Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1
Шрифт:
1920-е годы стали одним из самых удачных десятилетий в экономической истории американского капитализма. Они оказали огромное воздействие на социальное, особенно социокультурное развитие США. Это влияние не было пресечено даже экономическим коллапсом 1929-1933 г. Оно впоследствии возродилось, а современная Америка в ряде важных отношений, особенно в социокультурном, стоит «на плечах» 1920-х.
На всем протяжении десятилетия наблюдались повышенные инвестиции в отрасли, ориентированные на массового потребителя, снижение издержек производства за счет рационализации в организации труда, резкого и постоянного повышения его производительности, продолжающейся индустриализации «вширь» и «вглубь», концентрации производственных мощностей и централизации процессов управления и контроля над ними. Валовой национальный продукт увеличился за десятилетие почти на 50%, при
В промышленности наряду с энергетикой на ведущих позициях находились машиностроение, нефтяная, сталелитейная и химическая отрасли. Впечатляющими были успехи автомобилестроения: производство автомобилей увеличилось с 1,5 млн в 1921 г. до 4,8 млн в 1929 г. В 1929 г. в США имелось 23 млн легковых автомобилей. Машину имел каждый пятый американец, в то время как в Великобритании один автомобиль приходился на 43 человека, в Италии на 325. Быстрыми темпами развивалась радиопромышленность. Среди новых отраслей одну из ведущих позиций заняла киноиндустрия.
В развитии экономики продолжались концентрация и централизация производства и капиталов. За десять лет в промышленности было зафиксировано около 8 тыс. поглощений и слияний. Поглощения и слияния вели к возникновению олигополий — групп крупных корпораций, которые доминировали в той или иной отрасли. Между корпорациями формально сохранялась конкуренция, но на практике они достигали взаимопонимания, устанавливая такой ценовой режим, который благоприятствовал в первую очередь им, а не потребителям.
Крупный бизнес был главным бенефициарием экономического роста 1920-х годов. Его плоды способствовали улучшению положения и других слоев, но распределение благ, как и в предшествующий исторический период, было в высшей степени неравномерным. Наиболее весомые достижения десятилетия — приобретение автомобиля и собственного дома — достались американскому меньшинству, в которое можно включить верхний и средний классы. Вместе оба не превышали 25% населения. В Америке 1920-х годов более двух третей американцев находились в нижнем классе. В него вошли те, чей уровень доходов был ниже прожиточного минимума и у кого не было возможности прочно включиться в рождавшееся общество потребления. Американцев, доходы которых были на уровне этого минимума и ниже, насчитывалось не менее 70% (цифры, приводимые разными исследователями, колеблются от 70 до 78%). Ниже черты бедности — 1500 долл. в год для семьи из 4 человек и 750 долл. для одного человека — находились 40% американцев. 80% американцев не имели никаких накоплений. Средняя зарплата промышленного рабочего к концу 1920-х годов достигла чуть более 1300 долл. в год и была ниже официального прожиточного минимума. Рабочим семьям удавалось достигать этого минимума или несколько его превосходить в том случае, если на работу отправлялись и муж, и жена. Разрыв в положении верхних слоев американцев и большинства общества, в сравнении с предшествующими периодами, еще больше углубился. В 1929 г. на долю верхних 20% приходилось 54,4% совокупных денежных доходов, а на долю нижних 80% — 45,6%.
