Мир приключений 1961 г. №6
Шрифт:
— Вот он! — сказал один из людей, стоявших на палубе. — Наконец-то!
Стуча движком, между берегом и подлодкой прошла моторка. Из нее, вероятно, прыгнул на подлодку человек, потому что в тумане сказали:
— Осторожнее! Здесь трап.
Потом ворчливый голос произнес:
— Я ждал тридцать минут! Это непозволительный риск. Вас предупреждали об особой секретности моей подлодки?
Неразборчивые оправдания.
До Усова донеслись обрывки фраз:
— Очень сожалею… Русские бомбили Хамину…
— Я тоже сожалею… Впервые «Летучий голландец» уходит не
Осторожно раздвигая воду форштевнем, подлодка стала отходить от берега. Она огибала остров.
Усов сломя голову кинулся к своему катеру. Нельзя терять ни минуты!..
Только сейчас он вспомнил, что створные знаки на противоположном берегу раздвинуты.
Устроенная им ловушка поджидает добычу.
Все понеслось в головокружительном пенном вихре. События сменялись с такой быстротой, что лишь потом с трудом удалось восстановить их последовательность.
Кто-то из матросов, кажется, Чачко, объявил, что слышал оглушительный скрежет металла, трущегося о камни. Это сомнительно, хотя Чачко и ссылался на свой профессионально изощренный слух радиста.
Когда подлодка с разгона выскочила на камни, команда катера заводила моторы и ничего другого слышать, конечно, не могла.
Невероятно и то, что юнга Ластиков видел, как подлодка ложится на гибельный курс.
Усов начал разворачиваться на плесе уже тогда, когда «Летучий голландец» бился в каменной ловушке.
На это страшно было смотреть. Было в подлодке что-то змеиное. Казалось, вот-вот начнет она извиваться в судорогах. Темно-серая и узкая-узкая, она дергалась на подводной гряде, пытаясь сорвать киль. Яростно вертелись ее гребные винты, клубя и пеня воду.
Да, человек с лязгающим голосом будто напророчил себе. Все шхерные ротозеи сбежались смотреть на это удивительное зрелище. Сколько же людей укрывалось здесь, оберегая тайну, даже не зная, что это за тайна!
И вот она, тайна, перед ними!
Эх, налетели бы сейчас наши самолеты! Доконали бы подводную лодку, а заодно выжгли бы и все это змеиное гнездо!
Но Усов не мог вызвать самолеты — рация не работала. И надо было спешить, спешить! Пяткам было уже горячо в шхерах.
Он правильно рассчитал — под шумок легче уйти. В смятении и неразберихе береговые артиллеристы не поняли, кто пронесся мимо них. Трудно было вообще понять, что это такое: с развевающимися по ветру длинными полосами брезента и с Охапкой валежника, прикрывавшей турель пулемета!
Да и все внимание привлечено было сейчас к тому, что творится на середине протоки — у подводной каменной гряды. На помощь к подлодке со всех сторон мчались катера, буксиры, моторки. Надрывно выли сирены.
Усов вильнул в сторону, промчался по лесистому коридору, еще раз повернул — уже на выход из шхер.
С берега дали по нему неуверенную пулеметную очередь. Усов не ответил. Строго-настрого приказал на выстрелы не отвечать.
Молчаливой серой тенью неслось непонятное суденышко, не отстреливаясь и как будто даже не пытаясь укрыться за гранитными скалами.
И это тоже было умно.
Странный катер, чуть не до киля закутанный в брезент, стремглав выскочил из шхер.
Матросы шумно переводили дыхание, удивленно Переглядывались: неужто же целы? Неужели и на этот раз гвардии лейтенант увел их от почти неминуемой гибели?
Даже сам Усов при всей его великолепной самоуверенности впоследствии признавался Селиванову и Гущину, что и не чаял ног унести:
— Ну, думаю, все! Клюнет сейчас жареный петух в темечко. Хоть то хорошо, Что не в тупичке этом, а на полной скорости помирать, как положено моряку!..
Наши самолеты без промедления поднялись в воздух и полетели в шхеры — добивать подлодку. Но, видимо, ее уже успели снять с камней.
— Было бы нам еще на полметра отодвинуть створный знак, — горевал Степаков. — Раствор угла увеличился бы, аккурат и врезался бы тогда «голландец» этот в самый центр банки. Не доглядели мы, эх!..
Во всяком случае подлодка не могла не получить серьезных повреждений и, конечно, была надолго выведена из строя.
…Усова хвалили, пожимали ему руки, даже сфотографировали его для Дома флота в Кронштадте.
Никто не знал и не мог знать, что это лишь первое звено в длинной цепи событий — только начало знакомства Бориса Усова и Курта фон Цвишен, командира «Летучего голландца», лейб-субмарины Гитлера, подводной лодки для особых поручений…
Александр Ломм
«ПРЕСТУПЛЕНИЕ» ДОКТОРА ЭЛЛИОТТА
НОЧНАЯ ОБЛАВА
В одном из южных штатов Америки большой отряд полиции оцепил лесок близ городка N. Полсотни человек, вооруженных до зубов, и дюжина специально дрессированных полицейских собак приготовились к охоте на одного-единственного зверя. Но этот зверь стоил того, чтобы из-за него была поднята такая шумиха. Слишком долго Джо Фуллер, по прозвищу Хромая Собака, был грозой южных штатов. Теперь его карта бита. Бандит и убийца, грабитель банков и частных квартир, похититель детей, шантажист и вор попался, наконец, в ловушку.
Операция проводилась под покровом ночи. Лесок казался тихим, спокойным, но гдето там, за зарослями орешника, притаился загнанный в западню, но все еще опасный хищник, решившийся дорого продать свою шкуру.
— Люди расставлены, сэр, — доложил пожилой полицейский капитан главному инспектору Брауну, прибывшему лично руководить операцией.
— Действуйте! — коротко бросил инспектор и посмотрел на часы: был час после полуночи.
Началась облава. Огромные псы ринулись вперед, низко опустив морды. За ними осторожно двинулись люди с автоматами на изготовку. Лесок прочесывался шаг за шагом. Даже мышь не смогла бы проскользнуть незамеченной сквозь эту цепь. Инспектор нервничал и не спускал глаз с часов.