Миротворцы
Шрифт:
Ведя осмотр, дядя Ваня оставил за скобками обилие пролитой в салоне крови. Это как бы само собой разумелось, а описывать положение каждой капли было бы пустой тра-той времени и плёнки. Но именно обилие крови - везде, на одежде авторитетов, на диване, на автомобильных стеклах, на полу - отвлекло его внимание от весьма важной детали, штриш-ка, который объяснял многое о случившемся здесь четыре часа назад. А когда дядя Ваня всё-таки эту деталь заметил, то не смог сдержать возгласа, немедленно зафиксированного на магнитофонную ленту:
– Ого-го! Эй ты, Эдичка,
Зимагор поспешил на зов.
– Говоришь, без оружия они пришли?
– спросил его дядя Ваня строго.
– Такая была договоренность, - кивнул Зимагор, потом понял и подобрался.
– Где?!
– Вон там смотри, у вашего длинного под рукой.
Дядя Ваня отстранился, предоставляя Зимагору возможность заглянуть в салон. Тот на-клонился, прищурясь. И увидел. Правая рука Клеста (или "номера второго", как назвал его дядя Ваня в своем протоколе осмотра места происшествия) не просто "свободно лежала на диване", но и сжимала, сведённая смертной судорогой короткую и острую, как жало, заточку.
Зимагор присвистнул.
– Это новость!
– высказался он.
– Подстраховался Клёст, надо же. Не доверял Шику. Подстраховался. Я возьму её, дядя Вань?
– Не суетись, - Иван Прохорович поморщился.
– А то суетился один такой.
Он присел над своим саквояжем, оставленным здесь же на траве и извлёк из него пару тонких резиновых перчаток. Неспешно натянул перчатки на руки, затем перегнулся, стараясь не задеть скрючившегося Шика, и взял пальцами заточку. И тут на глазах с полным вниманием наблюдавшего за процессом Зимагора произошло нечто невероятное и страш-ное одновременно. Рука Клеста развалилась на части. Точнее, кисть этой руки легко и свобод-но отделились от запястья, словно и не составляла с ним только что единого целого.
– Так, - сказал дядя Ваня, ничем не выдав своих чувств по поводу происшедшего, если таковые и были.
– Рука рассечена наискось от длинной косточки мизинца до косточки запя-стья над большим пальцем... А тут что у нас?..
Горький комок при виде этого обрубка человеческой плоти подкатил Зимагору к горлу, но взгляда он не отвёл: подполковник госбезопасности я или кто?
Дядя Ваня тем временем разглядывал кисть и зажатую в ней заточку.
– Смотри, Эдик, - обратился он к Зимагору.
– Видишь, здесь рукоять. И срезана по концу чисто. Без трухи. Такое ни ножом, ни палашом не сделать. Повесомее клинок был. Но и не мачете - режуще-колющее оружие имело место. Меч - почти наверняка.
– Меч?
– Зимагор отвел наконец взгляд от окровавленной кисти.
– К чему такая экзо-тика?
Дядя Ваня пожал плечами:
– Убийцу спросишь. Ну что ж, картина прояснилась. Я думаю, выглядело это так. Кто-то - скорее всего, одиночка подкрался со стороны вон тех кустов, рывком распахнул дверцу и нанёс удар мечом снизу вверх и слева направо по горлу номера первого. Таким образом номер второй получил резерв времени, чтобы отпрыгнуть к противоположной дверце и дос-тать заточку. Это ему удалось, и вообще он доставил нападавшему массу проблем.
– Но почему меч?
– Не знаю я, Эдик. Не знаю.
– Ну а версии? Есть у тебя версия?
– Я, Эдик, по специальности судебно-медицинский эксперт. Версии пусть сыскари вы-двигают. Их этому пять лет учат. Одно могу сказать: меч не случаен. Или кто-то сле-ды запутать хочет, или действительно без меча не мог обойтись. Но в обоих случаях это ни-точка. За неё и держитесь.
Их беседу прервали вернувшиеся с поисков охранники. Один из них направился прямо к "вольво", неся в далеко отставленной руке темный матерчатый лоскут.
– Ну, сволочи!
– возмутился при виде его дядя Ваня.
– Говорил же, руками не трогать!
Прежде чем охранник передал лоскут дяде Ване, ему пришлось выслушать от последне-го грозную и вполне справедливую отповедь, из которой узнал много интересного: в частности, кто он есть на самом деле, откуда у него руки растут и чем занималась его матушка прежде чем познакомилась с его батюшкой. Высказавшись в таком духе, дядя Ваня осмотрел находку.
– Маска, - резюмировал он наконец.
Это действительно была маска, сделанная из вязаной шерстяной шапочки, с аккуратны-ми прорезями для глаз. Осмотрев, дядя Ваня упаковал маску в целлофановый пакет, а пакет спрятал в саквояж.
– Проверю потом в лаборатории, - пояснил он для Зимагора.
– По биологии - на пот и на волосы.
– Маска...
– Зимагор задумался.
– Что-то она мне напоминает...
– Амуниция воинов нин-дзюцу, - предположил дядя Ваня.
– Ниндзя?.. Бред! Откуда у нас в Ветрогорске взяться ниндзя?
– Согласен, неоткуда. Только вот у ниндзя - я имею в виду настоящих ниндзя - состо-ят на вооружении весьма примечательные мечи...
– Ну, дядя Ваня! Ну!
– Вот тебе и "ну". Называется такой меч "ниндзя-то": скошенное острие, полированное лезвие шириной два сантиметра, полная длина - до метра.
– Ты хочешь сказать, что кто-то нанял ниндзя, чтобы совершить это убийство?
– Ниндзя, - сказал дядя Ваня наставительно, - настоящий ниндзя не бросил бы маску в двух шагах от трупа. Так что, это или дилетант-самоучка, но тогда бы он не справился с номером вторым, или ему было безразлично, обнаружит кто маску или нет...
– Как это так?
– Зимагор искренне недоумевал.
– Маска - улика. Должен же он пони-мать!
– Один вот тоже понимал-понимал, - буркнул дядя Ваня, рассерженный тупостью Зи-магора.
– Версию тебе хотелось? Получи версию. Здесь произошло ритуальное убийство. То, что жертвами оказались ваши авторитеты, - чистая случайность...
– А маска? При чём тут маска?
– Ритуальные убийства обычно совершаются в состоянии аффекта. Не до улик.
– Нет, всё это полнейший бред, - заявил Зимагор, но, впрочем, без обычной для него самоуверенности.
– Какой смысл в ритуальном убийстве?