Мир Приключений 1990 г.
Шрифт:
— Точно, — кивнул ведущий. — Юра снимал.
— А где ассистент? — спросил следователь.
— Юра Загребальный? Уехал на “скорой”, которая повезла Каштанова в больницу, — ответил режиссер. — Он буквально боготворит Стаса.
— Вы не в курсе, Каштанов ел что-нибудь из угощения на столе? — спросил следователь.
Маяков отрицательно покачал головой: мол, не знаю. А Решетовский сказал:
— Возможно… Уж очень настойчиво приглашал его отец Оли… По-моему, они куда-то выходили вместе… Кажется, покурить… Помню, Стас сказал, что Андрей Петрович мировой мужик…
Мы поблагодарили телевизионщиков,
— Какие у вас есть соображения? — спросил я у следователя!
— Понимаете, Захар Петрович, — ответил он задумчиво, — интересно получается… Смотрите, кто отравился: жених, оператор, Андрей Петрович Маринич и шафер… Штефан, отец Оли и шафер сидели рядом. Так?
— Ну?
— Скорее всего, они ели одно и то же блюдо… Маринич, наверное, все-таки уговорил Каштанова посидеть с ним за столом, и, как это принято, он положил оператору еду. Ту же, что ели они…
— Вы думаете, ботулизм, пищевое отравление? — спросил я.
— Да. Врачи предполагают ботулизм, — ответил Володарский.
— Чем именно отравились?
— Бог его знает! На столе были грибы, рыба, мясо и другие продукты домашнего приготовления. Копченый окорок, сало, колбаса…
— Ясно, — кивнул я, вспомнив одну из последних телепередач “Здоровья”, в которой говорилось об отравлении грибами, законсервированными в домашних условиях. — Грибы — опасная штука…
— Не только грибы, — возразил следователь. — Все, что консервируется дома, закатывается в банки, коптится, вялится… Но, заметьте, помимо этих четырех, увезли в больницу с отравлением еще двух человек. А они сидели в разных концах зала… И потом, Оля и родители Штефана находились рядом с женихом и шафером. Так почему же с ними ничего не случилось?
Я опять вспомнил телепередачу и сказал:
— Часть курицы может быть поражена ботулизмом, а остальные части не затронуты ядом… Жениху, Андрею Петровичу и другим попались отравленные куски. Оле и родителям Штефана повезло… Но какая-то еда была приготовлена на кухне ресторана?
— Верно, — кивнул Володарский. — Более того, среди отравившихся — повариха Волгина. Наверное, она пробовала пищу, которую готовила… Я распорядился опечатать кухню, а продукты послать на исследование в санэпидстанцию. Результаты анализов обещали сообщить как можно быстрее.
Мы зашли в ресторан, позвонили в третью больницу, куда увезли пострадавших. Дежурный врач сообщил, что положение пока остается серьезным. Степень отравления у доставленных в больницу разная. Особое опасение вызывает состояние Каштанова и Маринича.
Я поехал домой. Володя еще не спал. Я рассказал ему, что было мне известно. Сын пошел в свою комнату. Я тоже лег. Но спал тревожно. Под самое утро позвонил Володарский.
— Каштанов умер, — сказал он глухим голосом. — Звоню из больницы.
— Что говорят врачи?
— Еще не разговаривал с ними. Они с ног сбились. Ведь еще шесть человек! Промывание, уколы, капельницы…
— Держите меня в курсе. Я буду в прокуратуре в восемь. Звоните!
— Хорошо, Захар Петрович…
До девяти часов утра никаких сведений от Володарского не было. Вскоре он явился сам. С красными от недосыпания глазами, уставший.
— Как остальные пострадавшие? — первым делом осведомился я.
— По-разному, —
— И что же она вам рассказала?
— Жизнь у девушки последние годы была не очень сладкая, после смерти матери. Отец, оказывается, любитель выпить.
— А кем он работает?
— В музее. Начальник фотокинолаборатории… Как я понял, человек он способный. Энтузиаст! Это его стараниями славится наш музей… Представляете, создал фонд кинодокументов и видеофильмов! Сам ездил в Москву, пробивал в Госфильмофонде нужные для экспозиции кинокартины… Буквально недели две назад о нем была большая статья в “Вечернем Южноморске”. Не читали?
— Что-то припоминаю, — кивнул я.
— Оля считает, что мать умерла из-за отца. Очень сильна переживала его пьянки… Оля тоже ненавидит все, что с этим связано.
— Поэтому, наверное, и является одной из активисток “Антибахуса”, — заметил я.
— Это точно. Она и Штефану заявила: “Если будешь выпивать, уйду от тебя”. Но он тоже противник спиртного. Хотя сам из Молдавии и сын винодела.
— Интересно, как отнесся к идее трезвой свадьбы Олин отец? — спросил я.
— Оля говорит, что принял в штыки. Мол, нечего позориться. Еще подумают люди, что ему жалко денег на свадьбу дочери, экономит на спиртном… Но Оля со скандалом, но добилась своего. Отец дулся до последнего дня. А теперь девушка не может себе простить, что находится с ним в натянутых отношениях… Говорит: “Не дай бог, умрет!..” А Андрею Петровичу очень плохо. Все время на кислороде…
— Выяснили, что они ели?
— Оля говорит, что отец вообще ест мало. Попробовал салат из помидоров, ковырнул баклажанную икру, съел кусочек рыбы, ложку грибов и крылышко куриное. То же самое ели Штефан и его родители…
— А шафер, которого тоже забрала “скорая”?
— Его зовут Ваня Сорокин. Он ел эти же блюда.
— Ага, — заметил я, — все-таки отравившиеся ели одну и ту же пищу.
— Но Каштанов к ним не присаживался. Хотя, по словам Оли, отец очень звал его за стол. У них, я имею в виду Андрея Петровича и Стаса, возникла взаимная симпатия. Оля слышала, как они беседовали о видеомагнитофонах, о какой-то пленке. Каштанов пообещал помочь Мариничу записать на видеомагнитофон редкие ленты из фонда Гостелерадио. Для музея, разумеется… Они выходили вместе курить. Несколько раз. Задерживались подолгу.
— А кто же в это время снимал свадьбу?
— Юрий Загребельный, ассистент оператора.
— Да, конечно, — вспомнил я, — режиссер говорил. Насколько я понял, закуски были в основном принесены гостями?
— Оля ругает себя за это, — сказал следователь. — Считает, что виноваты грибы или копченая рыба.
— А что готовили на кухне?
— Горячее… Котлеты по-киевски и цыплят табака… Еще от кухни были деликатесы — черная и красная икра, шпроты… Между прочим, я успел немного переговорить с поварихой Волгиной. У нее самая легкая форма отравления, ее, наверное, завтра выпишут из больницы. Повариха уверяет, что продукты были свежайшие. Цыплят и кур привезли с птицефабрики буквально тепленькими.