Мир Родины
Шрифт:
Он кивнул и шагнул под арку, послышалось тихое гудение, и охранник поднял глаза от панели контроля.
– Будьте любезны, отойдите сюда, ваша честь, – сказал он.
Такого еще никогда не случалось. Ян почувствовал внезапный озноб и попытался скрыть его от охранника.
– Что случилось с этой машиной? – спросил он. – Я не ношу с собой пистолета.
– Извините, сэр. Что-то металлическое вот в этом кармане. Прошу вас.
Зачем он это притащил! Что за преступная глупость им руководила! Ян медленно сунул руку в карман, извлек свое устройство
– Вы это имеете в виду?
Охранник взглянул на блестящую зажигалку и кивнул.
– Да, сэр. Это. Обычно зажигалки не вызывают тревоги. Он склонился, внимательно разглядывая ее. Ян перестал дышать. Затем человек протянул ему зажигалку на ладони.
– Должно быть золотое покрытие. Извините, что побеспокоил вас, сэр.
Ян сунул руку в карман с зажигалкой и кивнул – не рискнул сказать ни слова – и вошел в открытую дверь лифта. Дверь закрылась за ним, и он расслабился, выронив зажигалку из сжатого кулака. Близко, слишком близко! Нельзя было рисковать, включая схему, которую он встроил в зажигалку. Слишком опасно.
Сергуд-Смит сидел за столом, не улыбаясь, и лишь холодно кивнул головой, когда он вошел. Ян, не дожидаясь приглашения, сел в кресло и положил ногу на ногу, изо всех сил стараясь выглядеть непринужденно.
– Что происходит? – спросил он.
– У меня такое чувство, будто ты попал в очень большую беду.
– А у меня такое чувство, будто я не знаю, о чем ты говоришь, черт побери!
Сергуд-Смит, потемнев от гнева, нацелил палец, словно пистолет.
– Не пытайся вести со мной игру, Ян. Появилось еще одно из этих совпадений. Вскоре после твоего появления на станции-12 с одного из дальнорейсовых кораблей исчез член экипажа.
– Да? И ты считаешь, что я имею к этому отношение?
– В других обстоятельствах это меня не беспокоило бы. Но этот человек был одним из наших агентов!
– Агент Безопасности? Я не понимаю, о чем ты говоришь?
– Разве? Да я же о тебе говорю! – он стал медленно считать на пальцах. – Тебе удалось осуществить нелегальное прослушивание. Затем вдруг ты оказываешься в Шотландии во время заварухи в лагере. А сейчас ты вдруг находишься там, где исчезает человек. Мне это не нравиться.
– Совпадение. Ты сам это сказал.
– Нет, Ян, я не верю в совпадения. Ты вовлечен в преступления, связанные с нарушением безопасности страны...
– Послушай, Смитти, не можешь же ты меня обвинять, не имея улик...
– Мне не нужны улики, – в голосе Сергуда-Смита был холод смерти. – Не будь ты братом моей жены, я бы давно арестовал тебя. Забрал бы сюда, подверг допросу, и, если бы ты выжил – в лагерь. Навечно. Для всего мира ты бы просто исчез. Твое имя пропало бы из публичных досье, банковский счет перестал бы существовать, квартира пустеет...
– Ты способен... сделать такое?
– Я уже делал такое, – был ровный и непоколебимый ответ.
– Я не могу поверить в это... это ужасно! По одному твоему слову... где справедливость?
– Ян! Ты глуп. В этом мире ровно
– Я понимаю. Но я не могу поверить, что все это правда. Ты говоришь, что жизнь, которой я живу, не настоящая...
– Не настоящая. И я не ожидаю, что тебе будет достаточно одного моего слова. Поэтому я прибегну к наглядной демонстрации, специально для тебя. Против этого ты не сможешь найти аргументов.
Говоря это, Сергуд-Смит нажал на кнопку, вделанную в стол, и дверь открылась. Полицейский в форме ввел человека в сером арестантском наряде, остановил его перед столом, затем вышел. Человек так и остался стоять, невидяще глядя в пространство. Кожа его лица была дряблой и свисала морщинами, глаза были пустые.
– Осужден на смерть за злоупотребление наркотиками, – сказал Сергуд-Смит. – Подобное существо бесполезно для общества.
– Он человек, а не существо.
– Теперь он существо. Которое смирилось перед наказанием. У него нет сознания, памяти, личности. Только плоть. А сейчас мы устраним и плоть.
Ян схватился за подлокотники кресла, не в силах говорить, когда его шурин вытащил из стола металлический ящик. Ящик имел изолированную рукоять и два металлических электрода спереди.
Сергуд-Смит подошел и остановился перед узником, прижал электроды ко лбу человека и нажал на кнопку на рукояти. Дряблые складки кожи на лице человека вздрогнули во внезапной конвульсии, затем он рухнул на пол.
– Тридцать тысяч вольт, – сказал Сергуд-Смит, повернувшись к Яну. Голос его звучал монотонно, невыразительно. Он пересек комнату и протянул Яну электронное устройство. – Точно также его можно применить и на тебе. Ты можешь оказаться на его месте, даже сейчас. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Ян с изумлением и ужасом смотрел на маячившие перед самым его носом металлические электроды. Концы у них были острые и почерневшие. Они придвинулись поближе, ион невольно поежился. И в этот миг, в самый первый раз, он впервые испугался за себя. И за этот мир, в котором он жил. До сих пор он всего лишь участвовал в сложной игре. Другие могли страдать, но не он. И сейчас вдруг пришло понимание, что правил, которыми он руководствуется в игре, не существует. Больше он не играл. Отныне все стало на места. Игры кончились.
– Да, – сказал он, и голос его звучал хрипло. – Да, мистер Сергуд-Смит, я понял, о чем вы говорите. – Ян говорил очень спокойно, почти шепотом. – Это не спор и не дискуссия. – Он взглянул на тело, распростертое на полу. – Вы хотите мне что-то сказать, не правда ли? Я ведь должен что-то сделать – то есть предполагается, что я сделаю?
– Ты прав.
Сергуд-Смит вернулся к столу и убрал инструмент. Дверь открылась, вошел тот же самый полисмен и уволок труп – страшно, за ноги, и дряблая голова подпрыгивала на полу. Ян не выдержал этого зрелища, перевел взгляд на шурина, и тот заговорил: