Мир вне закона
Шрифт:
На носу – очки с огромными деревянными дужками и линзами в палец толщиной, из-за чего глаза выглядели неестественно расширенными. Одет незатейливо даже для Ссылки. Штаны без карманов и рубаха в заплатах, без ворота ипуговиц, со слишком короткими рукавами, избыточная ширина которых лишь подчеркивала худобу запястий. Под рубахой висел шнурок с треугольным медальоном. Единственным относительно новым и обращающим на себя внимание предметом туалета являлись широкие алые подтяжки.
Я расправил плечи, чувствуя себя все более уверенно. Положительно этот дохляк, которого,
Некоторое время фенгол рассматривал меня, затем поправил очки и неуверенно произнес:
– Вы ведь, по-моему, Уиш?.. Уиш Салоник?
– Точно, – согласился я, скрещивая руки на груди. – А ты… а вы кто такой?
– Меня зовут Смолкин, – представился он и замолчал.
Я тоже молчал, ожидая продолжения. Палуба под ногами дернулась, я оглянулся.
Уяснив, что я жив и невредим и никакой непосредственной угрозы в данный момент от колдуна не исходит, а также памятуя о том, что нам все еще так или иначе надо попасть на противоположный берег, Чоча ухватился за канат и могучими рывками проталкивал паром вдоль него. Лата опасливо, мелкими шажками, приближалась.
– Э-э, – пробормотал фенгол Смолкин.
Повернувшись к нему, я спросил:
– Как вы узнали обо мне?
– Ну… гм… – Он повел плечами. – Вообще-то, я сам слышал ваш разговор с Баттрабимом…
– Как это вы слышали?
– Мы с Шушей как раз находились в соседней комнате…
– И кто такой Шуша?
– Шуша мой друг. Баттрабим, понимаете ли, коллекционирует всякие предметы старины, и мы часто приносим ему то, что находим в развалинах, он же оказывает нам всякие мелкие услуги…
Ну разве тертый, соображающий, что к чему, парень станет вот так, запросто, выбалтывать незнакомцу, к тому же возможному противнику, свои секреты? Не станет, решил я. Я бы, во всяком случае, не стал!
Лата подошла поближе, прислушиваясь к разговору.
– Хорошо, вы с этим Шушей подслушали нас – и что дальше?
– Ну, мы обсудили услышанное, ваш намек на встречу с чеккари в другой реальности… и пришли к выводу… Получается, что некто в Ссылке нашел способ покидать ее… И, судя по всему, это Свен Гленсус, вернее, его изобретатель. И зачем-то они воруют кристаллы из РД-станций. Вас же, видимо, прислали сюда именно в связи с этой кражей. Наши рассуждения верны?
– Более или менее, – кивнул я. – Чего вы хотите?
– Мы можем помочь друг другу, Салоник. Ведь просто поразительно, что наконец кому-то удалось осуществить здесь деформацию! Шуша полетел за нашими соплеменниками, и уже завтра днем они будут здесь. Мы хотим…
Я перебил:
– Завтра утром меня не будет в Ссылке. Во мне находится дефзонд, и через определенное время он сработает.
– Ну тогда, если вы поможете нам добыть этот кристалл… Мы могли бы…
– Не могли бы. Кристалл нужен мне самому.
– Да, но, возможно, в распоряжении Гленсуса уже находится
– Вот и воруйте их сами…
Я отвел от него взгляд и обнаружил, что паром приближается к причалу. Дальше начиналась роща, ее огибала широкая, плотно утоптанная земляная дорога, по краям которой рос густой кустарник. Начал накрапывать холодный дождик. Лата поежилась и обхватила себя руками за плечи.
– Вы не хотите объединить усилия? – удивился Смолкин. – Но почему?
– Просто не хочу, и все тут, – отрезал я.
Чоча сделал последний могучий рывок, и паром мягко ткнулся в причал. Отряхнув ладони, Пат-Рай, не слышавший нашего разговора, принял угрожающий вид – особо ему стараться для этого не пришлось – и раскачивающейся походкой двинулся к нам.
– Об чем речь? – рявкнул он, приближаясь.
Фенгол завис и опасливо отплыл подальше.
– Вы точно не хотите сотрудничать? – сделал он еще одну попытку.
– Вот именно. – Я двинулся к краю парома, и под ноги попался перевернутый бочонок, брошенный мной впопыхах при появлении колдуна.
– Очень жаль, – донесся приглушенный голос Смолкина, медленно поднимающегося над рощей.
Я поднял бочонок и спрыгнул на берег вслед за Пат-Раями.
– И не вздумайте шпионить за нами! – крикнул я вслед удаляющемуся фенголу.
– Зачем ты прогнал его? – тихо спросила Лата.
– Я не знаю его истинных намерений. Только то, что он сам сказал…
– А мне он показался честным.
– Может быть. Но это только одна причина. А вторая… он относится к типу… Ну, в общем, недотеп. Понимаешь, о чем я? Именно от таких ожидаешь, что в самый важный момент они отчебучат какую-нибудь глупость и завалят все дело. А в тех редких случаях, когда они действуют правильно, это все равно не приводит к нужному результату… просто… Ну, просто в силу их внутренней природной недотепистости.
Лата посмотрела на меня и неожиданно спросила:
– Кем ты был раньше?
– Кем был? – переспросил я, удивленный вопросом. – Да никем… Бродягой, если хочешь знать. Со случайными заработками…
– Просто бродягой? Мне показалось… А, не важно! Чоча, куда теперь?
Чоча, широко шагавший впереди и краем уха прислушивавшийся к нашей беседе, махнул рукой влево, и тут фенгол Смолкин крикнул сверху:
– Берегись, там велотелеги! Целых три! Они едут к вам!
Мы прыгнули в кусты. Прижимая одной рукой бочонок, я поднес другую к глазам. На зеленом овальном экране таймера светились цифры: 12.00.03.
Глава 12
ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ
Мы не успели толком спрятаться, лишь присели, так что наши головы – моя повыше, а Латы и Чочи пониже – торчали над кустами. На повороте дороги из-за рощи одна за другой показались три велотелеги, везущие по крайней мере дюжину вооруженных самострелами людей в сером.
Мы замерли, стараясь не издавать ни звука. На повороте велотелеги замедлили ход. Все-таки это были невероятные по своей нелепости механизмы. Впереди, отдельно от других, сидел водитель, он сжимал руль и крутил педали.