Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1
Шрифт:
Продолжительные дебаты участников конференции вызвал германский вопрос. Фактически Версальский договор превращал Германию из великой державы во второстепенное европейское государство. Мало того, что она лишалась 13% своей территории и всех колоний, но в дополнение на нее накладывались серьезные военные и экономические ограничения. Достаточно сказать, что предусматривалось сокращение сухопутной армии до 100 тыс. человек, ликвидация всего флота, за исключением нескольких надводных боевых кораблей, и немедленная единовременная контрибуция в размере 5 млрд долл, наличными или имуществом. Помимо этого, были арестованы и секвестированы германские активы в зарубежных банках на сумму 7 млрд долл., а патенты на изобретения немецких ученых переходили к союзным державам. И все же британской дипломатии при поддержке американцев удалось не допустить претворения в жизнь французского плана конфедерализации Германии с возвращением ее к границам первой половины XIX в., т. е. в эпоху до объединения страны канцлером О. фон Бисмарком «железом и кровью».
Значимой проблемой, непосредственно связанной с определением
Отдельного упоминания заслуживает Польша, юридическое признание которой произошло на Парижской конференции. Воссоздание независимого Польского государства, подготовленное более чем вековой борьбой поляков против насильственных разделов XVIII в., сопровождалось появлением на карте Европы страны, руководство которой видело основной путь укрепления суверенитета в агрессивных действиях по всем азимутам. В итоге на протяжении 1919-1920 гг. Польша вступила в военные конфликты разной интенсивности и длительности фактически с большинством соседей: Литвой, Украиной, Чехословакией и Советской Россией. Противоречивым оставался вопрос и с так называемым «Польским коридором», дававшим Варшаве выход к Балтийскому морю через порт Гданьск, который, тем не менее, оставался под контролем Лиги Наций. Таким образом, в состав Польши было включено несколько миллионов немцев Западной Пруссии и Познани, а территория Веймарской республики оказывалась разрезанной на две части пресловутым «Польским коридором».
Петр I Карагеоргиевич, король Сербии (1903-1918 гг.), король сербов, хорватов и словенцев (1918-1921 гг.). РГАКФД
Проведенная Д. Ллойд Джорджем, Ж. Клемансо и В. Вильсоном перекройка европейских границ стала причиной возникновения нескольких локальных конфликтов: между Югославией и Италией вокруг городов Триест и Фиуме, Грецией и Болгарией вокруг Восточной Фракии, Венгрией и Румынией вокруг части Трансильвании, Польшей и Чехословакией вокруг города Тешина, Германией и Польшей вокруг Верхней Силезии, Германией и Францией вокруг Саара, Польшей и Литвой вокруг Вильно, Германией и Литвой вокруг города Мемеля, Советской Россией и Польшей вокруг западных областей Украины и Белоруссии, СССР и Румынией вокруг Бессарабии, наконец, СССР и Финляндией вокруг Аландских островов и части Карелии. Хотя часть этих территориальных споров была решена в ходе плебисцитов и референдумов 1920-х годов, большинство из них превратилось со временем в «мины замедленного действия», способные стать внутренними детонаторами коллапса Версальской системы. Хорошо известна крылатая фраза французского главнокомандующего, маршала Ф. Фоша, заявившего по поводу Версальского договора: «Это не мир, это перемирие на двадцать лет». Как вспоминал позднее один из видных британских дипломатов, «мы приехали в Париж, уверенные в том, что вот–вот будет создан новый порядок; мы уехали оттуда, убедившись в том, что новый порядок — это лишь искаженный до неузнаваемости старый».
Не менее горячие споры участников Парижской конференции вызвало учреждение мандатной системы, неразрывно связанное с определением судьбы бывших германских колоний и турецких владений на Ближнем Востоке. Лига Наций брала на себя управление этими территориями, но не прямо, а косвенно, через поручение (мандат) Великобритании, некоторым ее доминионам, Франции, Японии и Бельгии. Устанавливалось три категории подмандатных территорий: «А» — для районов с арабским населением, входившим в Османскую империю с перспективой предоставления независимости в ближайшем будущем; «Б» — для бывших германских колоний в Африке (за исключением Намибии) с неопределенным временным периодом получения ими суверенитета; «С» — для Намибии (германской Юго–Западной Африки) и островных архипелагов на Тихом океане, также ранее принадлежавших Германии и перешедших под мандат Японии фактически на праве колониальных владений. Угрозы Токио внести на рассмотрение конференции Декларацию о равенстве рас, либо покинуть Париж, не подписав мирного договора, вынудили США и европейские державы пойти на уступки Стране восходящего солнца по вопросу о передаче под японский контроль территорий, ранее арендованных Германией в Китае. Однако основная борьба по вопросам мирного урегулирования в Азии развернулась уже на Вашингтонской конференции.
