Мир в картонной коробке
Шрифт:
Останься
Говорят, люди могут уйти из твоей жизни, но они никогда не исчезнут из потаенных уголков твоего сердца. Но, чтобы не говорили, образы этих близких тебе когда-то людей и слова так или иначе стираются из твоих мыслей, замещая их чужими поступками, словами и действиями.
Мой милый, я почти не узнаю тебя и только твои рыжие волосы отчетливо встают передо мной языками пламени, готовыми погаснуть. Ты становишься отражением самого себя, фантомом и дымкой в глубине моих глаз. И тогда моя голова ложиться на твое плечо… Что ты говоришь? Вставай,
О, боже, позволь мне почувствовать его, позволь смотреть, пусть лишь так, как смотрят посетители на драгоценности в музее, до которых нельзя дотронуться. Позволь мне наслаждаться им, каждым движением, вздохом и еле слышным шагом, закрывая глаза. Позволь обернуться на улице, думая, что это он прошел мимо… Я готова жить каждым движением и черточкой на его теле, только не дай мне все это забыть.
Я не прошу много. Лишь вновь слышать в своих ушах знакомый тембр голоса, чувствовать, как горит кожа при случайном касании и знать, что хоть на миг он вновь стал настоящим. Он не может уйти из моей жизни, обещав всегда быть в ней, и я сама не захочу его отпускать.
Боже, дай ему остаться. Я не хочу забыть его и стереть из альбома воспоминаний. Прошу, оставь все мои мысли о нем, не будь беспощадным, время…
Если сегодня я говорю тебе,что люблю тебя-это правда, если завтра я говорю тебе,что ненавижу тебя-это тоже правда. Я в своих чувствах не ошибаюсь (с) Алекс Бэнг
Спасение в ней
Тик-так, тик-так, тик-так… Глаз дергается в такт часам на стене и отбивает время принятия таблеток.
Я всегда был болезненным ребенком. Все детство протаскался по больницам, помню названия всех видов лекарств. Поэтому и поступил в медицинский колледж, думая, что найду лекарство от всех недугов. Но сейчас я понимаю, как сильно ошибался. Есть болезни, от которых нет спасения. И болезни, от которых ты сам не хочешь спастись. И сейчас, лежа на кровати под наблюдением целого десятка врачей, я понимаю, что лучше бы я всю жизнь нес эту болезнь, чем был бы здоров. Несмотря на уверения врачей, я знаю, что от нее не вылечиться горькими таблетками, не убить антибиотиками и не спастись мазями. Единственный способ ее облегчить – это наслаждаться ею. Пить как холодную воду из-под крана, и чувствовать, как она утоляет твои желания.
Я закрываю уставшие глаза и мечтаю вновь очутиться в той ночи, когда единственным спасением было ощущение ее дыхания. Родители не дают мне ее увидеть, считая виноватой в том, что случилось. Но даже они знают, что со мной навсегда останется ее частичка. Каждый день, просыпаясь утром, я подхожу к зеркалу и, отодвигая русую челку со лба, вижу ее глаза. Такие же отстраненные и затуманенные. Огромные небесно-голубые глаза с расширенными зрачками….
Именно они поразили меня в тот день, когда я ее впервые увидел. Она стояла возле самой сцены в клубе, пропахшем сигаретным дымом. Подталкиваемые толпой, мы оказались совсем рядом, чувствуя, как с музыкой наше тело наполняет что-то большее. На последней ноте, ее голова запрокинулась, откидывая каштановые волосы и … мои глаза встретились с огромным небесно-голубым миром. В тот день я покинул вместе с ней клуб и свою прежнюю жизнь…
Ее существование наполняло
В то время как я питался ее искренностью, чувственностью и радостью, она пила наркотики, которые протянула мне на тонкой ладони. Я не испугался, не отвернул лицо, а лишь протянул свою руку, чтобы взять дозу. Я понял, что это был единственный шанс, чтобы окончательно попасть в ее мир и ощутить все то, что чувствовала она. Она не стала меня отговаривать, понимая это.
С того момента время перестало существовать и мы сами стали устанавливать для себя ночи и дни, зажигая рассветы и гася закаты. Ее нежно – голубые глаза теперь навсегда принадлежали мне. И я чувствовал себя счастливым, не понимая, как постепенно заболеваю. Заболеваю от минут, проведенных не вместе, и от странного ощущения одиночества, которое не испытывал раньше. Лишь позже я понял, что то время не было наваждением или слепотой, это была эйфория первой любви…
Но именно в те мгновения не надо было скрывать правду и притворяться. Наши тела преодолели закон притяжения, а разум выключил свет в комнате запретов.
И в один из таких дней нас нашли наши родители. Мы лежали на снегу, а возле наших оголенных тел лежали использованные шприцы с иголками. Но пусть они оградили нас друг от друга, я не смог убить болезнь в себе. Это и правда зависимость, вошедшая в мои вены и пропитавшая всю кровь. Зависимость от ее прикосновений, ее голоса и жизни. Искренняя любовь. И лежа в кровати, я думаю только о том, чтобы увидеть ее. Это дает мне сил, ведь скоро 14 число. День всех влюбленных. И я знаю, она придет, и я приду, чтобы встретить этот праздник вместе, как еще много-много других дней бесчисленное количество раз…
***
Она сдержала свое обещание. 14 числа возле могильного камня с моим именем тонкое запястье положило красную розу.
« Это тот мальчик, который умер от наркотиков?» – спросила проходящая мимо женщина.
«Нет, это тот мальчик, которая умер от любви», – ответила она.
Утренний кофе
Ты знаешь, я решила выпить с тобой кофе,
Нет, я не полюбила его пить днем,
А потом я буду заниматься всякими делами домашними,
И думать о вечере с тобой вдвоем.
Черт, ведь иногда и правда кажется,
Что я не здесь, а в своем доме тебя жду,
А когда придешь, мы будем болтать о всякой всячине,
Пока не сморит сон и я не усну.
А следующим завтра все повториться заново
И я снова буду тебя ждать,
Но знаешь, спасибо судьбе за то,
Что я вообще могу-то кого-то ждать.
И желать каждое утро дня хорошего,
А потом сладких нежных снов,