Миротворцы Конуса. Трилогия (с илл.)
Шрифт:
Ститри кивнула.
— И, наконец, правило четвертое. Ложь. Недопустима ложь в любой форме. Если не хочешь отвечать на чей-то вопрос, просто уйди. Но нельзя лгать. Ложь очерняет и лишает чистоты. «Как они, однако, пекутся о своей чистоте!» — подумала Ститри.
— Вы все поняли? — спросила учитель.
— Нет. — Ститри подождала, пока учитель проглотит горькую пилюлю. — Мне непонятно, что произойдет, если кто-нибудь нарушит правило?
— В вашей изоляции это не важно. Вы отстранены от нашего мира и не влияете на его чистоту. Именно поэтому все вновь прибывшие помещаются в подобную изоляцию, до полной очистки.
— Но
— Еще раз повторяю, вы можете покинуть изоляцию, когда поймете, как это сделать. Но это произойдет лишь после полной вашей очистки.
— Вы не хотите мне помочь? Очиститься?
— Нет. Вы должны все сделать сами.
Учитель была бесстрастна. Ститри даже не знала, как подступиться, как вызвать на откровенный разговор. Воцарилась напряженная тишина. Ститри на какое-то мгновение замешкалась, и этого оказалось достаточно, чтобы учитель прекратила разговор.
— Запомните все правила. В следующий раз мы будем вести с вами диалог, строго соблюдая их.
Учитель исчезла. Ститри встала и потянулась. На этот раз ей удалось выяснить не так уж много. Она проиграла этот раунд. Правила Ститри не волновали. Но не давала покоя информация о материнском мире. Как можно его наблюдать? Как это выяснить?! Вероятно, есть возможность вернуться! Нет, не стоит предаваться пустым надеждам. Да и что делать в своем мире без Демитрия? Если уж прорываться обратно, то непременно вместе с ним. Демитрия необходимо найти! Вот только как? Как покинуть изоляцию без очищения? А если силой?! Наверное, никто не пробовал так! Вызвать учителя и вытрясти из него информацию. Да, но он исчезнет! Это у них неплохо получается. Нет, нужно затаиться — спрятать эмоции и играть по их правилам. И собирать, собирать, собирать информацию!
Глава 16
Вместилище было огромным и содержало неимоверное количество информации. Каждый раз, когда Ститри погружалась в него, она неумолимо теряла себя — свое «я». Безопаснее было выуживать информацию из учителей, но ведь это так долго. Как ни старалась Ститри, ей не удавалось обнаружить способ передвижения в райском «пространстве». Учителя обходили стороной и тему жизни вне изоляции, и все, что касалось событий в материнском мире. Они или ловко уходили от ответа, или просто исчезали. Ститри пропитывалась отвращением к этому белому миру — к его бесцветности. Но она сдерживала свои чувства и не показывала их Верхним. Ни на миг не покидали ее мысли о Демитрии. Пусть прошла вечность, но Ститри не верила, что его можно было сломать и сделать чисто белым. Скорее уж Демитрий будет вечно сидеть в изоляции, чем позволит это. Ститри так и представляла его — осунувшимся, похудевшим, лежащим на траве и проклинающим весь этот уродливо-белый мир. Нет, Демитрий не мог быть ни учителем, ни Верхним. Его следовало искать только в изоляции. И Ститри стала прощупывать «почву».
Это был уже двадцать восьмой учитель. Ститри специально вела счет, чтобы преодолеть невыносимую тягучесть вечности. Она уже многому научилась и беседовала с учителями почти на равных.
— Итак, вы говорите, что если необходимости в перемещении нет,
— Каждое перемещение рассчитано целесообразностью. Нужно четко представлять, что произойдет, если предмет перейдет в другое место. Ваше сознание должно признать это перемещение целесообразным, в противном случае предмет дематериализуется.
— И с перемещением тела происходит так же? — Ститри невинно взглянула на учителя. Но ловушка не сработала.
— Вы должны постичь это своим разумом. Вы не можете покинуть изоляцию, не познав таинства преодоления нашего пространства. В этом суть.
— В чем же суть, учитель, в очищении? — Внутри бушевала ярость, но снаружи Ститри была само спокойствие. — Не кажется ли вам, что принудительное очищение искажает целесообразность? Ведь не может быть целесообразным то, чего я не хочу.
— Очищение не измеряется целесообразностью отдельного индивидуума. В нем участвуют все, и оно измеряется целесообразностью всего мира. Вам, конечно, не все еще ясно, но давайте лучше займемся материализацией. У вас это хорошо получается. Признаться, я до сих пор не могу материализовать живое существо.
— Это совсем просто. — Ститри через силу улыбнулась — Необходимо лишь чувствовать лю… — Ститри запнулась. Она едва не сказала «любовь».
— Я не знаю, как это объяснить. Вот, смотрите. — Ститри раскрыла ладони, и на них очутился Ворчун. Уже шестой — абсолютно такой же, как пятый, четвертый, третий, второй и первый. — Ститри пригладила ежика и выпустила на волю. Он тут же убежал под куст сирени, и вскоре оттуда донесся шум драки всех шести копий. Ститри и сама уже не знала, который из них настоящий.
— У вас так легко и непринужденно получается материализация, просто удивительно, — восхитился учитель. — Не могли бы вы еще раз показать?
Ститри глянула на дрожащий куст.
— Нет, знаете, их и так уже слишком много.
— Почему ж вы не дематериализуете двух или трех? Это очень легко.
— Не чувствую в этом целесообразности, — соврала Ститри. Нарушение правил ее волновало меньше, чем потеря единственного — пусть даже в шести копиях — друга.
— Я могу вам помочь, — предложил учитель.
— Нет уж, я как-нибудь сама. — Ститри едва удержалась, чтобы не дематериализовать самого учителя, потребность в этом она почувствовала огромную. Ститри вдруг осенило. — Учитель, — произнесла она, едва сдерживая чувства, — могу я попросить Верхних прекратить за мной наблюдение, пока вы здесь?
— Можете, но я не думаю, что это целесообразно. Верхние могут неправильно понять.
Ститри удивленно приподняла брови. Это новость. Она была уверена, что здесь свято чтут желания каждого. Ститри обезоруживающе улыбнулась.
— А как это еще можно понять, Учитель? Разве Верхние не прислушиваются к желаниям каждого, неужели меня обманули? Нет, не могу поверить, чтобы почтенный учитель нарушил правила. Он не мог обмануть.
— Нет, — учитель бросил едва заметный взгляд на небо, — это ваша изоляция, и если вы хотите, Верхние не откажут. Но… Им может показаться, что вы пытаетесь уйти от правил, спрятавшись за непроглядной стеной.
— И что? — Ститри никак не могла уловить сути намеков.
— У Верхних есть дополнительное право на отстранение и бичевание, если процесс очистки кого-либо невозможен. Вам уже говорили об этом?