Особенно трудновыполнимыми
Вопрос о возвращении России в систему международных отношений стал еще одним «камнем преткновения» для творцов Версальско–Вашингтонского порядка. При его обсуждении столкнулись разные точки зрения: от полного неприятия большевистского режима и необходимости масштабной интервенции в Советскую Россию (позиция Франции, Италии и Японии), через умеренный вариант силового решения проблемы путем косвенной финансово–технической поддержки антибольшевистских сил (мнение Великобритании, а впоследствии и США), до невмешательства во внутренние дела большевистского государства (первоначальная точка зрения администрации США и некоторых малых европейских стран). Итогом дебатов стало проведение Антантой непоследовательной политики в отношении Москвы, что особенно проявилось в колебаниях британской дипломатии. С одной стороны, Лондон выступал за содействие белым правительствам и национальным движениям на окраинах России, а с другой — среди политической элиты Великобритании возрастали опасения по поводу возобновления великодержавной политики Петроградом в случае поражения большевиков. Кроме того, многие государственные деятели на берегах Темзы выражали глубокие сомнения в способности новых соседей Советской России — так называемых лимитрофных национальных государственных образований — превратиться в надежный барьер распространению «большевистской заразы». Неслучайно бывший российский посланник в Лондоне К. Д. Набоков констатировал в одном из писем (август 1919 г.): «Англия на словах сочувствует нам, а на деле поощряет самостийность Балтийских провинций России. Стремясь парализовать немецкое влияние, берет себе в союзники местное правительство, чем достигает противоположного результата, ибо возбуждает негодование русских. Англичане задерживают помощь под предлогом германофильства русских».
Колебания среди стран–победительниц по поводу судьбы России и ее обширного рынка, нашедшие отражение в известных зондажах относительно созыва специальной конференции всех действовавших русских правительств на Принцевых островах (Мраморное море) в 1919 г. и решении Верховного Совета Антанты об отмене экономической блокады большевистского правительства 16 января 1920 г., объяснялись несколькими причинами. К наиболее существенным необходимо отнести ситуацию на фронтах Гражданской войны, настроения среди военнослужащих союзных армий, высадившихся в некоторых стратегически важных пунктах российского морского побережья, внутриполитическую нестабильность в Великобритании, Франции, Италии, сохранение германской угрозы интересам союзников в Восточной Европе, слабость возникших государств на постимперском пространстве. К этому надо добавить японский фактор, а именно — возраставшее политическое присутствие и расширявшееся экономическое проникновение Страны восходящего солнца на Дальнем Востоке. Усиление позиций Токио угрожало окончательным вытеснением Великобритании и Франции из Тихоокеанского бассейна с одновременным закрытием Китая для американских инвестиций.
В свою очередь, большевистское правительство во главе с В. И. Лениным считало первоочередной задачей выживание в условиях Гражданской войны и активной поддержки белогвардейцев со стороны Антанты. Умело играя на разногласиях внутри различных сил Белого движения, апеллируя к стремлению наций, ранее входивших в состав Российской империи, добиться автономии или суверенитета и учитывая противоречия в подходах бывших союзников к русскому вопросу, Москва сумела выйти из периода войн и революционных потрясений с относительно небольшими территориальными потерями. Особенно заметными дипломатическими достижениями Советской России следует признать урегулирование ситуации на юге — в Закавказье и Центральной Азии, где сочетанием военных, дипломатических и экономических мер (вплоть до прямого предоставления национальным лидерам Турции, Ирана, Афганистана, Китая финансовых субсидий и снабжения их вооружением) удалось к концу 1922 г. официально закрепить границу Советского Союза. Таким образом, кремлевское руководство вынуждено было прийти к некоей средней линии между романтической концепцией перманентной мировой революции и реальной политикой мирного сосуществования «капиталистических стран» и «оплота мирового социализма».
Завершение серии конференций по политическим вопросам (с января 1920 по январь 1923 г. состоялось 24 конференции по наиболее крупным проблемам), определенная внутренняя стабилизация вновь созданных государств Центральной и Восточной Европы и переход большевистского руководства в 1921-1922 гг. к более прагматичному курсу в рамках новой экономической политики открывали перспективу урегулирования отношений с бывшими союзниками в хозяйственной сфере. В этой связи серьезной попыткой восстановить экономические основы межгосударственных отношений в рамках новой, Версальской системы стал созыв Генуэзской конференции, решение о котором было принято Верховным Советом Антанты 6 января 1922 г. Примечательно, что впервые после окончания войны среди приглашенных делегаций в Геную должны были прибыть полномочные представители побежденных стран: Германии, Австрии, Венгрии и Болгарии. Специальное приглашение в Геную получила также делегация РСФСР.