«Мир Приключений» 1977 (№22)
Шрифт:
Жюль Верн тщательно проверил расчеты и установил, что автор статьи не принял во внимание потери или выигрыша одних суток в зависимости от взятого направления. Ведь каждый из трехсот шестидесяти градусов убавляет четыре минуты при движении на запад (против солнца) и столько же прибавляет, когда корабль плывет на восток (навстречу солнцу). Факт этот настолько действен, что при пересечении стовосьмидесятого меридиана в судовом журнале помечают перемену даты.
Несомненно, писателю пришел на память рассказ Эдгара По «Три воскресенья на одной неделе» (1841), который он сам же комментировал в своем очерке «Эдгар По и его сочинения» (1864): «Для трех человек на одной неделе может быть три воскресных дня в том случае, если первый совершит
Неожиданная «находка» одного дня, как помнят читатели, и позволила Филеасу Фоггу, несмотря на все приключения и задержки в пути, вовремя явиться в Реформ-клуб и выиграть пари.
Роман печатался с 6 ноября по 22 декабря 1872 года в распространенной газете «Ле Тан». По мере того как эксцентричный англичанин в сопровождении разбитного слуги Паспарту, спасенной от смерти индианки Ауды и бдительного сыщика Фикса, принявшего его за опасного преступника, все дальше продвигался по намеченному маршруту с запада на восток, интерес читателей неудержимо возрастал вместе с тиражом газеты. Когда сенсационное путешествие стало приближаться к концу и Филеасу Фоггу оставалось лишь пересечь Атлантический океан, американская судоходная компания предложила писателю крупную сумму при условии, что его герой отправится из Нью-Йорка в Лондон на одном из комфортабельных пароходов, принадлежащих этой компании. Но Жюль Верн не пожелал рекламировать какую бы то ни было фирму. Филеас Фогг, не дождавшись рейсового судна, поспешил купить на собственные средства быстроходный пакетбот «Генриетту».
В XIX веке деловитые американцы пустили в обращение поговорку: «Время — деньги». Развитие торговли и промышленности привело к улучшению транспорта. Механическая тяга увеличила быстроту передвижения. Экспрессы и пароходы «уменьшили» земной шар. Борьба за скорость стала знамением века.
«Вокруг света в восемьдесят дней» — апофеоз скорости. Так можно определить «сверхзадачу» романа.
Этцель нашел его восхитительным и посоветовал превратить в пьесу. С рекомендательным письмом издателя к Жюлю Верну явился некий Кадоль. Якобы опытный драматург, он взялся сделать инсценировку, обещая сочетать в своей пьесе классические требования театра с новым динамичным сюжетом. Кадоль трудился три месяца, но работа не удовлетворила Жюля Верна: пьеса получилась вялой и скучной.
И тогда на горизонте возник действительно умелый инсценировщик Адольф Деннери, чьи сценические композиции популярных романов ставились во многих театрах. Жюль Верн вместе с ним удалился в Антиб, курортный городок возле Ниццы, они работали по двенадцать часов и через три недели привезли готовую пьесу, которой заинтересовался крупнейший парижский театр Порт-Сен-Мартен. А между тем незадачливый Кадоль стал рассылать по редакциям газет открытые письма и предъявил писателю иск, требуя половины гонорара на том основании, что договор с ним не был расторгнут, а то, что его пьеса плохая, еще никем не доказано. Жюлю Верну ничего не стоило доказать вздорность этих претензий, но, чтобы избавить себя от лишних хлопот, он добровольно уступил мнимому соавтору четвертую часть будущих поступлений, не подозревая, во что ему обойдется столь щедрая компенсация трехмесячной работы Кадоля.
Эффектная инсценировка «Вокруг света в восемьдесят дней» стала самым большим событием театрального сезона в 1874 году. Каждый вечер у боковой двери театра Порт-Сен-Мартен собирались толпы зевак, жаждавших увидеть, как проведут в стойло одного из участников феерического зрелища — огромного индийского слона, которому, по ядовитому замечанию Эмиля Золя, пьеса и была в первую очередь обязана своим баснословным успехом.
