Мир вне закона
Шрифт:
– Окружили Невод. Многим удалось уйти по воде, а я не смог из-за ноги. Рыбаки очень злы, большинство наверняка пришло сюда, чтобы отомстить. Да и горожане не любят Гленсуса. После того шума, что мы устроили в Леринзье, паучники тоже возмущены. А Свен приказал открыть ворота и напустить полный двор народа, чтобы устроить из твоей казни спектакль…
– И мои соплеменники уже здесь, – заявил Смолкин.
Пат-Рай проворчал:
– Главное, меня интересует – где сестра?
Я собрался ответить, но тут в коридоре стало темнее, сзади послышались
– Наемники!
Раздался топот ног.
– Быстрее! – Чоча подтолкнул меня, и я чуть не упал. – Мы спустились в этот коридор из вертикальной шахты. Она дальше, но по дороге была одна дверь… Где-то справа…
– Вот! – подал голос Смолкин, замедляя полет.
Чоча повернулся и ударил кулаком по засову на узкой двери. Засов рывком сдвинулся наполовину.
Привалившись к стене, я повернул голову. По коридору к нам трусили несколько наемников, пытаясь на ходу прицелиться из самострелов. Позади них в пролом спрыгивали другие. Чоча опять толкнул засов и со второго раза сдвинул его до конца. Распахнув дверь, Пат-Рай схватил меня за шиворот и выволок из коридора. Смолкин заплыл следом. В этот момент к нам из полутьмы прилетела первая стрела, но Чоча с треском сломал ее захлопнувшейся дверью и налег всем телом на внутренний засов.
Мы очутились в просторной ротонде, озаренной мягким голубым светом, проникающим откуда-то из-под высокого невидимого нам потолка. Здесь тянулись деревянные мостки и несколько узких винтовых лестниц.
– Это внутренняя шахта донжона, – сообщил сверху фенгол, разворачивая план. – Центр Зеленого замка. Сюда сходятся все потайные ходы. – Его голос сопровождало гулкое эхо.
– Чоча, я видел Лату, – произнес я. – Она стояла на балконе вместе с Гленсусом.
– Где?
– Балкон на первом этаже той пристройки с лабораторией.
В дверь с силой ударили, петли затрещали.
– Ищи, летяга! – приказал Чоча.
Смолкин с шелестом повернул план.
– Балкон на первом этаже… Э… северная пристройка, – пробормотал он. – Сейчас, сейчас…
Удар в дверь повторился.
– Уиш, за каким дьяволом тебе понадобилось пить на виселице? – поинтересовался Чоча. – Ты совсем сбрендил?
– Дефзонд – то устройство, которое должно переправить меня в Зенит – не сработал, понимаешь? И мы с Советчиком решили, что виновата выпивка. Закупорка сосудов и все такое. И Советчик посоветовал мне выпить еще, чтобы…
– Самая идиотская идея из всех, которые я… – начал Пат-Рай, но его перебил Смолкин.
– Сюда! – воскликнул фенгол, указывая на одну из винтовых лестниц, и взлетел. – По контрфорсу мы сможем…
Дверь гудела от яростных ударов. Мы с Чочей ринулись вверх.
Засов сломался в тот момент, когда мы протискивались через люк, которым заканчивалась лестница. Пока Чоча запирал его, я спросил у Смолкина:
– Где этот контрфорс?
– Вот, смотрите…
Я выглянул в окно. Под ним начиналась узкая каменная поверхность, покато уходящая вниз. Я перелез через подоконник, уселся верхом и, помогая
Внизу гудела пришедшая в волнение толпа, доносились лязг и звон, какой-то доморощенный оратор влез на помост и толкал оттуда речь, наемники пытались стянуть его, но горожане не пускали.
На меня упала тень, я поднял глаза и увидел, как из-за вершины замковой стены медленно и торжественно выплывают три дирижабля. Толпа дружно взревела.
Ближе к земле наклон контрфорса стал круче, я съехал без помощи рук и упал, но тут же вскочил и отбежал, чтобы Чоча не рухнул на меня.
Рядом горожанин стукнул наемника палкой по голове, а рыбак и одноглазый, сцепившись, покатились по земле. Со всех сторон доносились крики и ругательства. Я нырнул в дверь, быстро сориентировался, метнулся влево и, промчавшись по коридору, выскочил на балкон.
Никого здесь уже не было, ни Свена, ни Латы. Зато отсюда открывался прекрасный вид на всеобщую свалку-драку, охватившую уже весь замковый двор. Возле уха раздалось сиплое дыхание, и голос Чочи произнес:
– Они были тут?
– Да, – начал я, и в этот момент со стороны сухопутных ворот раздался грохот. Одна створка накренилась, сорвалась с петель и рухнула на землю. Душераздирающе визжа и раскручивая над головами лезвийные бичи, во двор ворвался отряд паучников.
Бабах!!!
Между мной и Пат-Раем что-то взвизгнуло.
«Да по нас же стреляют! – сообразил я. – И не из самострела!» Пока я, слегка оглохший на одно ухо, поворачивался, Чоча успел покинуть балкон и ринуться вверх по лестнице туда, откуда донесся выстрел. Мы с фенголом устремились за ним.
Бабах!!!
Со следующего пролета донеслось сдавленное проклятие.
Тремя прыжками я преодолел последние ступени и вылетел на Чочу, державшегося за плечо. Из-под пальцев сочилась кровь.
– Это Гленсус, – прорычал он и побежал дальше. – Лата с ним.
Здесь, на втором этаже, поначалу было тише, чем внизу, но вскоре из-за поворота коридора – того самого коридора, по которому я ходил прошлой ночью, – донеслись звук ударов и крики. Нам под ноги выкатился, размахивая руками, наемник, мы перепрыгнули через него и столкнулись с толстым поваром, который вчера вечером приставал к Лате на кухне. Он замахнулся длинным столовым ножом, но мы с Чочей налетели на него и толкнули так, что повар, выпустив нож, кубарем укатился в одну из незапертых дверей.
Оттуда донесся визг.
– Кто-то есть внутри, – выдохнул я, и тут повар вновь появился в поле нашего зрения – теперь он висел над полом, перегнувшись пополам. За тесемки фартука его обеими руками держал кудрявый темноволосый фенгол.
– Ваше? – добродушно спросил он. – Здоровый ведь еще дядя. Почти целый. Зачем его выбрасывать?
– Шуша! – закричал позади нас Смолкин. – Наконец-то!
– Смолк!
Тело повара упало на пол, и фенголы устремились друг к другу.
– Вовремя!