Мир жизни и смерти 8

Пуничев Павел Михайлович

Еще пара тыкв пролетала прямо рядом с нами, озадачив нас доносящимися изнутри них женскими стонами, впрочем, через минуту нам стало не до носящихся над нами гигантских тыкв, завывающих ведьм, и непонятных мохнатых шаров на обтрепанных метлах. Мы почти добрались до замка, шаг и он как будто прыгнул на нас, открывая все происходящие вокруг него подробности, до этого скрытые пеленой тьмы и зарождая во мне смутные сомнения, что все будет не так просто, как я на это надеялся.

Окрестности замка буквально бурлили жизнью: многочисленная стража, состоящая из громил, похожих на горных троллей и закованных в кольчуги скелетов толпилась у ворот, в воздухе то и дело разгорались окна порталов, из которых выходила, выползала,

выпрыгивала всякая нечисть. Столько уродов сразу я видел только когда спускался в убежище Древних рас, но здесь в отличие от того раза попадались и весьма привлекательные особи, схожие с эльфийками только с почти чёрной кожей, покрытой россыпью ярко светящихся блёсток. Судя по их сверх фривольным одеяниям, Лапа была не так уж не права, называя стринги вполне пристойным гардеробом. Вот воздух затрещал под крыльями гигантского грифона, явно умершего уже пару лет назад, но так и не сообразившего, что ему уже давно пора было перевариваться в желудках падальщиков и всё продолжавшего летать, взбивая воздух своими облезлыми крыльями. С его спины спрыгнул некто весьма подходящий под описание Тёмного Властелина и зашагал к воротам. На его пути открывались новые порталы, из них выходили новые существа, которые устремлялись туда же. На пути одной группы земля вспухла большим горбом и лопнула, выпуская наружу нос какого-то механизма. Через миг он замер, нос откинулся, из него выбралось нечто невообразимое, сильно горбясь и с трудом опираясь на посох, вырезанный из цельного светящегося кристалла, пошлепало за всеми остальными сквозь плотный строй стражи. Они по одному подходили к каменной площадке предъявляя зависшему над воротами глазу ярко горящие медальоны. И так узкий змеиный зрачок глаза сужался ещё сильнее, сканируя амулет и давая приказ воротам раскрыться.

— Лапа, скажи мне, что ты где-то в своих пышных телесах спрятала подобный амулет и мы не зря сюда припёрлись.

— Нет ничего такого нет, в источниках об этом ничего не говорилось. Покажи пропуск, может прокатит.

Ещё десяток шагов и вот мы около внешнего ряда стражей. Завидев нас, один из троллей вышел из шеренги, подходя к нашей группе и зависнув над нами похожей на гору тушей, пробасил:

— Тебе не сюда, воин, там, у костра тебя ждёт вино, кровь и сочное мясо, всё за счёт нашего повелителя, иди и развлекайся, сегодня наша ночь.

Я вытащил пропуск, демонстрируя его с таким видом, будто это была грамота на царствование, но страж на неё даже не глянул.

— Я же сказал: предъяви амулет или проваливай, а хочешь попасть в замок в благородное общество, добудь его в бою и эти врата распахнутся перед тобой.

Я удивлённый и радостный начал обводить прибывающих заинтересованным взглядом, выискивая кого похлипче, чтобы одним движением свернуть тому шею, но тут конец дубины, размером с меня самого, упёрся мне в грудь:

— Не здесь, воин, попробуешь рыпнуться, и умрёшь вместе со своими девками. Там, — он ткнул пальцем в темноту, сейчас начнутся соревнования, победитель получит право присоединиться к лордам. Иди и завоюй это право. Ангелы светлы, в сторону! — Вдруг вскрикнул он, буквально отпрыгивая от нас.

