может быть. У тебя для удовлетворения потребностей есть Лоя, так что отпусти меня, прошу тебя.
— Ты спала с ним? — словно не слыша меня, спросил он.
— Да чтоб тебя! — выругалась я, ощущая себя жертвой, загнанной безумным хищником, который ещё не решил, что будет делать со своей добычей: играя, ломать её или сразу жрать; кожа уже горела от его пальцев, то и дело смыкавшихся и до боли сжимавших её, а внутри всё натянулось от злости и безысходности: — Ты не можешь быть таким собственником! Ты не имеешь на это права!
Как только сказала это, поняла — он не слышит. Он не хочет слышать. Ему важнее взращивать в себе ту тьму, что вырывалась наружу чёрными пятнами… Долбанный мазохист. Чёртов псих, не желающий лечить свой больной разум.
Высвободиться от него не получится, вступить в бой — чревато последствиями, причем для меня… Оставалось только одно: вернуть ему трезвость ума, пользуясь эффектом неожиданности. И я мягко прильнула к Трою, едва сдерживая страх перед реакцией мужчины… однако, он не ударил… напротив, его руки начали буквально вжимать меня в его тело, а глаза, на почерневшем от скверны лице, прикрылись от наслаждения — стоило мне провести носом по его шее… заставляя расслабиться, принять всё, как есть…
Я незаметно прикусила губу, стараясь скрыть болезненное ощущение, и, как только почувствовала во рту вкус собственной крови… властно впилась в его губы, размыкая их своим языком и вливая в его рот естественный антидот. Его язык тут же отреагировал, встречая мой, а я с ужасом ощутила, как всё моё тело
Внезапно Трой отстранил меня и посмотрел в глаза уже совершенно незамутнённым влиянием скверны, — но при этом абсолютно пьяным от желания, — взглядом.
— Ты спала с ним? — вновь спросил он, крепко держа мою голову обеими руками.
— Нет, — почему-то честно ответила я.
— Это хорошо.
И так это было сказано, что я поняла — если бы спала, мне было бы больно. А теперь мне было очень хорошо: потому что я почувствовала кровать под своей спиной и вес Троя на своём теле.
— Ты ведь понимаешь, что ты делаешь со мной? — чуть хрипло спросил он, спуская вниз моё бельё.
— Ты сам делаешь это с собой, — выдохнула я, теряясь в его глазах, — Всё было бы намного проще, не возводи ты между нами железобетонных стен.
Трой сделал резкое движение, а я едва не задохнулась от ощущений — и когда успел?!
— Я уничтожил эту стену, — с какой-то странной злостью произнёс он мне в самые губы, а затем весь мир потерял значение…
После того, как моё сознание вынырнуло из сна, я ещё некоторое время лежала и улыбалась. Почему-то было очень спокойно на душе, несмотря на странную, но приятную боль во всём теле. Я буквально ощущала каждую мышцу и с лёгким удивлением пыталась вспомнить, что вчера произошло: воспоминания накатывали постепенно, словно волнами, и с каждым новым приливом мои щёки краснели всё сильнее…
Бог мой… Что мы творили!..
Я никогда не краснела, вспоминая секс с Дамасом, но то, что делал Трой…
— Продолжай в том же духе, — горячий шепот на ушко, от которого у меня по телу расползаются мурашки, а внизу вновь завязывается узел желания, — меня заводит то, как ты краснеешь…
— Трой… — выдохнула, не понимая, чего именно хочу добиться этим призывом — чтобы он остановился, или чтобы он продолжил?..
Но его руки уже были повсюду, а я уже была заведена до предела, так что, когда в мою дверь раздался стук, мы оба издали что-то среднее между рыком и стоном.
— Гаморичка! Мы все волнуемся! Ты там жива? — голос Барб вынудил меня стыдливо натянуть на себя простынь.
— Да, всё в порядке, Барб, — ответила, как можно спокойней, — а что случилось?
— Уже прошли почти сутки с тех пор, как ты закрылась… — неуверенно протянула девочка из-за двери, — А Тройчик там с тобой? А то нам без командира как-то не очень… может, ты вернёшь его?.. — и столько надежды в голосе, что я тут же залилась краской, но теперь уже совсем по другому поводу.
— Мы что, здесь уже сутки? — одними губами спросила у метиса, что спокойно и даже как-то лениво лежал рядом, подперев голову рукой.