Феерические
Жюль Верн создал новый жанр приключенческо-географической пьесы, сопровождавшейся сценическими эффектами. Сам он нисколько не преувеличивал значение пьес-феерий, предоставляя в совместной работе, которой занимался между делом, главную инициативу Деннери.
Небывалый успех постановки «Вокруг света в восемьдесят дней» был прежде всего зрелищным и коммерческим. «Это такое представление, что глаз не отведешь», — писал своему сыну из Парижа Н. С. Лесков, приложив к письму красочную афишу театра Порт-Сен-Мартен.
Парижский корреспондент журнала «Отечественные записки» сообщал в своем отзыве, что пьеса Жюля Верна и Деннери — своего рода «сценическое нововведение, ряд этнографических картин, что-то вроде волшебно-географической сказки, имеющей целью поучать, развлекая. К несчастью, — добавляет автор, — сотрудничество Деннери много ей повредило. Мелодрама, самая невероятная, очутилась на первом плане, а этнографическая обстановка, в которой часто даже не соблюден местный колорит, сделались только ее рамкою. На сцене по волнам идет небольшой пароход, проходит целый поезд с локомотивом и вагонами… Кроме того, перед зрителями является живой слон. Наибольший восторг вызывают две сцены: внутренность грота, где находят убежище полчища змей, которые постепенно пробуждаются и начинают шипеть, и море во время бури. Буря постепенно стихает, из-за волн проступают маяки и дома Ливерпуля. На пьесу уже стали появляться пародии — несомненный признак успеха. На одном театре дают «Путешествие вокруг света в восемьдесят минут», а на другом — «Путешествие вокруг света в восемьдесят ночей»… Несмотря на то что представление тянется более пяти часов, смотрится спектакль без скуки» («Отечественные записки», 1874, № 12. Хроника парижской жизни).
Действительно, идейный и художественный уровень подобных «пьес-феерий» намного уступал романам.
Инсценировка «Вокруг света в восемьдесят дней» выдержала в Порт-Сен-Мартене четыреста представлений подряд, а затем давалась в течение многих месяцев в театре на Парижской выставке 1878 года. Долгое время эта пьеса не сходила со сцен столичных и провинциальных театров Европы и Америки. В одном только Париже с 1874 по 1938 год ее играли 2250 раз!
Почти такой же успех сопутствовал и сценической интерпретации романа «Михаил Строгов» в театре Шатле. Еще одно «Необыкновенное путешествие» с поистине необыкновенной судьбой!
Вопреки единодушному мнению французских критиков, эту книгу Жюля Верна мы никак не можем причислить к шедеврам. Несмотря на занимательность фабулы «путешествия от Москвы до Иркутска», этот знаменитый роман основан на псевдоисторических событиях и полон бытовых несуразностей, которые сразу же заметит любой русский читатель. Но писателя так увлек его замысел, что он отложил ради него начатую рукопись «Гектора Сервадака». «Я не могу думать ни о чем другом, — писал он Этцелю, — это великолепный сюжет!»; «Я так погрузился в Сибирь, что не могу прервать работу ни на один день. Впрочем, мой роман скорее татарский и сибирский, чем русский».
Уже набранную рукопись Этцель решил показать И. С. Тургеневу и вскоре, 23 сентября 1875 года, получил ответ: «Мой дорогой друг, книга Верна неправдоподобна — но это неважно: она занимательна. Неправдоподобие заключается в нашествии бухарского хана на Сибирь в наши дни — это все равно, как если бы я захотел изобразить захват Франции Голландией».
И все же русский писатель одобрил произведение, проникнутое большой симпатией к его стране и народу и к политическим ссыльным в Сибири. При этом Тургенев высказал два-три замечания, с которыми Жюль Верн посчитался, а затем по просьбе Этцеля устроил им обоим встречу с русским послом, князем Н. А. Орловым.