Тут же в нас ударило мощной воздушной волной, пригибая к земле, а сверху ударило опять и накрыло воем, от которого у меня вдоль хребта забегали волны ужаса. Еще один удар воздуха такой силы, что Скорпа оторвало от земли, швыряя в сторону, вместе с сидящей на его спине Флорой. Удар земли по ногам, заставивший присесть даже несгибаемого Дола, а затем передо мной разверзлась бездонная пещера, в глубине которой зажегся мертвенно зеленый огонь, рванувший в мою сторону вместе с таким мощным ревом, что я моментально оглох и если не слетел со спины барана, то только чудом, почувствовав, что меня будто огрели по голове чугунной наковальней, заставив изображение в моих глазах троиться и качаться

из стороны в сторону. В следующий миг, перед моим носом сомкнулись три пары остро отточенных частоколов, за которыми спряталась и пещера, и бьющий из нее огонь. В следующий миг частоколы резко отодвинулись, превратившись в обнаженные клыки на трех ужасных мордах мёртвого чудовища.

— Долбаный Змей Горыныч, — пробормотал я, стараясь не вывалиться из седла и заодно нащупывая на поясе топор, — сейчас я тебе башки-то поотшибаю.

Топор я не нашел, но этого и не понадобилось: троиться у меня в голове перестало и две головы из трех самоустранились. Уже легче, осталась всего одна, а грозный Змей Горыныч превратился в обычного дохлого дракона, сквозь ребра которого пробивалось мертвенное зеленое пламя, а на спине был приторочен целый переносной миниатюрный замок. Я наклонился, приподнимая Флору за талию, ставя её на ноги.

— Ты как, нормально?

— Всё хорошо, кресло моё только слегка помялось.

Я почувствовал, что поле зрения моё рывком сузилось, наливаясь знакомой краснотой, рывком развернулся к дракону, который, наконец, успокоился сложив крылья за спиной. Резная дверь палантина распахнулась, и из неё выпорхнули две девушки: одна с белоснежными волосами в чёрном платье, другая жгучая брюнетка в серебристо-белом, они стали плавно спускаться к земле, начав возмущаться, ещё не коснувшись ее своими туфельками. При этом говорили как-то странно, когда одна из них начинала фразу, а вторая заканчивала.

— Охрана!

— Где начальник охраны?

— Что за бардак вы здесь устроили?

— Почему всякая шушера крутится около священной Цитадели…

— … смущая своим убогим видом благородных гостей?

— Вышвырните их вон, в долину…

— … где им самое место!

— Слышьте, курицы, — не выдержал я, — парковать свою колымагу сначала научитесь, а то прав понакупали, а у самих мозгов хватает только полфразы сказать.

Я ударил по бокам Дола, направляя его на перехват спускающимся идиоткам, но воздух перед нами вдруг сгустился, преобразуясь в долговязую фигуру, укутанную в чёрный плащ с малиновым подкладом и со знакомым амулетом пропуска на шее, он завис над нами оскалив рот в жутковатой ухмылке, демонстрируя пару внушительных клыков. Твою мать, на вид натуральный вампир.

— А тебе чего щербатый? Прикус исправить надо? Так это я мигом, у меня красный диплом по экстренной стоматологии.

Долговязый мне ничего не ответил, лишь слегка повёл рукой, и между нами начала подниматься серая пелена, будто сотканная из мельчайших частичек праха, вполне успешно остановившая дальнейшее продвижение Дола, упёршегося в неё до хруста шейных позвонков.

— Сотник, я что что-то невнятно сказала?

— Здесь не место ни смердам, ни их шлюшкам, ни, тем более, их мясу.

Тот же Тролль, что до этого разговаривал с нами, низко поклонился парочке:

— Госпожи, этот воин уже уходит, он просто хотел узнать, как попасть в Цитадель, и теперь отправляется на арену, где может добыть себе кулон.

— Что?

— Что за чушь?

— Этому отребью не место среди нас.

— Госпожа, это древняя традиция которой уже больше тысячи лет и не нам…

— Ты смеешь нам перечить?

— Может нам попросить отца…

— … превратить тебя в тупорылого Зомби?

— Возможно тогда от тебя будет больше толку.

— Нет, нет госпожи, но это не в моих силах отменить столь древнюю традицию…

— Ох уж эти обветшалые традиции…

— … я поговорю о ней с отцом.

— А пока Вий, прихвати с собой Расчленителя…

— … и проследи, чтоб никто из этого быдла не заявился к нам в гости…

— … пачкать ковры своими грязными копытами и портить воздух своей жуткой вонью.

При этих словах стена праха начала двигаться, отволакивая нас из освещённого круга, раскинувшегося вокруг цитадели.