Миражи любви

Хейер Джорджетт

– Людовик! Вы ранены?

Ответа не последовало. Сэр Тристрам нагнулся, чтобы осветить открывшуюся нишу. Она была совершенно пуста.

Глава 12

Сэр Тристрам опустил канделябр и снова повернул резное украшение, закрывая панель.

– Его там нет, – проговорил он.

Абель Банди не выказал никакого удивления.

– Я так и знал, – сказал он, приготовясь залезть в комнату, – что мы отсюда легко не выберемся. Вот так всегда с мистером Людовиком и с его похождениями!

Как вы думаете, куда он подевался?

– Да бог его знает! Он мог уйти отсюда в тот момент, когда свечи были сбиты на пол. Не входи сюда!

Банди послушно остался там, где был:

– Как скажете, сэр. Но это на него не похоже – увиливать от драки!

– А какой от Людовика толк в схватке, когда у него одна рука на перевязи? – возразил сэр Тристрам. – Сходи и посмотри, не вернулся ли он туда, где вы оставили лошадей. Если его там нет, то он где-то в доме.

– Хорошо, сейчас схожу, но мне кажется, что это без толку. Не похоже, чтобы молодой хозяин мог кого-то вдруг испугаться. Вы удивитесь, если узнаете, во скольких схватках он участвовал за эти два года.

– Ошибаешься, я совсем не удивлюсь.

– Он храбрый парень! – признал Банди и растворился в темноте.

Через несколько минут он появился снова и коротко сказал:

– Его там нет!

– Проклятый мальчишка! – воскликнул сэр Тристрам. – Быстро отойди от окна! Кто-то сюда идет!

Банди торопливо нырнул за подоконник, дверь открылась, и хромая, с помощью дворецкого вошел Грэгг.

У него распухла челюсть и были выбиты два передних зуба. Сэр Тристрам быстро сунул в карман свою разбитую правую руку. Хотя голова у Грэгга шла кругом, он все-таки что-то соображал; когда его затуманенный взор упал на Шилда, он еще больше побледнел и, схватившись за спинку кресла, еле ворочая языком, проговорил:

– Все это очень странно, но я буду стеречь! У меня ключи от всех дверей. Если он все еще там, то никуда не уйдет!

Молодой конюх вошел в комнату и сказал серьезно:

– На вашем месте, мистер Дженкинс, я принес бы ему немного бренди. Не бойтесь, мистер Грэгг! Никто не выйдет отсюда, пока ключи у вас.

Дворецкий, сообразив, что глоток бренди, пожалуй, не помешает и ему самому, отправился за графином. А молодой конюх, подойдя к слуге, проникновенно сказал:

– А вам не стоило спускаться вниз, мистер Грэгг, – и расчетливо ударил его пониже уха.

Несчастный слуга грохнулся на пол, а молодой конюх, зло сверкая своими красивыми глазами, угрюмо проговорил:

– Может, это послужит тебе уроком, рябой ублюдок!

Прежде чем сэр Тристрам обрел дар речи, дворецкий, услышав грохот, поспешно вернулся в библиотеку. Конюх тут же повернулся к нему и сказал:

– Я же говорил, что он упадет в обморок, мистер Дженкинс! Зря он спустился!

– Отнесите беднягу снова в его комнату и держите его там, – распорядился сэр Тристрам.

– Вот это я и собирался сделать, сэр, – сказал молодой конюх. – Ну, мистер Дженкинс, если вы возьмете его

за ноги, мы быстро доставим его в кровать!

– Я же просил его не вставать! – сказал Дженкинс, качая головой.

Конюх сунул руку в карман Грэгга и достал оттуда ключи.

– Лучше пусть они побудут у вашей светлости, – сказал он, передавая ключи сэру Тристраму.

Дворецкий, который с пыхтением нагнулся, чтобы поднять Грэгга, согласился, что сэр Тристрам и есть тот человек, которому можно доверить ключи. Во второй раз они потащили Грэгга наверх. Мистер Банди, который появился над подоконником как чертик из коробочки, флегматично заметил:

– Похоже, тут появился друг молодого хозяина. Что это за парень?

– Мне кажется, что это мальчик Джима Кеттеринга, – ответил сэр Тристрам.

– Да, кажется, он попал этой ночью в хорошую переделку, – заметил Банди, – но он несомненно хороший парень. К тому же здорово работает кулаками!

И в этот момент открылась дверь, и в комнату вошел Людовик.

– Ну и разгром! – заметил он, оглядываясь вокруг. – Я дорого бы дал, чтобы посмотреть на лицо Красавчика, когда он приедет домой! Как вы сюда попали, Тристрам?

– Меня позвал Клем, – ответил Шилд. – А как вы выбрались из этого тайника и какого дьявола вы там делали?

– Из тайника есть другой выход, – объяснил Людовик. – Я предполагал, что он должен быть. Он ведет прямо в спальню Бэзила. Мне кажется, пока я охотился за кольцом, вы здесь тоже хорошо поработали. Я услышал голос Боба Кеттеринга и свистнул ему…

– Свистнул ему?! – словно эхо отозвался сэр Тристрам. – На глазах у всей этой челяди?

– Да, а почему нет? Я же знал, что он поймет, – это наш сигнал еще с самого детства. Боб и не подозревал, что его заставили охотиться за мной. Боже, сколько мы с ним разорили гнезд!

– Я так и думал, что вы встретили друга, – кивнул Банди. – А вы, случайно, не нашли то самое кольцо?

Лицо Людовика омрачилось.

– Нет! Боб помог мне обшарить комнату Бэзила, но его там нет, как нет и в тайнике.

– А молодой Кеттеринг, случайно, не вспомнил, что он на службе у Бэзила? – с интересом спросил сэр Тристрам.

– Да, но он работает на меня, мой дорогой друг.

– Мне кажется, он такой же бессовестный, как и вы! – улыбнулся сэр Тристрам. – Как вам кажется, вы тут произвели достаточно разрушений или хотите приложить руку еще к чему-нибудь?

– Разрушений! – воскликнул Людовик. – Если бы это покрыло все другое! А кто поломал всю мебель, хотел бы я знать? Я не делал этого.

В это время в библиотеку вернулся конюх и встревоженно сказал:

– Мистер Людо, вам бы лучше уйти, пока можно. А то Дженкинс вот-вот спустится вниз.

– А ты не собирался когда-нибудь выйти на призовой ринг, мой молодой друг? – спросил Банди, который устроился на подоконнике так удобно, будто собирался здесь остаться. – Парень, у тебя приличные кулаки, и ты совсем неплохо показал себя!