Мир Реки: Темные замыслы
Шрифт:
— Но ты очнешься, не имея вот этого! Где ты столько быстро раздобудешь?
— Будь ты проклят! — воскликнул Геринг и попытался вырваться и дотянуться до коробки.
— Назови его имя! — велел Бёртон. — Или я отберу резинку и швырну ее в реку!
— Агню. Роджер Агню. Он живет в хижине рядом с Круглым Домом.
— С тобой я попозже разделаюсь, — буркнул Бёртон и врезал Герингу по шее ребром ладони.
Обернувшись, он увидел, что около входа в хижину притаился какой-то человек. Тот тут же метнулся прочь. Бёртон бросился за ним, и через минуту
Бёртон замедлил шаг, заметил белое пятно — отблеск звездного света на голой коже — и бросился за беглецом. Он надеялся, что этот этик не убьет себя сразу, поскольку хотел вытянуть у того информацию, если удастся сразу одолеть его. Бёртон собирался применить гипноз, но сначала нужно было изловить противника. Возможно, у этого человека имелось какое-то устройство, вживленное в тело, с помощью которого он уже сейчас связался со своими соратниками — кто бы они ни были. Если так, то они явятся сюда в своих летающих машинах, и тогда ему конец.
Бёртон остановился. Он потерял беглеца, и теперь оставалось единственное: разбудить Алису, Фрайгейта и Логу и бежать. Может быть, на этот раз им стоит уйти в горы и на время спрятаться там.
Но прежде всего он должен был сходить в хижину Агню. Вряд ли он там, но посмотреть стоит.
Глава 21
Бёртон добрался до хижины как раз вовремя, чтобы заметить, как туда проскользнул человек. Бёртон обошел хижину с той стороны, где его скрывали тени деревьев. Пригнувшись, он бегом добрался до входа.
Откуда-то сзади донесся крик. Бёртон обернулся и увидел, что к нему ковыляет Геринг. Он кричал по-немецки, чтобы предупредить Агню о том, что Бёртон рядом. В руках он сжимал длинное копье, нацелив его в англичанина.
Бёртон развернулся и вбежал в хижину, выбив плечом висевшую на деревянных петлях дверь. Дверь повалилась внутрь и ударила Агню, который стоял прямо за ней. Бёртон, дверь и Агню упали на пол, и дверь накрыла Агню.
Бёртон скатился с двери, вскочил и снова прыгнул на дверь обеими ногами. Агню вскрикнул и тут же умолк. Бёртон отбросил дверь в сторону и увидел, что его жертва без сознания. Отлично! Теперь, если на шум не прибежит стража и если ему удастся быстро разделаться с Герингом, он сможет осуществить свой план.
Бёртон обернулся как раз вовремя. Он отпрыгнул в сторону, и копье, чавкнув, вонзилось в земляной пол хижины. Древко дрожало, словно хвост гремучей змеи, готовящейся к нападению.
Бёртон шагнул к дверному проему, прикинул, где может находиться Геринг, и нанес удар. Его ассегай угодил тому в живот.
Немец раскинул руки, вскрикнул и повалился на бок. Бёртон взвалил на плечо безжизненное тело Агню и вынес из хижины.
Со стороны Круглого Дома доносились крики. Пылали факелы, на ближайшей сторожевой вышке вопил дозорный. Геринг сидел на земле, скорчившись, и сжимал руками рану.
Широко раскрыв рот, он глянул на Бёртона и воскликнул:
— Ты снова сделал
Он упал ничком, из глотки его донеслось предсмертное клокотание.
К Агню вернулось сознание. Он вывернулся и упал на землю. В отличие от Геринга он вел себя тихо. У него были такие же причины не шуметь, как у самого Бёртона, — их даже было, пожалуй, больше. Бёртон так удивился, что застыл на месте, сжимая в руке набедренную повязку Агню. Он уже собрался было швырнуть ее на землю, но что-то в структуре ткани показалось ему странным, и он, переложив тряпку в левую руку, выдернул из трупа Геринга ассегай и бегом бросился следом за Агню.
Этик прыгнул в одно из стоявших у берега бамбуковых каноэ. Он отчаянно греб, озаренный светом звезд, непрерывно оглядываясь назад. Бёртон поднял ассегай над плечом и бросил. Ассегай — короткое оружие с толстой рукояткой, предназначенное для ближнего боя, словом, не дротик. Но оно полетело по прямой и вонзилось точнехонько в спину Агню. Этик упал лицом вперед и перевернул своим весом легкую лодочку. Она всплыла дном вверх. Агню на поверхности не появился.
Бёртон выругался. Он хотел захватить Агню живым и уж во всяком случае не позволить этику улизнуть. Не исключалось, что Агню еще не успел ничего сообщить другим этикам.
Бёртон повернул к гостевым хижинам. На берегу били барабаны, люди с зажженными факелами спешили к Круглому Дому. Бёртон остановил женщину и спросил, не может ли она одолжить ему на время факел. Женщина факел дала, но засыпала Бёртона вопросами. Он ответил, что, насколько понимает, напали чоктавы с противоположного берега. Женщина стремглав бросилась к толпе, собирающейся около укрепления.
Бёртон воткнул факел в мягкую почву берега и рассмотрел полотнище, сорванное с Агню. С внутренней стороны он нащупал плотный квадрат, удерживаемый двумя тоненькими магнитными полосками, легко поддавшимися. Бёртон вынул из-за подкладки предмет и рассмотрел его при свете факела.
Долго-долго он сидел на корточках, не в силах оторвать глаз от того, на что смотрел, не в силах совладать с почти парализовавшим его удивлением. О фотографии в этом мире, где не было никаких фотоаппаратов, никто слыхом не слыхивал. Но еще более невероятным было то, что снимок, на котором он узнал себя, был сделан не на этой планете! Он должен был быть сделан на Земле, на той Земле, которой теперь не существовало, которая затерялась среди бесчисленных звезд в сверкающем небе, и одному только Богу известно, сколько с тех пор минуло лет.
Невероятное на невероятном и невероятным погоняет! Однако снимок был сделан при обстоятельствах, когда — Бёртон был уверен в этом — на него никто не направлял камеру. Усов не было, но ретушер не позаботился о том, чтобы подрисовать другие фон и одежду. Вот он, непостижимым образом заснятый выше пояса и заключенный в плоский листок какого-то материала. Плоский! Бёртон чуть повернул квадратик и увидел собственный профиль. Держа снимок почти под прямым углом, он видел собственное изображение с разворотом в три четверти.