Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1
Шрифт:
Таким образом, мы видим, что отношения с церковью политических религий в Европе (особенно в Италии и Германии) прошли три фазы: заигрывание с церковью, попытки заручиться ее поддержкой на начальном этапе, затем инструментализация церкви, стремление «встроить» ее в укрепляющийся режим, наконец, преследования духовенства и верующих, курс на уничтожение традиционной религии или по крайней мере на ее максимальную маргинализацию. Но третьей фазе не суждено было завершиться. Церковь пережила тоталитарные режимы.
В условиях глобальных международных конфликтов, имевших место в XX в., религиозные институты не могли остаться в стороне. Уже в ходе Первой мировой войны религиозные институты и религиозная риторика оказывались востребованы противоборствующими сторонами. В частности, в России пресса активно писала о походе агрессивного «германского протестантизма» против традиционных церквей. Стремление мобилизовать религиозный фактор в своих интересах особенно заметно проявилось в период Второй мировой и холодной войн. Так, с началом Второй мировой войны советское руководство осознало, что авторитет Церкви может способствовать привлечению на сторону СССР симпатий народов Восточной Европы и общественности Англии и США — союзников СССР по антигитлеровской
Особняком стояла международная деятельность Католической церкви, которая в силу своего наднационального характера стремилась играть важную роль в мировой политике. Уже во время Первой мировой войны, 1 августа 1917 г. папа Римский Бенедикт XV (1914-1922) обратился к главам воюющих держав с нотой (в тот момент не имевшей успеха) с призывом прекратить напрасное кровопролитие и начать переговоры о мире. Мирным инициативам Святого Престола были посвящены многочисленные пастырские послания папы Пия XII накануне и в годы Второй мировой войны (знаменитое обращение к конфликтующим странам от 24 августа 1939 г., энциклика «Summi pontificatus» от 27 октября 1939 г., рождественское выступление 1944 г. и др.), а также его активная дипломатическая деятельность, в том числе участие в качестве посредника в различных этапах попыток мирных переговоров. В достаточно разностороннюю миротворческую деятельность Ватикана (поддержанную духовенством многих стран) в годы Второй мировой войны входили и такие компоненты, как выступления в защиту мирного населения и невоенных объектов, а также военнопленных, поддержка и защита лиц неарийской национальности и антифашистов. В первые же дни войны при Государственном секретариате Ватикана было создано Информационное статистическое бюро беженцев, пропавших без вести, военнопленных. Ватикан стремился участвовать и в определении будущего Германии и ее союзников.
Глава римско–католической церкви Иоанн Павел II на приеме у первого секретаря ЦК ПОРП Э. Терека. 1979 г. РГАКФД
Необходимость вмешательства Церкви для разрешения международных конфликтов осознавалась государствами особенно остро в связи с началом холодной войны, усилением международной напряженности и атомной угрозой. Уже в период Карибского кризиса (октябрь 1962 г.) папа Иоанн XXIII предпринял попытку выступить посредником между лидерами конфликтующих сторон. Миротворческая миссия Церкви получила дальнейшее весьма активное развитие после Второго Ватиканского собора (1962-1965). До этого папа Павел VI участвовал в подведении итогов Второй мировой войны и приложил усилия к тому, чтобы на континенте были признаны послевоенные реалии; он также внес вклад в подготовку и проведение Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975). Его Заключительный акт был подписан делегатом Ватикана, секретарем по государственным делам Церкви монсеньором А. Казароли. Еще более активную роль в миротворческой и пацифистской деятельности играл папа Иоанн Павел II (1978-2005), который в ходе своих многочисленных зарубежных поездок формулировал и уточнял концепцию Церкви по вопросам войны и мира. Он поддерживал деятельность ООН и переговоры различных уровней в области ограничения стратегических вооружений, осуждал оружие массового уничтожения.
Так религиозные объединения мира оказались включены в глобальную политику как ее участники. При этом, как уже отмечено, подобная включенность позволила религиозным объединениям Восточного блока выработать новый modus vivendi в отношениях со своими атеистическими правительствами.
Религиозные традиции оказались немаловажными участниками глобализационных процессов, придавая им особый колорит. Многие из них именно в XX в. вышли за свои веками не менявшиеся этнокультурные границы. Кроме того, частью глобализационных процессов стали два мощных религиозных всплеска — активизация ислама и динамическое распространение протестантизма евангелического толка, особенно харизматических направлений (от греческого ??????? — дар благодати). Если активизация ислама произошла в традиционно мусульманских регионах, то харизматический протестантизм проник в том числе и в те уголки земного шара, где исторически христиан не было. Пятидесятнические церкви (христиане веры евангельской) стремительно разрастались на протяжении XX в. Принципиальным моментом их учения является тезис о получении каждым верующим зримых даров Святого Духа, например, дара говорения на иных языках. В своей проповеди пятидесятники активно используют поп–культуру, что делает их привлекательными для молодежи. Это наиболее экспансивная форма протестантизма, получившая распространение во всем мире, в особенности в Латинской Америке и Африке. Считается, что это происходило потому, что в пятидесятничестве
Выход за свои традиционные этнокультурные границы стал важнейшей чертой и в истории православия в XX в. К концу века оно стало достоянием народов, которые прежде были связаны как с другими христианскими традициями (как в Западной Европе и Америке), так и вообще нехристианскими религиями (как в Японии, Корее, Китае, Африке). Сегодня православное богослужение совершается на самых разных языках мира: не только на греческом, церковно–славянском и румынском, но и на английском, французском, немецком, испанском, японском, корейском, языках коренных народов Африки. Этот процесс готовился еще в XIX в., прежде всего русскими миссионерами в Америке, Китае, Японии, а также русскими священниками, знакомившими западноевропейцев с православной культурой через многочисленные переводы. Но массовая эмиграция православных из России и других стран сделала это знакомство особенно интенсивным.
