Мир Роджера Желязны. Лорд фантастики

Нортон Андрэ

— Нет. — Лицо сиба восстановило свою обычную безмятежность. — Она оставила меня несколько лет назад.

Даву мог только молча смотреть. Факт, о котором было сказано столь обыденными словами, казался непостижимым.

— Я… — начал было он, но пальцы опередили язык. «Что случилось?»

— Мы прожили вместе полтора века. Мы стали разными. Так получилось.

«Только не с нами! — протестовал разум Даву. — Только не с Даву и Кэтрин».

Только не с двумя людьми, которые вместе образуют нечто большее, чем по

отдельности. Не с нами. Никогда.

Но, глядя в покорное меланхоличное лицо сиба, Даву понял, что это правда.

И тогда непостижимым образом к нему вернулась надежда.

— Потрясение? — переспросил Старый Даву. — Нет, только не для нас.

— Все было в их загрузках, — сказала Рыжая Кэтрин. — Светловолосая Кэтрин очень тщательно редактировала некоторые из своих чувств и суждений, прежде чем послать их мне на загрузку, но я все же могла почувствовать, что в ее отношении что-то изменилось. И зная ее, я могла догадаться, что она оставляла за кадром… Помню, как три года назад, еще до этого разрыва, я говорила Даву, что их отношения под угрозой.

— И все же Безмолвный был изумлен, когда это случилось, — сказал Старый Даву. — Каким бы искушенным он ни был в сфере человеческой природы, во всем, что касалось Кэтрин, он оставался слепцом. — Он обнял Рыжую Кэтрин за плечи и поцеловал в щеку. — Как, впрочем, и все мы, — добавил он.

Кэтрин приняла поцелуй, грациозно склонив голову, затем спросила Даву:

— Что ты выберешь — голубую комнату здесь или зеленую комнату наверху? В зеленой комнате удобное кресло у окна и прекрасный вид на залив, но она маленькая.

— Я выбираю зеленую комнату, — сказал Даву. Мне не нужно много места, подумал он, ведь я один.

Кэтрин проводила его вверх по скрипучим ступеням и показала комнату с узкой старинной кроватью. Из окна, выходившего на юг, был виден охваченный грозой Чезапикский залив, сине-серые тучи, яркие вспышки молний, косые солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь разрывы грозового фронта и дразняще игравшие на пенных гребешках. Он долго и завороженно смотрел на эту картину, когда вдруг с удивлением почувствовал руку Кэтрин на своем плече. Ее мягкий голос зазвучал совсем близко:

— В других мирах бывают такие виды?

— Грозы на Реа были обширнее, — сказал Даву, — ничего подобного не увидишь на Земле. Территория океана гораздо обширнее, чем на Земле, и расположена в основном в тропиках — из-за этого планету чуть было не назвали Океанусом. Ураганы зарождаются вблизи экваториального пояса и, не встречая на протяжении многих тысяч километров никаких препятствий, с ревом врываются в умеренные широты подобно многоруким демонам, следуя один за другим иной раз в течение многих месяцев подряд. В авангарде несутся водяные потоки и циклоны, захлестывая целые регионы наводнения размером с небольшой океан… Мы всерьез думали тогда, что грозы и ураганы сделают жизнь на планете невозможной.

Он продолжал разъяснять суть решения, которое они с Кэтрин выработали тогда для решения этой грандиозной проблемы: гигантские полосы высоких и скалистых барьерных рифов были с неистовой поспешностью возведены наномашинами, они же воздвигли стену, о которую разбивались ветры и ураганы, серебристые

тропические растения опоясали широкую талию Реа, в результате чего разительно увеличилась характеристика альбедо и больше тепла стало отражаться в космос. Множество видов лианообразных растений с мощными корнями укрепили склоны и остановили эрозию, другие виды деревьев-насосов, разновидностей тополя и ивы, окаймили русла потоков и усмирили ярость наводнений.

До них еще никто не предпринимал планетарного инжиниринга такого грандиозного масштаба и в такие короткие сроки. Кэтрин и Даву было нелегко продать свой проект менеджерам из «Чен Хо». Их начальство сначала предпочитало другой подход: гигантские противосолнечные завесы в районе экватора, выведенные на орбиту для отражения теплового излучения, эскадрильи орбитального лучевого оружия для обстрела и рассеивания штормов в зародыше, надежные подземные жилища для обитателей планеты, сложная система шлюзов и каналов для контроля наводнений… Кэтрин и Даву отстояли более изящный подход к решению проблемы Реа: вместо того, чтобы насиловать планету макротехникой и инжинирингом, они полагались главным образом на органическую систему планеты, которая должна была смягчить экстремальные климатические условия. В конце концов их подход завоевал одобрение большинства землеобразующей команды и имел результатом назначение их в качестве руководителей землеобразующего подразделения на «Бигле».

— Воспоминания Темноволосой Кэтрин, которые я загружала в тот период, были очень увлекательны, — сказала Рыжая Кэтрин. — Такой сумасшедший взрыв творческой активности! Окидывать взглядом весь шар планеты, лежащий под ногами! — Ее зеленые глаза смотрели на Даву снизу вверх. — Мы тогда завидовали вам. Все это созданное вами изобилие, ваш талант, преобразующий целый мир. А мы замкнули себя в чистой науке, которая казалась столь безжизненной по сравнению тем, что делали вы.

Он посмотрел на нее. «Ты жалеешь о том выборе, что сделала? Вы двое были старшими: вы могли выбрать для всех нас другой путь, если бы захотели. Вы и сейчас могли бы, идите и встаньте на наше место».

По ее губам промелькнула улыбка. «Ты искушаешь меня, серьезно. Но мы со Старым Даву счастливы делать то, что мы делаем… и кроме того, вам с Кэтрин нужны люди, которые должным образом записывают ваши приключения. — Она наклонила голову, и в ее глазах мелькнули озорные искорки. — Может, тебе стоит спросить об этом Светловолосую Кэтрин. Возможно, она согласится изменить свою жизнь».

Даву испытал чувство вины: она оказалась так близко, так быстро. «Ты думаешь? — спросил он. — Я не знаю даже, должен ли я с ней видеться».

— Она разочаровалась в Безмолвном Даву, а не в тебе.

— Что ж. — Он выдавил улыбку. — Возможно, я ей позвоню.

Даву позвонил Светловолосой Кэтрин и, получив приглашение на обед, принял его. Выйдя из своей комнаты, он пошел на запах кофе в кабинет и, зайдя туда, почувствовал, как в сердце разрастается комок горя: два письменных стола, спина к спине, два компьютерных терминала, стопки бумаг, книг и распечаток… Он так и видел себя и Кэтрин здесь, потягивающими кофе, работающими в приятной гармонии.