Мироход

Качанов Андрей

– Ленивая задница…

Разминка, приседания, планка, пресс, свечка. В ход шло абсолютно все, чем можно было подстегнуть организм к хоть какому-то развитию характеристик, не смотря на неприятные ощущения. Именно за этим делом меня и застала Сиви, видимо только выбравшаяся из-под одеяла и испуганными глазами наблюдая за тем, как я стою на голове ногами вверх.

– Доброго утра. Извини если шумел, не хотел будить.

– Я думала вас похитили… - Раздалось мне в ответ.

– Радость моя, если бы меня похищали – тебя бы уже не было в живых. Зачем тайком выносить человека из спальни с другим

человеком? Проще одного придушить, а второго оглушить.

Наблюдаю за резкой сменой сразу группы эмоций и выражений. Костя, блин! Стоило так человека пугать? Она ж всего лишь переживала о моем здоровье. Ладно, как-нибудь выкручусь. Принимаю привычное положение и ощущаю как кровь наконец начинает отходить от головы к соскучившемуся по ней телу.

– Заходи, присаживайся. Я уже закончил. – Пододвигаю к столу второй стул и указываю на него.

– Вы что-то рисуете? Это то, что вы хотите строить? – Спрашивает усевшаяся рядом девушка, разглядывая лежащей перед ней пергамент.

– Да, уже почти все готово. Кстати, спасибо что выполнила мою просьбу. Мне уже гораздо лучше. – Говорю это не поворачиваясь, одновременно накидывая на листке текст, с заголовком «Хлеб».

– Это меньшее, чем я могу отплатить за вашу доброту, господин. – Отвечает она мне, после чего зевает, прикрывая рот ладошкой.

– Если не выспалась – можешь ложиться в этой комнате. Сегодня переезжаю сюда и буду рад тебя видеть в любое время. – Намекаю прямым текстом, так сказать.

– Спасибо, но я лучше с вами посижу. Картинки красивые, мне нравятся.

– Хочешь, для тебя что-нибудь нарисую?

– А можно? Пергамент ведь жутко дорогой, господин Игни. Не стоит его на меня переводить.

Дорогой? Вполне может быть. Но мне его выдали даром, и я намерен его использовать. Вот только что нарисовать? Домики да шестеренки я легко изображаю, а вот что-то посложнее и одушевленное – совсем не умею. Кручу карандаш в руках и пытаюсь найти ответ в глубинах собственного сознания.

В какой момент я выпал из реальности и начал непроизвольно накидывать рисунок – так и не понял. Однако, помассировав переносицу и вернувшись «в себя» - обнаруживаю очень добротно нарисованный портрет. Хозяйка лица, изображенного на бумаге, молча и очень тихо сидела рядом. И как выяснилось секундой позже, когда я повернулся в её сторону, обильно краснела и стеснялась.

– Нравится? – Обращаюсь к молчаливой помидорке.

– Очень красиво. Это ведь… я? – Спрашивает она, словно не веря собственным глазам.

– Конечно, рисунок не передает и половины красоты столь милой девушки. Но прошу тебя не сердиться, рисовать я еще только учусь. – Переворачиваю листок и ставлю подпись «Для Сиви Ойл, от Игни Пульвис».

– А что здесь написано? – Девушка с удивлением смотрит на надпись и зарождает во мне не хорошее подозрение.

– Написано, что это для тебя, от меня. А ты разве не можешь это прочесть?

– Я не обучена грамоте, господин. Не было необходимости.

Глава 32. «Утро тринадцатого».

В очередной раз прифигев от новостей внезапных – задумчиво вглядываюсь в лицо собеседницы. Хм, а я ведь действительно излишне начал надеяться на свои силы и знания, в очередной раз пренебрегая

фактом того, что это не мой мир. Из раза в раз меня подобная оплошность тыкает носом в суровую действительность. И все ни как я, блин, не научусь.

Наблюдаю, как Сиви застенчиво отводит взгляд и вновь украдкой смотрит на меня. В голове проносится высказывание товарища: «Не стреляй глазами, женщина. Они для того, чтобы смотреть. Лучше возьми лук или арбалет».

И вновь возникает спорная ситуация с множественными вариантами действия. Обучить её читать на местном? Или посвятить в грамматику моего родного языка, которую я и сам не очень знаю? Или забить и оставить все как есть? Она ведь сказала, что необходимости не было. Значит, делаю выводы, что она так и не появилась. Вывод? Нафиг-нафиг… И так дел выше крыши. Может быть в другой раз.

– Попрошу Териха сделать тебе рамку для рисунка. Поставишь у кровати. А сейчас предлагаю повторить урок медитации. Возражения? – Наблюдаю как девушка отрицательно мотает головой, раскидывая локоны по плечам. – Вот и отлично.

В точности повторяя действия прошлого занятия – устраиваемся на стульях и вытянув ноги закрываем глаза.

– Нет ничего вокруг. Все сущее значения не имеет. Все прошлое останется там. Все будущее – подобно водам реки, что, омывая проходят сквозь тебя. Успокой свой разум. Позволь волнам подхватить его. Доверься им. Плыви…

***

Хозяина поместья мучила бессонница. Из раза в раз он прокручивал слова раба, что удалось под пытками вытянуть наружу. Группа беглых, не ясным способом получив доступ к оружию и припасам – начала совершать набеги на окрестные селения и странствующих купцов. Более того – они освобождают все больше своих соплеменников, увеличивая численность буквально каждый день. Те два десятка, что повстречались им вчера – одни из последних, кого удалось освободить в ходе налета на Ниритус, маленькое фермерское поселение на границе.

Что тревожило еще больше – освобождавший их лидер, с трудно произносимым именем ШиссОльХерБе, владел магией как минимум на тридцатом уровне навыка. Это было опасно, очень опасно. Всех пленных, что уводили из болот, в обязательном порядке досматривали. При малейших подозрениях на владение магией – тут же убивали. Слишком много проблем доставляли шаманы диких племен, слишком многих стражей утопили и сожгли они при защите своих деревень.

В очередной раз пройдя из угла в угол – Реймс вновь бросил взгляд на маленький шкафчик, висящий на стене. Его содержимое – элитные сорта алкоголя, привезенные со всех краев Великих земель.

– Выход ли это? – Пробубнил он себе под нос, остановившись в нерешительности.

Советник – это столп, на котором стоит весь Старший Дом. Дозволено ли советнику проявлять слабость? Дозволено ли достойнейшему из членов семьи, показывать свое незнание и страх?

– Глупость… - Выдохнул он. – Я знаю меру и не стану пить больше необходимого. Нужно расслабиться…

Подойдя к заветным запасам алкоголя – он выудил керамический графинчик, с обжигающей прозрачной жидкостью. Большая редкость, в это время. Привезена с архипелага, еще до времен изоляции. Разместив сосуд на столе – Реймс извлек из пространственного кармана странную миниатюрную чашку, не имевшую ручки и наполнил её до половины.