Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Реинкарнация

Снегов Андрей

Грин вышел из машины, взял оружие на изготовку и остановился в ожидании. Макс последовал его примеру. В наступившей тишине был отчетливо слышен треск веток и приглушенные рыки бегущих тварей.

Первой из леса появилась парочка со стороны Макса. Монстры двигались довольно быстро, но он начал стрелять, лишь когда они приблизились вплотную, на этот раз в автоматическом режиме. Первый сразу упал на землю и покатился по траве, а второй даже после нескольких ранений бился в агонии до тех пор, пока Макс не выпустил пулю ему в голову. В угаре боя он не заметил, что напарник наблюдал за всеми его действиями с бесстрастным выражением

лица и отвернулся лишь после того, как прозвучал последний выстрел.

Грин положил автомат на капот и достал из-за пояса пистолет. Он широко расставил ноги, распрямил плечи и прицелился, держа оружие в вытянутых руках. Дождавшись, когда первый бегун окажется на расстоянии нескольких метров, Грин уложил его выстрелом в лоб. Второго он завалил, точно вогнав пули в уродливые глазницы.

– Решил сэкономить патроны, но лишний пришлось потратить на лотерейщика, – он подмигнул, посмотрев на Макса, и достал из-за пояса нож. – А теперь – сбор лута.

Максим на негнущихся ногах подошел к трупам бегунов. В лунном свете их кожа казалась серой, под ней крупными узлами бугрились гипертрофированно развитые мышцы. Ладони и ступни были непропорционально велики, а мощные плоские ногти являли собой совершенный инструмент для разрывания плоти. Волос на головах не было, но лица еще сохраняли человеческие черты, и тысячелетний вампир, возможно, нашел бы их привлекательными.

Макс запоздало подумал, что подпустил тварей слишком близко, и это могло стоить ему жизни. А еще он не считал патроны в рожке, и попытка перезарядить автомат с большой вероятностью стала бы смертельной. Мысль о том, что он классический нуб, ничуть его не расстроила, печально было лишь то, что в этой донельзя реальной игре ему отпущена всего одна жизнь.

Твари источали жуткую вонь, резкий запах гниения и разложения, казалось, заполнил все пространство вокруг. Максу очень хотелось зажать нос, но вряд ли бывалые жители Стикса вели себя именно так. Он достал нож, не сразу разобравшись с устройством ножен, и понял, что просто обязан изучить снаряжение при первой же возможности.

Лезвие с неприятным хрустом погрузилось между похожими на две половинки чеснока наростами. Преодолевая брезгливость, он засунул руку внутрь кожаного мешка. Отсутствие света мешало в подробностях рассмотреть содержимое, но на ощупь оно было похоже на минеральную строительную вату. В первом мешке Макс добыл два спорана, во втором – три.

– Отстрелялись хорошо, – довольно заявил Грин, держа на ладони горох. – Хозяин тира выдал нам приз.

– Ты был достоин окуляра камеры Клинта Иствуда даже без ковбойской шляпы на голове, – сказал Макс, натужно улыбнувшись. – Это – приз за артистичность.

– Склонность к театральным эффектам – моя слабость, – нехотя признал Грин, садясь в машину. – Хотел впечатление на тебя произвести. В следующий раз чернушно замочу тварей твоей битой.

– Тебе не нравится бейсбол, – парировал Макс, – все мысли занимает стрельба и автоспорт.

– Ладно, буду вести машину задорно и с огоньком, как моя семидесятилетняя бабушка, – Грин завел мотор и мягко тронулся с места.

– Впереди все спокойно?

– До самого поселка никого не чувствую, но я уверен, что твари уже выдвинулись на звук выстрелов.

– Мы едем к следующему тиру?

– Или бойне, кто знает, – Грин пожал плечами, не отрывая расслабленного взгляда от дороги. – В неведении и состоит прелесть

нашего существования. Представь, что, как поет Мирон, все предрешено. Скука же смертная будет.

– Все переплетено, но не предопределено, – зачитал Макс, – но я предпочитаю смертную скуку смертельной неизвестности.

– Временами я тоже так думаю, и особенно часто в те мгновения, когда смотрю в глаза очередного топтуна или рубера, – Грин немного оживился, и машина поехала быстрее. – Взгляд элитника вообще превращает меня в конформиста, готового провести жизнь в бессмысленном созерцании горы Фудзи.

– Я бы с радостью к тебе присоединился, – искренне заявил Максим. – Не в момент близости элитника, конечно.

– Интимная близость с зараженными не входит в мои планы, – Грин улыбнулся и положил правую руку на приклад автомата. – Въезжаем в поселок, в окрестностях есть несколько тварей, постараюсь прокатиться тихо.

– А, может, завалим всех и спокойно отдохнем? – Макс выставил ствол автомата в окно и безуспешно вглядывался в сумеречный мрак.

– Это станет самой большой и, что важно, последней жертвой непостоянству всего сущего с нашей стороны, – с иронией произнес Грин. – Зато умрем красиво, как настоящие воины.

– Тогда поехали туда, где виски и еда, – Макс вдруг осознал, что, не задумываясь, съел бы парочку или тройку стейков.

– Где море, виски и еда, ты нарушаешь стихотворный ритм. А дом твоего соседа – говно, хотя и двухэтажный. Не укрытие, а проходной двор. К тому же там труп лежит – отличная приманка для зараженных. Я плохо сплю, когда под моими окнами бродят и рычат эти твари.

– Так куда же держат путь благородные доны? – великосветским тоном поинтересовался Максим.

– Я прошвырнулся по этой деревне, пока тебя ждал, – Грин брезгливо поморщился, – помойка даже по меркам Улья, но один подходящий сарай обнаружил. Вход на чердак через железный люк в потолке, и стоит на окраине. Ждал тебя в нем и любовался сверху ночным пожаром, словно Нерон – горящим Римом. Не вижу причин, почему два благородных дона не могут выбрать его в качестве места для ночлега.

Джип валко съехал с асфальтированной дороги и неторопливо двинулся по проселочной. Глухо урчал двигатель, под колесами тихо шуршал гравий, мимо проплывали утонувшие во тьме дома и шелестящие листьями деревья. Помимо этих негромких звуков подлунную тишину нарушало лишь нестройное пение сверчков.

– Все, пир закончился, – заметил Грин со знанием дела. – Жрать больше некого, упыри уходят к свежему кластеру.

– Почему же некого, а мы? – с иронией осведомился Макс.

– Не родился еще тот жрач! – Грин мрачно усмехнулся и неуверенно посмотрел в окно. – По-моему, наш адрес.

Он остановил машину у деревянного забора и, открыв дверцу, бесшумно выскользнул наружу с автоматом на взводе. Огляделся вокруг и махнул рукой в приглашающем жесте. Макс взял с заднего сидения рюкзаки и, посетовав на их немалую тяжесть, покинул джип. Автомат он повесил на шею еще в дороге.

Калитка негромко скрипнула, и они вошли во двор. На первый взгляд двухэтажный кирпичный особняк представлял из себя неплохое укрытие: он стоял в центре свободного от деревьев, заросшего травой участка, а его окна были закрыты добротными металлическими ставнями. На самом же деле такая защита не являлась непреодолимой преградой для зараженных, даже Максим с его небогатым опытом отчетливо это понимал.