Мировой заговор против России
Шрифт:
У нас любят восхищаться тем, что суть плана «Барбаросса» лежала на столе у Сталина чуть не через пару дней после его утверждения Гитлером. Правда, тиран-деспот «не смог воспользоваться» полученной информацией. А может, и на столе у Гитлера лежали некие «планы войн» СССР? Сегодня ведь известно, что в аппарате у А.И. Микояна был агент перед войной, работающий на Англию. И если в английской разведке работали такие люди, как «Кембриджская пятерка», которые иногда в Москву отправляли информацию о Германии раньше, чем ее читал Черчилль, то и сама английская разведка очень дружила с адмиралом Канарисом — главой разведки Германии. Т. е. даже если и не имели немцы своих агентов в НКО и
В ведомстве у Вознесенского уже после войны пропадали особо секретные документы, связанные с госпланированием, в которых были очень заинтересованы в США. Прослушка посла в США М. Литвинова во время войны также давала много любопытного материала для размышления. Так что ничего необычного нет в том, что и в советском Генштабе могли служить не очень преданные Родине офицеры.
Чем советские командиры отличались от царских? Тоже люди, которые могут не верить в возможность победы над Германией, т. к. знают о готовящемся предательстве, о его масштабах, знают истинное состояние собственной армии и о ее слабой готовности к войне. И Мерецков, по показаниям Павлова, об этом и говорит, мол, если немцы нападут, то СССР обязательно проиграет — «в случае нападения их на Советский Союз и победы германской армии хуже нам от этого не будет ». Может, Мерецковы на случай неизбежного нападения Гитлера на СССР и победы германской армии уже подсуетились, чтобы их не забыли новые хозяева?
Данное предположение уже выдвигали в своих книгах и Ю.И. Мухин, и А.Б. Мартиросян, и многие другие исследователи. Другое дело, что найти документальное подтверждение подобным фактам сегодня пока практически невозможно. Если бы что-то подобное и произошло, то подтверждение такого предательства тщательно скрывалось. Как замалчивается сегодня факт приведения в «повышенную» и «полную боевую готовность» частей западных округов с 11–18 июня 1941 года, чуть не за 10 дней до нападения Германии на СССР.
Почему это происходит? Да хотя бы потому, что эти люди, виновные в трагедии 41-го, после смерти Сталина были поголовно реабилитированы их друзьями и вся власть в стране перешла под их полный контроль. И именно они и писали для нас историю ВОВ все эти годы.
И с чего бы потомки и наследники «жертв сталинских репрессий» стали бы говорить всю правду о тех событиях? Ведь тогда придется признать, что Сталин был во многом прав, что его экономическая и политическая системы были лучше для России, чем то, что нам навязали после его смерти под присмотром Запада разоблачители сталинизма. Ведь в мире существует только две экономические и политические системы: западная рыночно-либеральная (капиталистическая) и сталинская государственная (коммунистическая). Сталинская оказалась наиболее эффективной, по сравнению с западной и могла спихнуть Запад на обочину истории. И если бы это было не так, то Запад до сих пор восторженно аплодировал бы Сталину.
Говорят, суть плана «Барбаросса» лежала на столе у Сталина чуть не через пару дней после его утверждения Гитлером. Интересно, фраза: «Только неожиданно быстрый развал русского сопротивления мог бы обеспечить постановку и выполнение этих обеих задач одновременно», — была известна Сталину? Если да, то начинаешь лучше понимать, почему Сталин с таким спокойствием, разговаривая с Первым секретарем ВКП(б) Белоруссии, соглашается на эвакуацию Минска 23 июня 41-го, хотя пока ничто не должно было говорить о том, что немцы займут столицу Белоруссии на шестой день войны:
«В середине
Выходит, Сталин вполне допускал, что военные окажутся не на высоте? Впрочем, похоже, и без фраз из «Барбароссы» Сталин мог знать о том, что Западный округ-фронт Павлова будет разгромлен и сдан врагу.
Но... Сталин сажал и ставил к стенке только в том случае, если были точные данные о виновности подозреваемых. Получается, что Мерецков отбрехался потому, что и у Павлова не было четких обвинений, кроме застольных «пораженческих разговоров» и «странного мобплана» Генштаба (под дурачка закосил сам Мерецков?), и у Сталина не было доказательств вины Мерецкова (не зря его, по словам Молотова, звали «ярославцем», почти, как «жид», всегда выкрутится). Получается, Павлов отдувался за всех своих подельников? А Жуковым Сталин дал шанс стать героями? Но чтобы впредь не передумали, приставил к Жукову «охрану» из чекистов, а часть армейских генералов поменял на бериевских, из НКВД, в июле 41-го. Хорроошие у нас были генералы.
Молотов о начале войны говорил так: «Мы знали, что война не за горами, что мы слабей Германии, что нам придется отступать. Весь вопрос был в том, докуда нам придется отступать — до Смоленска или до Москвы, это перед войной мы обсуждали. Мы знали, что придется отступать, и нам нужно иметь как можно больше территории.…
Мы делали все, чтобы оттянуть войну. И нам это удалось — на год и десять месяцев. Хотелось бы, конечно, больше. Сталин еще перед войной считал, что только к 1943 году мы сможем встретить немца на равных». (Главный маршал авиации А.Е. Голованов говорил мне, что после разгрома немцев под Москвой Сталин сказал: «Дай бог нам эту войну закончить в 1946 году».) (Ф. Чуев «140 бесед с Молотовым»).
Войну ждали, к ней готовились. Все силы и средства в стране были брошены на подготовку: «Мы же отменили 7-часовой рабочий день за два года до войны! Отменили переход с предприятия на предприятие рабочих в поисках лучших условий, а жили многие очень плохо, искали, где бы получше пожить, а мы отменили. Никакого жилищного строительства не было, а строительство заводов колоссальное, создание новых частей армии, вооруженных танками, самолетами… Конструкторов всех дергали: «Давай скорей, давай скорей!» — они не успевали, все были молодые конструкторы!..»
Сталин и Молотов знали, что придется отступать. Сталин в своей речи 3-го июля сказал: «.Что касается того, что часть нашей территории оказалась все же захваченной немецко-фашистскими войсками, то это объясняется главным образом тем, что война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для немецких войск и невыгодных для советских войск. Дело в том, что войска Германии, как страны, ведущей войну, были уже целиком отмобилизованы, и 170 дивизий, брошенных Германией против СССР и придвинутых к границам СССР, находились в состоянии полной готовности, ожидая лишь сигнала для выступления, тогда как советским войскам нужно было еще отмобилизоваться и придвинуться к границам.»