Мир Сценариста. Трилогия
Шрифт:
— Я сомневаюсь. Не сможет быть Серым человеком столь скользкий, дерзкий чужеземец, — змеей прошипел он.
— Позвольте! Еще как могу! — возмутился я. — Не надо так просто меня со счетов сбрасывать. Мама говорила, я талантливый.
Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 33,66%
За спиной жреца Харальд сделал страшные глаза.
Дротт склонил голову на бок. Водянистые глаза смотрели равнодушно.
— Шут, — выплюнул он и пошел прочь.
Едва дверь закрылась, оба стражника расслабились. Да и Харальд повеселел.
— Твоя смерть находится на кончике твоего языка,
Я замялся:
— Есть один момент, о котором хотелось бы потолковать, хозяин.
Харальд откинулся на спинку трона. Вытянул ноги, буркнул устало:
— Говори!
Глава двенадцатая «Пирушка»
— Концепция поменялась, — заявил я. — Я слишком хорош для вас. Вы унылые и медленные, почти все некрасивые. Стас трусишка, Юра псих, Олег грубиян, а у Миши прыщи!
Пауза.
— Есть версия, что вам всем в целом должно быть до фонаря на это. Я также допускаю, что мне должно быть до фонаря, но что-то тянет оправдываться. Настроение сегодня такое. Не выспался. Или дело в изумрудных глазах?
В ушах опять захрустели стеклом автомобильные дворники. Будто напоминая, что нельзя так думать, Егор. Нельзя. Я скосил глаза вправо, опасаясь снова увидеть то, что когда-то убило меня. Мотнул головой, сделал сальто на месте. Одинокий шут на дороге к кузне.
— Пренебречь, братцы, вальсируем! — звонко гаркнул. — Дурацкая речь, Егорушка. Омерзительная! Все говно — переделай! Больше драмы. Мы ведь так сблизились за эту неделю. Дави на это, пусти слезу. Расскажи, как полюбил их! Что если бы не то, то это.
Я стоял перед подъемом на холм, где нахохлился наш «клан холл». Кожа на лице горела. В глазах царапался песок. Поспать бы. Голову словно забили ватой. Мысли вспыхивали и таяли прежде чем сформироваться.
Недоспатый разум буксовал. Потому что группу я оставлю, тут и говорить не о чем, но, удивительно, мерзкая душонка низкоуровневого шута противилась решению. Как же так! Ты ведь был с ними! Нельзя же просто уйти. Надо быть тут, никого не бросать. Люди важнее.
Когда-то эта скотская склонность «как же они» сожгла мне много нервов и времени. Пару лет назад тащил на себе гильдию казуалов, которых и на рейд-тайм собрать в полном составе было победой. То танк не пришел. То хил заболел, то дд забухали. Нет, в итоге мы даже убили последнего босса первого рейда. Вот только в этот момент уже почти весь сервер осваивал эпические сложности да проходил рейды прыгая на левой ноге с зажатым в зубах букетиком фиалок, для ачивки типа «Полоумный Цветочник», а мы радовались, что у нас вышло завалить всех в «нормальной» сложности. Для игрока с руками это достижение сомнительное, но… Хорошие люди не всегда хорошие игроки. Люди важнее.
Это был мой девиз, который я когда-то навязал нашему сообществу.
Очень дружная была гильдия. Очень. Однако игроки с руками приходили к нам, но отваливались, потому что видели туговатость танков, отсутствие огонька у части дпс и кривые руки кого-нибудь из хилов. Кто-то оставался, потому что атмосфера. Кто-то тащил потом всех остальных,
Хороший был период.
Потом я устал и все бросил. Понял, что нет шансов, что нужно больше времени уделять семье. Гильдия осталась, но в течении месяца перестала быть рейдовой — это приятно, что я оказался незаменим, но чувство того, что при этом предал наше Братство (так мы назывались) не покидало и по сей день.
Дурацкое сравнение. Там была игра. Выключил ее и закрыл тему. Переключился. Создал нового персонажа. Выбрал новый сервер, иную фракцию, другой язык. Вообще игру сменил.
Тут такое не прокатит. Тут все серьезнее. Здесь нельзя поступать как обычный задрот. Нельзя уходить молча. И склоку затевать на ровном месте, чтобы вроде б по чужой вине свалить. Знаю таких, видел много за игровую практику. Это совсем не игра. На кону…
Мне стало жутковато. В груди заболело. Я принялся искать взглядом пять предметов, переключаясь. Зашагал к дому.
Вот уеду сейчас, а они тем временем выход найдут — и свалят. Я если найду — то вернусь, а они свалят. Потому что в плохих людей как-то легче верится, чем в хороших. И задохликам моим ведь вообще может быть до фонаря, есть я или нет.
Я добрался до двери кузни, зашел в убежище ночных охотников. Все спали. Друзья. Дружочки. Друженяшеньки. Там, в Бергхейме, может, бедного Егорку перемалывали на кусочки злобные северяне, а они…
Чего тут думать, проснутся и скажу — валю от вас, дорогие мои, хоррррошие. На разведку-разведоньку. Вернусь — все-все расскажу. Они к тому моменту, наверное, допилят уже и Ночного Хозяина. А мне дадут козырную маску клоуна, разблокируют чат с полоумным маньяком. Одни плюшки, никаких потерь. Вдруг еще «дружелюбие» с Бергхеймом прокачаю. Оно ж должно быть веселее чем «нейтральное».
Хотелось бы верить.
Под ногой скрипнула доска. Света приподняла голову с груди Олега, улыбнулась мне заспанно, но радостно.
Я безмолвно раскинул руки, мол, глядите кто пришел. Девушка приложила палец к губам, и от этого жеста меня бросило в жар. Глаза Светы смеялись.
Я протиснулся мимо спящих. Сел на кровать, затем вытянулся, едва не замычав от удовольствия. Тело требовало сна. Я натянул одеяло и только в этот момент понял, что все это время улыбался, как ребенок получивший желанную конфету и отправившийся с ней в под одеялко.
Неуместная гримаса прошла.
«Млять» — всплыла жалобная мысль.
— У Миккеля шут лучше, — громыхнул медведеликий, лохматобородый гигант. На усах обвисли хлопья пены. Рог, окованный металлом, зажатый в огромном кулаке угрожающе мотался у лица полумертвого от выпитого соседа. — Этот хлипкий. Жалкий. Не смешной.
Я грыз в этот момент что-то похожее на куриные крылышки. Расселся, запрокинув ноги на стол, посреди всеобщего безумия и пьяной вакханалии. Мне уже пришлось попрыгать, изобразить пару сценок посмешнее, нащупывая уровень юмора у собравшихся. Тяжелая работа. Неблагодарная. Да и для любителя типа меня — в новинку. Пока тебя не просят развлекать людей — все получается само собой, но когда вдруг скриптованная дрянь ставит тебя шутить перед сотнями других скриптов — есть в этом что-то от апокалипсиса. Что-то из разряда «уговори кофеварку сделать тебе эспрессо или сдохни».