Мир запретных ласк

Грин Эбби

Она недоуменно покачала головой:

– Почему тебе нужна именно я?

– Как я уже сказал, по праву рождения у тебя есть статус, которого я никогда не смогу достичь. Но помолвка с тобой…

– Ты уверен, что хочешь быть помолвленным с женщиной, которая утратила уважение общества?

– Как ты могла его утратить, когда давно не была в свете?

– Дело не во мне, а в моих родителях. Уход моего отца из семьи вызвал скандал.

– Он не развелся с твоей матерью, так что все, что о вас с ней говорили, – это досужие сплетни.

Эти

«досужие сплетни» ранили ее мать сильнее всего. Было бы лучше, если бы отец Евы с ней развелся, но он отказался, поскольку не желал терять деньги. Ее мать была слишком гордой, чтобы настаивать на официальном разводе и требовать денег. Ева всегда подозревала, что мать хотела, чтобы отец вернулся, несмотря на то, что они постоянно ссорились.

Видаля не волновало, что говорили о матери и дочери Флорес другие. Ева была ему нужна для достижения его целей. Точнее, ее имя.

– Даже если ты не купишь дворец, я все равно в конце концов его продам.

– Ты не продала его за год. Ты готова ждать еще год?

Мысль о том, что ей придется жить еще год в разваливающемся дворце, привела Еву в ужас, но она не подала виду.

– Надо будет, подожду.

Видаль покачал головой:

– Даже сейчас, когда у тебя ничего нет, твоя гордость не может тебе позволить появиться на публике с кем-то, кого ты считаешь ниже себя. Надо отдать тебе должное, ты весьма последовательна. Твоя мать гордилась бы тобой.

Пусть он думает, что она считает его ниже ее. Так для нее будет безопаснее.

– И как долго должна продлиться наша фиктивная помолвка? – спросила она его из любопытства.

Видаль пожал плечами:

– Месяц. Может, два. Этого времени мне будет вполне достаточно, чтобы получить необходимые инвестиции.

– Если ты разорвешь помолвку через такое короткое время, не отразится ли это негативно на твоей репутации?

Он снова пожал плечами:

– Когда я получаю инвестиции, меня перестает волновать мнение других людей.

– Раньше ты не был таким циничным.

Его черты посуровели.

– Жизнь сделала меня циничным. Точнее, конкретные люди, которых я встретил на своем жизненном пути.

– Ты имеешь в виду меня?

– Скажем, ты первая преподнесла мне урок.

Его слова не должны были ее задеть, но они ее задели. Ирония заключалась в том, что жизнь и ее сделала циничной.

Ей стало ясно, что Видаль хотел ей отомстить за то, что она и ее мать никогда не давали ему забыть, что он был ниже их. За то, что Ева безжалостно его дразнила. За то, что наказала его, когда он ее отверг и унизил. Потому что когда он ушел от нее в тот день, она поняла, что она хуже его во всех смыслах.

Ева сложила руки на груди:

– Разве ты не жалок? Ты намерен купить дом, где когда-то работал твой отец, а затем продемонстрировать всем хозяйку этого дома в качестве своего трофея.

– Я не более жалок, чем ты была в тот момент, когда попыталась меня соблазнить.

Щеки Евы вспыхнули.

– Мне было скучно.

–

Ты хотела меня, и ты по-прежнему меня хочешь.

Его слова потрясли ее, потому что он сказал правду.

– Не будь смешным. – Испугавшись, что он ее разоблачит, она сказала: – У меня нет времени на пустую болтовню. Мне нужно продолжать работать.

Как долго она здесь пробыла? Ей казалось, что прошла целая вечность.

– Подумай над моим предложением. Я уезжаю завтра в обед. Надеюсь, тебе хватит времени, чтобы понять, что мое предложение – это твой единственный шанс.

Ничего не сказав, Ева повернулась и направилась к выходу.

– Ты ничего не забыла? – донеслось ей вслед.

Она остановилась, обернулась и увидела на его лице еле заметную улыбку.

– Ты сам приготовишь постель ко сну, – сказала она и вышла в коридор.

Ее сердце бешено колотилось. Как могла она позволить этому человеку вывести ее из душевного равновесия? Впрочем, ему всегда это удавалось. В тот момент, когда он впервые встретился с ней взглядом много лет назад, у нее возникло такое чувство, будто он заглянул вглубь ее души. Туда, где она спрятала свои самые нежные чувства, боясь, что ее мать их растопчет.

Хотя она прекрасно понимала, что заслужила это своим поведением, ее задевало отношение Видаля к ней. Она словно надеялась, что он сможет разглядеть за фасадом ледяного высокомерия ранимую девушку. Одинокую и потерянную. Полную желаний, которые сбивали ее с толку.

Схватившись за тележку, Ева продолжила ее толкать дальше по коридору. Она ни за что не примет шокирующее предложение Видаля. Она не смогла бы находиться рядом с ним два месяца, потому что он заставляет ее чувствовать себя уязвимой и пробуждает в ней желания, которые никуда не исчезли с годами.

Ей нужно убежать от прошлого, а не вернуться к нему.

Глава 3

Несмотря на все попытки заверить себя в том, что прошлое осталось в прошлом, Ева долго не могла сомкнуть глаз из-за нахлынувших на нее воспоминаний. Она вспомнила обо всех своих стычках с Видалем. Одни были безобидными, после других, напротив, остался неприятный осадок. Особенно тяжело ей было вспоминать тот инцидент, когда он готовился к экзамену, лежа на лужайке в одних шортах, а Ева пришла к нему с запиской от своей матери.

– Мама говорит, что ты не должен здесь валяться, словно какой-то бродяга, – произнесла она формальным тоном, стараясь не глазеть на его мускулистый торс. – Это не твой дом, и ты не можешь делать здесь все, что тебе вздумается.

– А ты сама что можешь сказать по этому поводу, Ева? – спросил он, подняв на нее глаза. – В твоей голове есть хоть одна собственная мысль?

Щеки Евы вспыхнули от смущения. Она понимала, что он намекал на безграничное влияние ее матери на нее.

– Как насчет твоей матери? – выпалила она. – Она бросила вас с отцом, потому что вам было нечего ей предложить?