Мир приключений 1959 г. №5
Шрифт:
Держа на руках полуторатонную машину, пятеро непонятных существ кинулись к озеру.
— Прощайте, Зиновий Серапионович! — прошептал Белопольский.
— Прощайте! — ответил Баландин. — Это конец!
Андреев, Князев и Второв узнали о том, что началась гроза, только потому, что им сообщили об этом со звездолета. Правда, они слышали раскаты грома, но ни одна капля воды не падала на просеку, по которой шла их машина.
Как рассказал им Топорков, грозовой фронт налетел неожиданно.
Такого явления еще ни разу не наблюдалось на Венере. Словно намеренно, планета продемонстрировала гостям два новых для них вида своих гроз. Исключительно сильно насыщенная электричеством сменилась другой, которая была полной противоположностью первой. И обе были не похожи на обычные грозы.
— Не знаю, что и думать, — сказал Игорь Дмитриевич.
— Запишите эту загадку под номером восемнадцать, — пошутил Второв.
— Нет, где уж тут восемнадцать, — они слышали, как Топорков тяжело вздохнул, — нет ни конца, ни краю!
Световые эффекты, которые наблюдали Белопольский и Баландин, на этот раз отсутствовали. Ничего о них не зная и даже не подозревая о существовании подобного феномена, трое товарищей, конечно, не удивились этому. Зато они очень удивлялись другому. Им говорили, что над ними гроза, сменившаяся затем обыкновенным дождем, а в лесу по-прежнему было совершенно сухо. Их недоумение разделяли все члены экипажа, оставшиеся на корабле.
— Неужели листва настолько густа, что способна задержать такой сильный ливень? — говорил Коржевский. — Это просто невероятно!
— Это факт, — отвечал ему Второв. — Дорога абсолютно суха, и ни единой капли на нее не попадает.
— Снова загадка! — вздыхал биолог.
И вдруг совершенно внезапно дорогу преградила водяная стена. Она появилась так неожиданно, что Князев едва успел выключить двигатели и нажать на тормоз. Еще немного — и они с полного хода врезались бы в эту непонятную преграду, не зная, что ждет их за нею.
Ярко освещенная сильным светом прожекторов вездехода загадочная завеса казалась прозрачной, но за ней ничего не было видно. Присмотревшись, они поняли, что вода падает сверху, словно с гладкой крыши, не огражденной водосточными желобами.
— Она кажется очень тонкой, — заметил Второв.
— Все равно! — сказал Андреев. — Мы не должны рисковать. Я сейчас выйду и произведу разведку.
— Ни в коем случае! — решительно заявил Князев. — Пойду я.
— Или я, — поддержал его Второв.
Степан Аркадьевич рассердился.
— Я начальник экспедиции.
— И тем не менее, — все так же решительно сказал молодой механик — вы не пойдете, как не пойдет и Второв. Здесь самый элементарный расчет. Мы торопимся на помощь нашим товарищам, которые, быть может, нуждаются в медицинской помощи. Вы здесь единственный врач. Геннадий Андреевич — единственный оператор. Вдруг встретятся важные кадры. Вы не имеете права рисковать собой без крайней необходимости. Пойду я, и только я.
Говоря все это, он быстро надевал на себя резиновый костюм, а с последними словами скрыл голову под прозрачным шлемом, показывая, что
— Саша прав! — раздался из репродуктора голос Мельникова.
Радиосвязь все время оставалась включенной, и на звездолете слышали весь разговор.
— Пусть будет так! — сдался Андреев.
И он и Второв надели противогазы, так как в открывшуюся дверь неизбежно проникнет воздух Венеры, не очищенный фильтрами.
Князев вышел из машины. Без тени колебания он подошел к водяной завесе и, смело войдя в нее, скрылся из глаз своих спутников, которые с тревогой следили за ним. Одно мгновение они видели сквозь толщу воды туманный контур его фигуры, освещенной лучом прожектора. Потом и она исчезла…
Но не прошло и минуты, как Князев буквально вылетел обратно. Одним прыжком он вскочил на свое место и включил моторы, рывком переведя рычаг на максимальную скорость.
Вездеход рванулся вперед и, прежде чем они успели что-либо сообразить, проскочил завесу и оказался на самом берегу озера.
На полном ходу Князев резко повернул вправо. Левая гусеница поднялась над «землей», и машина едва не опрокинулась. Мощный поток света прожекторов осветил сцену, от которой Андреев и Второв почувствовали, как сердце на мгновение остановилось от охватившего их ужаса.
Только в воспаленном мозгу тяжело больного могла возникнуть подобная картина…
Электрический свет дрожал и переливался всеми цветами в дождевых струях, превращая их в искрящиеся нити. За этой мерцающей сеткой совсем близко неподвижно застыла группа… Точно ожили и явились изумленному взору современного человека ископаемые чудовища доисторической эпохи.
В ослепительных лучах прожекторов, как на остановившемся кадре мультипликационного фильма, стояли пять фантастических фигур — огромные «черепахи», поднявшиеся на задние ноги, с ярко-красными панцирями и непропорционально маленькими треугольными головами, на которых желтым огнем горели по три громадных круглых глаза. Лишенные шерсти, морщинистые тела бледно-розового цвета блестели, как металлические. Толстые ноги, казалось, не имели ступней, во всю длину одинаково бесформенные и покрытые мясистыми складками кожи. Передние конечности по-видимому служили руками. Эти «руки» были так же толсты и безобразны, как ноги. На концах они снабжены четырьмя отростками, каждый из которых толщиной с человеческую руку. Между этими подобиями «пальцев» виднелась тонкая прозрачная пленка, что делало «руки» похожими на гигантские лапы утки.
Второв сразу узнал их. Это были те самые черепахи, которых они видели с борта подводной лодки. Именно их тщетно разыскивали Баландин и Коржевский.
Но не вид этих чудовищ наполнил ужасом сердца трех мужественных людей. Они давно ожидали, что встретятся лицом к лицу с обитателями Венеры, и не рассчитывали, что формы их тела будут похожи на формы тела человека Земли. Они не испугались бы при виде еще более уродливых и страшных существ.
Но они почувствовали, что кровь застыла в их жилах, когда поняли, что огромный темный предмет, который эти «ископаемые» черепахи держали на руках, представляет собой не что иное, как вездеход, сквозь окна которого виднелись головы Белопольского и Баландина.