Миры Айзека Азимова. Книга 10
Шрифт:
Между прочим, он был на высоте. Он верно угадал, что Лайзалор, обладающая такими формами и силой, и политической властью, презирающая компореллонских мужчин, с которыми ей случалось быть в связи, и в то же время завороженная кошмарными историями (что же она слышала? — недоумевал Тревайз) о сексуальных подвигах развратников с Терминуса, будет стремиться доминировать. Скорее всего, она этого и ждала.
Тревайз пошел, на всякий случай, ей навстречу и, к счастью, оказался прав. («Тревайз-который-никогда-не-ошибается» — поддразнил
Ему пришлось нелегко. У министерши оказалось изумительное тело (сорок шесть, сказала она, но за такое не стыдно было бы двадцатипятилетней гимнастке) и поистине неисчерпаемый запас энергии — энергии, уступавшей только той беззаботности, с которой она ее тратила.
«Честное слово, — думал Тревайз, — если ее немного обуздать, обучить (правда, останусь ли я жив после таких сеансов?), дать ей понять, чего она стоит и, что еще более важно, чего стою я, она могла бы стать неплохой любовницей».
Храп внезапно прекратился, и Лайзалор пошевелилась. Тревайз коснулся ее плеча и ласково погладил. Глаза Мицы открылись. Тревайз приподнялся на одном локте и постарался принять вид полного сил и энергии мужчины.
— Я рад, что ты поспала, дорогая, — сказал он. — Тебе нужно было отдохнуть.
Она сонно улыбнулась, и на мгновение Тревайз ужаснулся: вдруг Лайзалор захочет вернуться к прерванному занятию, но она лишь вяло приподнялась и перевернулась на спину, сказав нежным и довольным голосом:
— Я не ошиблась в тебе. Ты — король секса.
Тревайз попытался состроить из себя скромника.
— Наверное, я перестарался.
— Нет, ты был то, что нужно. Я боялась, что ты обманул меня и все-таки был близок с этой женщиной, но ты доказал мне, что я зря боялась. Это правда, скажи?
— Разве я был похож на полупресыщенного любовника?
— Нет, что ты! — И она громко рассмеялась.
— Ты все еще думаешь о психозондировании?
— Ты что, с ума сошел? — вновь рассмеялась она. — Могу же я думать о том, чтобы потерять тебя теперь?
— Знаешь, для тебя, пожалуй, было бы даже лучше терять меня время от времени…
— Что! — выдохнула Лайзалор.
— Если я буду торчать здесь все время, моя… моя прелесть, сколько пройдет времени, прежде чем глаза увидят, а рты зашепчут? Если же я продолжу свою миссию, я буду время от времени возвращаться для доклада, и будет только естественно, что мы будем какое-то время проводить наедине. Пойми, моя миссия на самом деле исключительно важна.
Она задумалась, рассеянно поглаживая крутое бедро, и наконец сказала:
— Наверное, ты прав. Мне не хочется думать об этом, но… Наверное, ты прав.
— И не бойся, что я не вернусь, — сказал Тревайз. — Я не такой дурак, чтобы забыть, что ожидает меня здесь.
Мица улыбнулась ему, нежно коснулась его щеки и спросила, глядя в глаза:
— Тебе
— Больше, чем хорошо, моя прелесть.
— А ведь ты — мужчина в расцвете сил с самого Терминуса. Ты, должно быть, знавал самых разных женщин, истинных мастериц своего дела.
— Но ни одной — ни одной — похожей на тебя, — произнес Тревайз убежденно и легко, ведь в конце концов он говорил чистую правду.
— Хорошо, если ты меня не обманываешь, — благодушно проворковала Лайзалор. — Но все-таки старые привычки отмирают нелегко, и я не думаю, что смогу заставить себя доверять тебе на слово, просто так. Ты и твой друг Пелорат сможете продолжить вашу миссию, как только я ознакомлюсь с ней и сочту возможным одобрить, но задержу вашу спутницу здесь. Не волнуйся, с ней будут хорошо обходиться, но думаю, твой друг будет скучать по ней, а значит, захочет чаще возвращаться на Компореллон, чтобы увидеться с ней, даже если ты с головой уйдешь в дела.
— Но, Лайзалор, это невозможно.
— Неужели? — подозрительно прищурилась она. — Почему же невозможно? Зачем тебе нужна эта женщина?
— Не для секса. Я не лгал тебе и сейчас не лгу. Она не принадлежит Пелорату, и я ею не интересуюсь. С другой стороны, я уверен, что она просто сломается, если попытается проделать то, что вытворяла ты.
Лайзалор готова была улыбнуться, но, сдержав улыбку, строго спросила:
— Что же тогда тебе горевать из-за того, что она останется на Компореллоне?
— Потому что она — не последнее звено в успехе нашего дела. Мы обязательно должны взять ее с собой.
— Ну, тогда скажи наконец, в чем заключается ваша миссия? По-моему, пора бы открыться.
Тревайз ответил не сразу. Отвечать надо было честно. Он не мог придумать более эффектной лжи.
— Послушай, — сказал он. — Компореллон — древний мир, даже один из древнейших, но он не может быть самым древним. Человеческая жизнь зародилась не здесь. Первые человеческие существа пришли сюда из какого-то другого мира, и, возможно, жизнь человеческая зародилась даже не там, но была принесена с еще одной, более древней планеты. Очевидно, впрочем, что эта ретроспектива должна где-то оборваться, и мы должны в конце концов добраться до самого первого мира, мира, где появился человек. Я ищу Землю.
Перемена, внезапно произошедшая с Мицей Лайзалор, сильно смутила Тревайза.
Она выпучила глаза, задышала тяжело и неровно, каждый ее мускул, казалось, напрягся, хотя она лежала по-прежнему на спине. Она резко взмахнула руками и скрестила на обеих указательный и средний пальцы.
— Ты произнес ее имя, — хрипло прошептала она.
23
Больше она ничего не сказала, даже не взглянула на него. Ее руки медленно опустились, ноги скользнули к краю постели. Мица села спиной к Тревайзу. Он застыл, не шевелясь.