Мир Приключений 1990 г.
Шрифт:
Мать осторожно перевернула четыре куска хлеба, потом твердо заявила:
— Нет, Мэг, не надейся, что это был сон. Я не больше твоего разобралась в ночных событиях, но я твердо знаю одно: не обязательно понимать, что к чему, чтобы уяснить, что происходит. Жаль, что ты заметила, как я расстроилась. Видишь ли, папа и я часто шутили насчет тессеракта…
— Что такое тессеракт? — спросила Мэг.
— Есть такое понятие. — Миссис Мюррей дала близнецам сироп. — Потом тебе объясню. А то ты в школу опоздаешь.
— Не понимаю, почему ты нас не
— Зато в школе сегодня ты не будешь такой сонный, как я. — Мэг взяла свой тост и уселась за стол.
— Это неважно, — сказал Сэнди. — Мама, если ты позволяешь старым бродягам заходить в наш дом посреди ночи, то мы должны быть рядом и защищать тебя.
— В конце концов, папа хотел от нас именно этого, — добавил Деннис.
— Конечно, мы знаем, что ты очень умная, мама, — сказал Сэнди, — но тебе не хватает здравого смысла. У Мэг и Чарльза его тоже нет.
— Знаю. Мы слабоумные, — горько произнесла Мэг.
— Хотелось бы мне, чтобы ты не была такой дубиной, Мэг. Сироп, пожалуйста. — Сэнди потянулся за ним через стол. — Не принимай все на свой счет. Ради бога, придерживайся золотой середины. Ты как тупица ведешь себя в школе, слоняешься вокруг, смотришь в окно и ни на что не обращаешь внимания.
— Ты сама себе все усложняешь, — сказал Деннис. — И Чарльзу Уоллесу тоже плохо придется на будущий год, когда он пойдет в школу. Мы-то знаем, какой он умный, но на людях он такой странный, вот все и привыкли, что он немой, уж и не знаю, как это все будет. Сэнди и я зададим хорошую трепку тому, кто хоть раз его ударит, но это, пожалуй, и все, что мы сможем для него сделать.
— Пока не кончился этот год, не будем беспокоиться о следующем, — сказала миссис Мюррей. — Еще тостов, дети?
В школу Мэг пришла усталой, веки опускались, в голове было туманно. На уроке по экономической географии ее попросили рассказать о главных предметах импорта и экспорта Никарагуа. И хотя она добросовестно выучила все накануне вечером, сейчас не могла сказать ни слова. Учительница насмешливо улыбалась, класс смеялся, а она плюхнулась на свое место.
— Так или иначе, — пробормотала она, — кого волнует импорт и экспорт Никарагуа?
— Если ты грубишь, Маргарет, то покинь класс, — сказала учительница.
— Ну ладно, ну и уйду! — И Мэг вылетела из класса. Во время перемены ее пригласили к директору.
— Что случилось с тобой, Мэг, на этот раз? — спросил он, приятно улыбаясь.
Мэг мрачно уставилась в пол.
— Ничего, мистер Дженкинс.
— Миссис Портер говорит, что ты была очень груба. Мэг пожала плечами.
— Разве ты не понимаешь, что все усложняешь своим поведением? Я убежден, что ты можешь успешно справляться с заданиями и идти наравне с остальными одноклассниками, если постараешься. Но некоторые из твоих учителей так не считают. Поэтому ты должна сделать над собой усилие. Никто за тебя его не сделает. Что ты мне
— Не знаю, что делать, — ответила Мэг.
— Начни с того, что делай домашние задания. Мама может тебе помочь?
— Конечно, если я попрошу ее.
— Мэг, что тебя беспокоит? Может быть, у тебя дома неприятности? — спросил мистер Дженкинс.
Наконец Мэг подняла глаза и посмотрела на него, поправив очки характерным жестом.
— Дома все прекрасно.
— Рад слышать. Думаю, ты переживаешь, что с вами нет отца?
Мэг устало взглянула на директора и потрогала скобки на зубах.
— Давно вы получали известия от него?
Мэг была уверена: она правильно угадала, что под напускным заботливым участием мистера Дженкинса сквозило явное любопытство. “Как ему хочется все знать! — подумала Мэг. — Но даже если бы я что-нибудь знала, ему бы сказала в последнюю очередь или в предпоследнюю”.
Почтальонша знала, что прошел уже почти год, как они получили последнее письмо, и можно только представить себе, какому огромному количеству людей она рассказала об этом и как она злословила на этот счет.
Мистер Дженкинс ждал ответа, но Мэг только плечами пожала.
— А чем занимается твой отец? Наукой, кажется?
— Он физик. — Мэг обнажила зубы и продемонстрировала два устрашающих ряда скобок.
— Мэг, тебе не кажется, что тебе будет легче жить, если ты посмотришь правде в глаза?
— Я и смотрю правде в глаза. Должна признаться, что это легче, чем смотреть в глаза некоторым.
— Тогда почему же тебе не посмотреть в лицо правде о твоем отце?
— Оставьте отца в покое! — воскликнула Мэг.
— Перестань кричать, — резко приказал мистер Дженкинс. — Хочешь, чтобы тебя вся школа услышала?
— Я не стыжусь того, что говорю, — сказала Мэг. — А вы? Мистер Дженкинс вздохнул.
— Неужели тебе хочется быть самой неуживчивой, необщительной девочкой в школе?
Мэг не обратила внимания на его слова. Она потянулась через стол к директору.
— Мистер Дженкинс, вы знаете мою маму, не правда ли? Вы не можете сказать, что она не смотрит правде в лицо. Она — ученый. Она доктор биологических наук, у нее докторская степень по бактериологии. Она имеет дело с фактами. Когда она мне скажет, что отец не вернется домой, тогда я поверю. Но пока она говорит, что он обязательно вернется, я верю в это.
Мистер Дженкинс опять вздохнул.
— Не сомневаюсь, Мэг, твоя мать хочет верить, что он вернется. Хорошо, Мэг. Поделать с тобой я ничего не могу. Возвращайся в класс. Постарайся быть не такой непримиримой. Может быть, тебе станет легче учиться, если ты поведешь себя более разумно.
Когда Мэг вернулась из школы, мама работала в лаборатории, близнецы были на занятиях спортивной лиги. И ждали ее Чарльз Уоллес, котенок и Фортинбрас. Фортинбрас подпрыгнул, положил голову на плечо Мэг и лизнул в лицо, а котенок кинулся к пустому блюдечку и громко замяукал.