Мир приключений 1966 г. №12
Шрифт:
— Чьей? Моей? Гельмута?
— Зачем ты так жестоко говоришь со мной, Агнесса? Помнишь, ты сказала: надо иметь хоть одного человека на земле, которому открыта наша душа, какой бы она ни была… Я поверил тебе тогда… я стал совсем другим…
— Да-да, Артур, прости меня! — будто движимая внезапным порывом, воскликнула Агнесса, испугавшись, что может оттолкнуть Лемана. — Я несправедлива к тебе, но мне так трудно сейчас…
Это было игрой в искренность, но Агнесса твердо была уверена, что Леману, вообразившему себя самоотверженным защитником слабой женщины, не под силу разгадать ее игру.
— Ничего,
— Пока нигде…
— Хочешь, я устрою тебя в той гостинице, где я остановился? Недорого, удобно, на главной улице города.
— Что ты, Артур! За мной следят, они тотчас же арестуют меня…
— Если бы они решили арестовать тебя, ты уже давно сидела бы под замком. Их интересуют сейчас твои связи, адреса, по которым ты ходишь. У тебя есть тут знакомые? Что это за девушка, которая шла с тобой?
— Случайное знакомство: она взялась проводить меня по одному адресу…
— По какому адресу?.. Почему ты скрываешь от меня, Агнесса? Ты не доверяешь мне?
— Я доверяю тебе во всем, что касается меня лично. Но я не имею права доверять кому бы то ни было судьбу других людей. Да и тебе, Артур, лучше не знать, куда я направляюсь, чем лгать… твоему начальству. Это всегда проще, не правда ли?
— Возможно, возможно… А ты уверена в этих твоих знакомых?
— Уверена.
— Кто дал тебе их адрес? Доктор Петерс? Герман Ангст?
— Я не знаю таких… — с трудом владея собой, сказала Агнесса. — Что это за люди?
— Не надо лгать, Агнесса! — усмехнулся Леман. — В Пул-лахе все известно…
— Что — все?
— Ну, все. Ангста арестовали через час после твоего отлета в Мадрид. Тяжкий служебный проступок: выдача секретных сведений…
— Эвелина?
— Эвелина Петерс для них всего лишь своевольная дамочка, любительница запретных приключений. О ее деятельности сообщено мужу для сведения и принятия мер. Единственно, что грозит ей, — увольнение со службы за то, что она способствовала твоему бегству из больницы.
— Артур, это ты выдал Ангста?
— Я.
— Зачем ты это сделал? — Ради тебя, Агнесса.
— Ради меня?
— Да, мне надо было завоевать доверие в Пуллахе, чтобы лучше помогать тебе и Гельмуту. Там уже заподозрили меня, и мне пришлось принести в жертву этого карлика… Его все равно скоро разоблачили бы — он совсем потерял голову из-за этой Петерс! Да и тебе он уже был ни к чему.
— Каким образом ты узнал, что Эвелина и Ангст…
— По агентурным сведениям было известно, что ты дружишь с Петерс. Однажды мне удалось проследить, как она и Ангст вошли в церковь в старом городе. Я припугнул сторожа, и он устроил так, что я слышал каждое их слово… Только ты напрасно огорчаешься: этот Ангст принадлежит не к лучшим сынам человечества. Простой полицейский шпик!.. Только и всего.
— Да-да, простой полицейский шпик… — с каким-то сложным выражением повторила Агнесса. — Что же теперь ему грозит?
— Таких не судят во избежание огласки. Да и не так легко подобрать закон.
— Значит, тайная расправа?
— В этом роде.
— “В этом роде”…
— Послушай, Агнесса!
Агнесса молчала. Ей хотелось сказать Артуру, что для полицейского осведомителя он слишком красноречив, но она растерялась перед тем словесным потоком, который он обрушил на нее. В самом деле, что могла она ответить ему?..
— Бедный Артур! — сказала она неожиданно для себя. — Мой бедный друг…
— Агнесса! — Он схватил ее руку. — Пусть будет что будет, но я пройду свой путь до конца!
— Спасибо, Артур… Скажи, где и когда мы встретимся?
— Приходи завтра утром ко мне в гостиницу “Кастилия”. Это на Гран-Виа, главной улице Мадрида. Ну, к десяти часам.
— Хорошо, Артур, я приду.
Они разошлись, но Агнесса несколько раз оглядывалась, желая убедиться, что Артур не идет за ней следом. Ей надо было во что бы то ни стало сохранить тайну, доверенную ей Эвелиной и Ангстом. К тому же по указанному адресу ее ожидало единственное верное убежище во всем этом враждебном ей мире. Один раз, оглянувшись, она встретилась с Артуром взглядом: он стоял в отдалении и глядел ей вслед. Гнев охватил Агнессу, она сделала резкий отстраняющий жест. В сущности, вопреки всем своим клятвам и уверениям он ничего существенного пока для нее не сделал. У него одна забота: соблюсти строжайший баланс между интересами своего начальства и служением ей, Агнессе. Во всяком случае, арест маленького Ангста, происшедший по его доносу, с избытком перевесил все оказанные им услуги. А сколько ей приходится с ним возиться, лгать, лицемерить, когда ей совсем не до того, когда сердце у нее разрывается от тревоги за Гельмута! И сейчас — чего смотрит он ей вслед, этот соглядатай? Убедившись, верно, что Агнесса настороже, и словно угадав ее мысли, Леман повернулся и исчез из виду…
Прямо, потом направо, потом налево, потом опять направо… Как ни смутно было указание, полученное Агнессой от Игнасии, она быстро отыскала нужный ей адрес, ни разу не прибегнув к расспросам прохожих. Жалкое, покосившееся одноэтажное деревянное строение в ряду таких же убогих домишек, многие годы не знавших ремонта. Дверь Агнессе открыла старая, седая женщина с изможденным, в насечке мелких морщин лицом и выцветшими, тусклыми, словно слепыми глазами.
— Вам кого? — спросила она подозрительно, увидев в дверях молодую, нарядно — для здешних мест — одетую женщину.
— Здесь живет Дионисио Гонзалес? — произнесла Агнесса по-испански заранее заученную фразу.
— Его нет дома. А зачем он вам?
Агнесса достала из сумки письмо и, не выпуская его из рук, показала старухе. Та протянула костлявую руку, но Агнесса, прижав письмо к себе, отрицательно покачала головой. Старуха сердито и громко сказала что-то на испанском языке. В это время, видимо на ее голос, к двери подошла женщина лег тридцати, с открытым, добрым, симпатичным лицом.