Увеличение разрыва в положении верхних и нижних социальных слоев не повлекло, однако, нарастания социального напряжения и конфликтов. Десятилетие просперити предстает как один из самых социально спокойных периодов в американской истории. Объяснение в значительной степени лежит в социально–психологической сфере. В 1920-е годы большинство американцев разделяли индивидуалистическую ментальность и следовали господствующим социокультурным нормам. Среди новых норм на ведущую позицию выдвинулся консюмеризм — приобретение и потребление товаров, которые обеспечивали комфортное существование и воспринимались в общественном сознании как метка принадлежности к респектабельным слоям общества. Потребительское сознание и потребительская культура в качестве основополагающего общенационального феномена оформляются именно в 1920-е годы. Тогда стали закладываться материальные основания массового производства товаров индивидуального и семейного комфортного потребления (автомобили, холодильники, стиральные машины и др.), а также стали возрастать возможности их приобретения не только средним, но отчасти и нижним классом. Для среднеобеспеченных и, тем более, для нижних слоев американцев главная возможность была связана с приобретением подобных товаров в кредит. Массы нижних
Роль потребительской ментальности (консюмеризма) как противоядия от классового самосознания и важного инструмента достижения социального мира и согласия осознавали дальновидные представители предпринимательского класса. Следуя примеру, поданному еще в начале века Г. Фордом, они воспринимали схемы, ставшие известными как «благодетельный капитализм», включавший такие меры, как приобретение рабочими акций предприятия, предоставление оплачиваемых отпусков, пособий в случае болезни, создание компанейских профсоюзов (инициировались самими предпринимателями). Вместе с тем уже все предприниматели были твердыми противниками независимых действий рабочего класса. Число участников профсоюзного движения в десятилетие просперити снизилось с 5 до 3,4 млн человек. В 1928 г. был установлен годовой рекорд снижения стачек — всего 629, как и числа их участников — 230 тыс. человек.
Классический классовый конфликт в 1920-е годы резко пошел на убыль, а на первый план вышли конфликты иного рода. Главный среди них можно определить как социокультурный. Культурные сдвиги 1920-х включили резкое изменение соотношения между традиционными и современными ценностями. Современные ценности все увереннее выдвигались на ведущую позицию, при этом к ним приобщались не только численно возобладавшие городские слои, но во все возрастающем количестве также и сельские. Размыванию различий между городской и сельской субкультурами способствовала революция коммуникативных национальных связей, включавшая такие инструменты подчинения сельской культуры городской, как автомобили, радио, реклама.
Тематика радиопередач была разнообразной, по преимуществу развлекательной, но также просветительской и общественно–политической (с 1920-х годов по радио стали транслироваться съезды обеих национальных политических партий). Все больше времени стала занимать реклама, ставшая основным источником прибыли радиостанций. Коммерческая реклама выдвигалась на ведущую позицию и в печатной продукции. Рекламная печатная продукция в 1920-е годы составляла 50% всего типографского производства. Производство массовой культуры во все большей степени учитывало значение массовой психологии и массовых инстинктов. Прибыль стала извлекаться из тех запросов «толпы», которые, по меркам традиционной религиозной культуры, доминировавшей в массовом сознании в XVII — XIX вв., были аморальными. Но массы все реже посещали церковь, зато все чаще читали «желтые» издания, начавшие активно распространяться в те же 1920-е.
Городские массы активно приобщались к посещению спортивных состязаний и кино. Посещение спортивных состязаний уверенно выходило на ведущую позицию в национальной массовой культуре. В 1920-е годы наиболее популярными видами спорта стали бокс, американский футбол и бейсбол. Выдающиеся спортсмены в качестве национальных кумиров впервые начали успешно соперничать с ведущими бизнесменами и политиками. Каждую неделю сто миллионов американцев посещали 20 тыс. кинотеатров. Эти новые «храмы» по посещаемости превзошли прежние религиозные.
Массовая культура стремительно раскрепощала нравы американцев, в первую очередь горожан. 1920-ми годами многие исследователи датируют начало американской «сексуальной революции». В это время в США достигает пика популярности австрийский психолог З. Фрейд, доказывавший, что сексуальная активность является краеугольным камнем человеческой жизнедеятельности. Наиболее радикальные перемены произошли в поведении и нравах «продвинутой» части женской половины Америки. Еще десятилетием ранее общественная мораль запрещала женщинам курить в общественных местах или даже вести автомобиль без сопровождения мужчины. В 1920-е все подобные запреты рухнули. Символом женского раскрепощения стала девушка–флэппер (flapper): она коротко стриглась «под мальчика», носила прямое платье, открывавшее резинки на чулках, всячески подчеркивала свое свободное поведение и независимость от традиционных общественных норм. Флэпперы утверждали равное с мужчинами право на курение, ненормативную лексику, сексуальную активность, в целом неограниченную поведенческую свободу, в первую очередь для себя, но их усилия влияли на изменение ментальности более широких слоев американских женщин.