Масштабные политические и социальные катаклизмы в православных странах в XX в. привели к тому, что православная диаспора стала массовым явлением. Прежде всего это касалось русской эмиграции, между мировыми войнами достигавшей нескольких миллионов человек. В церковном отношении речь шла уже не об организации отдельных приходов, а о возникновении многочисленных епархиальных структур. Уже в межвоенный период существовали русские эмигрантские епархии в Европе и на Дальнем Востоке, после Второй мировой войны они находились уже на всех континентах. Проблема диаспоры касается не только Русской, но и других Церквей, поскольку в XX столетии массовая эмиграция затронула и другие православные народы — греков, румын, сербов, арабов и др. В результате сегодня сложилась новая для истории Вселенского Православия ситуация, когда в одном регионе присутствуют несколько епископов, представляющих разные Церкви. Однако такое положение не соответствует основополагающим нормам церковного устроения, принятым в православии, согласно которым издревле действует принцип «один город — один епископ». Поэтому в настоящее время проблема правильной с точки зрения канонов и церковной практики организации православной диаспоры — одна из самых дискутируемых среди Православных церквей. В XX в. значительное число прихожан православных приходов на всех континентах составляли люди, изначально принадлежавшие к другим культурным традициям и пришедшие к православию в зрелом возрасте. Это явление обусловливалось двумя встречными процессами: с одной стороны, миссионерскими усилиями православных и, с другой стороны, живым интересом к православию со стороны представителей других религиозных традиций.
Связь с промышленно развитыми странами привела к появлению мусульманского населения в новых для них странах в результате экономической миграции. Мусульмане появились в Северной и Южной Америке, переселяясь в основном из Индии и Индонезии в страны Карибского бассейна. За четверть века мусульманское население удвоилось в Африке южнее Сахары, что стало результатом процессов урбанизации и роста торговли. С 1960-х годов в западноевропейские страны в качестве гастарбайтеров прибывали мусульманские иммигранты, в основном из бывших колоний.
Буддизм также вышел в XX в. за пределы традиционно буддистских регионов Азии и получил распространение в странах Европы и Америки. Этому способствовали два основных фактора. Прежде всего это развитие научного изучения буддизма и формирование ведущих буддологических школ (франко–бельгийской, англо–германской и русской), а также появление квалифицированных переводов буддийских священных текстов на европейские языки, благодаря которым буддийская философия стала доступной европейским интеллектуальным кругам. Восхищение европейцев вызывали и коллекции шедевров буддийского искусства, собранные к началу XX в. ведущими музеями Европы — Британским музеем, Парижским музеем восточных искусств Гиме, Эрмитажем и др. В начале XX в. идеи буддизма находят широкий отклик в среде известных литераторов Запада (Г. Майринк, Р. Музиль, Г. Гессе, А. Дёблин, Я. Гашек) и др. представителей творческой интеллигенции. Буддизм привлекал представителей западной культуры тем, что воспринимался ими как способ преодоления ограниченности вербального познания и как инструмент анализа внутреннего мира человека. Но особенно интенсивный рост числа последователей буддизма в Европе отмечался в 1960-е годы, когда идеи буддизма приобрели широкую популярность в молодежных протестных движениях хиппи и битников. В философии буддизма и его концепциях ненасилия, внутреннего самосовершенствования и отрицания привязанности к материальному миру западная молодежь видела альтернативу прагматизму и бездуховности «общества потребления». К среде хиппи принадлежал и известный ныне буддистский проповедник датчанин О. Нидал (род. в 1941 г.), пропагандирующий в адаптированной для европейцев форме учение тибетской школы Карма Кагью.
В XX в. усиливается стремление к диалогу между различными конфессиями на основе идеи сохранения христианских ценностей в стремительно меняющемся мире. Формируется экуменическое движение (от греч. ????????? — «обитаемый мир, вселенная») за сближение и объединение различных христианских церквей (конфессий). Исторически экуменическое движение связано с протестантизмом, но в развитие идеи межхристианского диалога в 1920-1950-е годы внесли значительный вклад представители русской православной эмиграции. Процессы по оформлению экуменического движения привели к тому, что в 1948 г. на первой Генеральной ассамблее в Амстердаме, в которой приняли участие 147 церквей из 44 стран, был создан руководящий орган экуменического движения — Всемирный Совет Церквей (ВСЦ). В условиях острого противостояния политических систем во время холодной войны ВСЦ провозгласил необходимость защищать свободу человека, особенно религиозную, от любых форм тирании и империализма. Была сформулирована концепция так называемого ответственного общества как альтернативы капитализму и коммунизму. Состав участников ВСЦ и его структура расширялись и усложнялись. На III Ассамблее ВСЦ в 1961 г. в его состав вошли и Православные церкви Восточной Европы — Русская, Болгарская, Польская, Румынская. Католическая церковь не вошла в состав ВСЦ, однако ее представители постоянно участвовали в работе экуменических форумов в качестве наблюдателей. ВСЦ ведет широкую социальную деятельность, уделяет большое внимание помощи беженцам, голодающим, жертвам стихийных бедствий вне зависимости от их религиозной принадлежности. В комиссиях ВСЦ ведется и интенсивная богословская работа, которая ставит своей задачей поиск путей для сближения конфессий.