Миры Айзека Азимова. Книга 10

Азимов Айзек

— Это означает, что вы тоже нарушили наш закон, Советник.

— Нет, это не так, Министр. Я не чужак какой-нибудь. Я — гражданин Академии, а Компореллон с принадлежащими ему мирами входит в территорию Академии на правах ассоциированного члена. Как гражданин Академии я могу свободно путешествовать по Компореллону.

— Конечно, Советник, до тех пор, пока у вас есть документы, подтверждающие ваше гражданство.

— У меня они есть, Министр.

— Но даже будучи гражданином Академии, вы не имеете права нарушать наши законы, привозя с собой лицо без гражданства.

Тревайз помедлил. Ясно: таможенник Кендрей не сдержал слова, так что не было нужды выгораживать

его. Он сказал:

— Нас не задержали на иммиграционной орбитальной станции, и я усмотрел в этом позволение взять эту женщину с собой на планету, Министр.

— Это правда, вас не задержали, Советник. Это правда, что о женщине не сообщили служащие иммиграционной станции и она была пропущена. Я могу предположить, однако, что таможенник решил — и совершенно справедливо, — что гораздо более важно пропустить ваш корабль на поверхность и тем самым заполучить его, чем беспокоиться о лице без гражданства. То, что они сделали, прямо скажем, нарушение таможенных правил, и вопрос этот должен быть и будет рассмотрен, безусловно, в соответствующем порядке, но у меня нет сомнений, что решение будет такое: нарушение в данном случае было оправданным. У нас мир твердых законов, Советник, но мы учитываем обстоятельства.

— Тогда я попросил бы объяснить причину вашей суровости, Министр, — немного помолчав, сказал Тревайз. — Если вы действительно не получали информации с орбитальной станции о присутствии лица без гражданства на борту корабля, тогда вы не знали и не могли знать, что мы нарушаем какой-либо закон в то время, покуда шли на посадку. И тем не менее вы были готовы взять нас под стражу, как только мы сели, да вы, собственно, так и сделали. Почему вы это сделали, если у вас не было причин подозревать, что какой-либо закон нарушен?

Министр улыбнулась.

— Мне понятны ваши сомнения, Советник. Уверяю вас, откуда бы мы ни получили подобные сведения касательно вашей пассажирки без документов, они не имеют никакого отношения к тому, что вас взяли под стражу. Мы действуем от имени Академии, с которой, как вы указали, мы состоим в договорных отношениях.

— Но это невозможно, Министр! — уставился на нее Тревайз. — Хуже того, это нелепо.

Министр медоточиво, негромко засмеялась и сказала:

— Вот забавно — почему вы решили, что нелепо хуже, чем невозможно, Советник? Впрочем, теоретически я с вами согласна. Однако, к несчастью для вас, ни то, ни другое места не имеет. Невозможно? Нелепо? Почему?

— Потому что я член правительства Академии и выполняю его задание, и невозможно, чтобы правительство захотело арестовать меня. Да и захоти, оно бы не смогло сделать этого, так как я обладаю парламентской неприкосновенностью.

— Ах, вы опустили мой титул, но вы сильно расстроены, и я вас прощаю. Однако будем точны. Меня не просили вас арестовывать. Я поступила так только для того, чтобы выполнить одну просьбу, Советник.

— Какую, Министр? — спросил Тревайз, стараясь не выйти из себя под испепеляющим взглядом демонической женщины.

— Конфисковать ваш корабль, Советник, и возвратить его Академии.

— Что?

— Вы опять не произнесли мой титул, Советник. Это большая ошибка. Подобная забывчивость не поможет решению вашего дела. Этот корабль не ваш личный, я полагаю. Ведь не вы же его спроектировали, не вы собрали, не вы приобрели?

— Конечно, нет, Министр. Он был передан мне правительством Академии.

— Тогда, вероятно, правительство Академии имеет полное право забрать его у вас, Советник. Видимо, это ценный корабль. — Тревайз промолчал. Министр продолжала: — Это гравилет,

Советник. Их не может быть много даже у Академии. Там, должно быть, теперь сожалеют, что отдали вам один из этих немногих кораблей. Может быть, вы сумеете уговорить правительство предоставить вам другой, менее ценный корабль, который тем не менее вполне сгодится для вашего задания. Но тот корабль, на котором вы появились, мы обязаны конфисковать.

— Нет, Министр, я не могу отдать вам корабль. И не могу поверить, что Академия попросила вас об этом.

Министр усмехнулась.

— Не только меня, Советник. И не только Компореллон. У нас есть причины подозревать, что такая просьба была передана в каждый мир и регион, находящиеся под юрисдикцией Академии, или в каждый из союзничающих с ней. Из этого я заключаю, что Академия не в курсе ваших планов и упорно разыскивает вас. Вами недовольны, Советник. Из чего я далее заключаю, что у вас нет задания на Компореллоне от имени Академии, так как в этом случае ваши люди должны были бы знать, где вы находитесь, и связаться с нами особо. Короче, Советник, вы солгали мне.

— Я хотел бы взглянуть на копию запроса, который вы получили от Совета Академии, Министр, — сказал Тревайз в некотором замешательстве. — Думаю, я имею на это право.

— Конечно, если все пойдет согласно официальной процедуре. Мы относимся к процессуальным формальностям очень серьезно, Советник, и ваши права будут полностью защищены, уверяю вас. Однако будет гораздо лучше и легче, если мы с вами договоримся здесь и сейчас — без огласки и необходимости в официозе. Мы предпочитаем, чтобы все сложилось именно так, и, я уверена, того же хочет и Академия. Она явно не желает, чтобы вся Галактика узнала о беглом Советнике. Это может выставить Академию в нелепом свете, а мы с вами не так давно пришли к согласию, это будет хуже, чем нелепо, — гораздо хуже, чем невозможно.

Тревайз снова промолчал.

Министр подождала мгновение, затем продолжила, так же невозмутимо, как прежде:

— При любом раскладе, Советник, корабль мы намерены забрать. А вот наказание за провоз пассажирки без гражданства будет зависеть от того, какой путь мы изберем. Потребуете соблюдения законности, и это станет пунктом обвинения против вас, и все вы можете подвергнуться полному наказанию за это преступление, а оно может оказаться тяжелым, уверяю вас. Договоримся — ваша пассажирка может улететь торговым рейсом, куда пожелает, и вы, при желании, сможете к ней присоединиться. Либо, если Академия пожелает, мы можем снабдить вас одним из наших собственных кораблей в пригодном для полета состоянии при условии, конечно, что Академия возместит нам расходы, передав в наше распоряжение эквивалентный корабль. Либо, если по какой-либо причине вы не пожелаете вернуться на контролируемую Академией территорию, мы можем предложить вам убежище, а возможно, и постоянное компореллонское гражданство. Как видите, у вас есть много недурных вариантов, если вы склонитесь к дружескому соглашению, но их не будет вовсе, если вы продолжите настаивать на ваших официальных правах.

— Министр, вы слишком резвы, — усмехнулся Тревайз. — Вы обещаете невозможное. Вы никак не можете предложить мне убежище, если Академия требует от вас моей выдачи.

— Советник, я никогда не обещаю невозможного, — невозмутимо ответила Министр. — Требования Академии касаются только корабля, а не вас лично или кого-либо еще на борту. Их единственная просьба — вернуть судно.

Тревайз быстро взглянул на Блисс и сказал:

— Позвольте мне, Министр, коротко переговорить с доктором Пелоратом и мисс Блисс?