Мир приключений 1957 г. № 3.
Шрифт:
Городской голова понимающе кивнул головой:
— Значит, тот каракуль, который вам перевозили с севера мои два слона, уже путешествует в Лондон.
— Пока только в Карачи. А там, если будет угодно богу, в Лондон, — суеверно поправил негоциант городского голову.
— А я думал, что вы моих слонов показываете за деньги у себя в зверинце, — сказал городской голова. Он дотронулся до лежавшего рядом мешочка с рупиями и погладил его ладонью.
— Так здесь, значит, все, что причитается мне за перевозку каракуля
— Все, — подтвердил негоциант. — И кормежка слонов была за мой счет.
— Так здесь все, что причитается мне за полгода? — переспросил городской голова.
— Все, — повторил негоциант. — И слонов я кормил целых полгода.
— Много мороки с этими слонами, — сказал городской голова. — Таксу за перевозку каракуля на верблюдах, лошадях и ослах я сам устанавливаю ежегодно, а вот за перевозку на слонах министр финансов не позволяет мне устанавливать. Говорит: «Вам только дай волю, вы эдак и на оленей, и на зебр таксу наложите». А вот теперь, как мне без таксы проверить: во что обошлась перевозка вашего каракуля на слонах. Да, много мороки с этими слонами.
— Да, — согласился негоциант. — Много едят они.
— Очень много! — неожиданно подхватил городской голова. — А вот сегодня я приказал не выдавать ни одного пучка соломы моей слонихе. Чтоб ей подохнуть с голоду!
— А за что вы так рассердились на нее?
— Не хочет выходить на работу — улицу мостить.
Негоциант кинул взгляд на мешочек с рупиями, что-то обдумывая.
— А зачем вам мостить улицу таким отсталым способом? — заговорил он после размышления. — Так вы никогда не обратите на себя благосклонного внимания короля. Вы ведь знаете: король во всех делах любит прогресс.
— Еще бы не знать! — поддержал городской голова. — Да ведь на какие деньги купишь машины? И где взять специалистов?
Кто-то из слуг вызвал домоправителя, и тот, обувшись в старые калоши, заковылял по аллее к воротам сада.
Негоциант молчал. Он обдумывал план, который не собирался раскрывать городскому голове.
— Я могу вам предложить выгодное дело, — заговорил он наконец, прервав молчание. — Но, разумеется, только ради нашей старинной дружбы.
Городской голова устремил на него внимательный взгляд.
— Если вы отдадите мне слониху, — продолжал негоциант, — я взамен куплю вам в Кветте два трактора с настоящими шоссейными катками и найму там двух специалистов на выгодных условиях. Они вам вымостят в столице все улицы так, что их от королевского двора не отличите. А кормить тракторы нужно керосином. Будут они работать- будете давать керосин. А не будут работать, так хоть целый год не давайте им керосина — не подохнут с голоду. А когда получите за это высокую благодарность короля, то не забудьте помолиться за здравие всей моей семьи.
Городской голова перевел взгляд на водоем, словно искал в мутной воде
— А скажите, — нерешительно спросил он, — что вы собираетесь делать со слонихой?
— Везти на ней каракуль из Кабула прямо в Карачи, — не задумываясь, ответил негоциант.
— А разве везти каракуль на слоне более выгодно, чем по железной дороге?
— Ну, если бы вы устанавливали таксу за перевозку каракуля по железной дороге, — шутливо сказал негоциант, — то я несомненно воспользовался бы вашей бесконечной добротой ко мне.
Вернулся домоправитель и остановился на противоположной стороне водоема. В воде внезапно засверкало отражение золотой канители на его новых кожаных калошах.
— Саиб, — доложил он городскому голове, — пришел Джан Мамад. Просит допустить к вам. Гнал его — ее уходит.
— Пусти, — не глядя на него, приказал городской голова.
Джан Мамад подошел к водоему, приветствуя городского голову и его гостя.
— Если пришел клянчить солому, чтобы унести ее на спине, — сказал городской голова, — то вместо нее могу отпустить тебе на спину розги.
— Саиб, — сдержанно заговорил Джан Мамад, — сегодня издохла ослица. Теперь и вовсе не знаю, что делать. С трудом вытащил ее со двора: слониха не отдавала… Боюсь, сорвется еще с привязи.
— Меня это не касается, — небрежно бросил городской голова. — У слонихи теперь другой хозяин. — Он кивнул в сторону гостя.
— Значит, по рукам! — обрадованно сказал негоциант и обхватил обеими ладонями руку, протянутую ему городским головой.
Он был обрадован еще и тем, что городской голова не разгадал его плана, сулившего немало выгод.
Городской голова обернулся к Джан Мамаду:
— Теперь и у тебя хозяин другой.
— А как же с чалмой?! — воскликнул домоправитель. — Не отдавайте ему жалованья, саиб! Вот поглядите, что сделала слониха!
И домоправитель стал разматывать над водоемом изжеванный, весь в дырках, остаток чалмы, который Джан Мамаду удалось отнять у слонихи.
Через несколько дней к воротам заброшенного лагеря подъехал на двухколесном экипаже кандагарский негоциант.
Во дворе под навесом уже были сложены тюки каракуля, и негоцианту оставалось лишь дать последние указания Джан Мамаду, перед тем как самому отправиться в Карачи.
Слониха мерно покачивалась в своем стойле. Возле ее ног лежала ослиная шкура. Джан Мамаду не сразу удалось убрать труп ослицы, так как слониха при попытке взять труп отталкивала хоботом Джан Мамада. И только после того, как Джан Мамад, изловчившись, привязал к ноге ослицы длинную веревку и отвлекал внимание слонихи сахаром, ему помог живодер, который быстро вытащил труп за ворота. Живодер снял с ослицы шкуру и наспех выквасил ее.