Миры Айзека Азимова. Книга 2

Азимов Айзек

— Я этого не знал.

— Что он провалился на выборах?

— Нет, что он выдвигал свою кандидатуру. Почему меня об этом не информировали? Шект очень опасен на своем теперешнем посту.

— Шект изобрел синапсатор, — с мягкой терпеливой улыбкой сказал Балкис, — и он пока единственный, кто умеет с ним обращаться. Мы всегда за ним наблюдали, а теперь будем наблюдать куда более пристально. Не забудьте, что изменник в наших рядах, если он нам известен, может принести больше вреда врагу, чем лояльный человек принес бы пользы нам. Продолжим рассмотрение фактов. Шект синапсировал чужака. Для чего? Синапсатор может использоваться только для одного — для увеличения интеллекта. Зачем это делать? Зачем, чтобы кто-то мыслил наравне с нашими синапсированными учеными. Как вам это?.. Значит, Империя, пусть слабо, но подозревает о том, что готовится на Земле. И это, по-вашему, мелочи, Ваше Превосходительство?!

На

лбу у верховного министра выступил пот.

— Вы действительно так думаете?

— Факты укладываются в головоломку только так и больше никак. Синапсированный был человеком самой заурядной, неприметной внешности. Хорошо придумано — как раз такой старый лысый толстяк и может быть опытнейшим агентом Империи. Да-да. Кому бы еще доверили такую миссию? Но мы проследили за неизвестным — кстати, его псевдоним Шварц, — насколько было возможно. Перейдем ко второй стопке донесений.

— К тем, что касаются Бела Арвардана?

— Доктора Бела Арвардана, — подчеркнул Балкис, — выдающегося археолога из блестящего сектора Сириуса, скопища бравых рыцарей фанатизма. Посмотрите только — какой контраст со Шварцем! Почти поэтическое противопоставление. Тот никому не известен — этот знаменит. Тот проник к нам тайно — прибытие этого получило широкую огласку. О нем нам сообщил не скромный лаборант, а сам прокуратор Земли.

— И вы думаете, Балкис, что между ними есть связь?

— Можно предположить, Ваше Превосходительство, что один служит для того, чтобы отвлекать внимание от другого. Высшие чины Империи, искушенные во всякого рода интригах, демонстрируют нам здесь два вида камуфляжа. В случае Шварца свет погашен. В случае Арвардана свет бьет нам в глаза. В обоих случаях полагают, что мы ничего не увидим. О чем предупреждал нас прокуратор относительно Арвардана? Верховный министр задумчиво потер нос.

— Он сказал, что Арвардан руководит экспедицией, которую финансирует Империя, и желает с научной целью получить доступ в Запретные зоны. Прокуратор сказал, что Арвардан не замышляет святотатства, и если мы сможем дипломатично попридержать его, Энниус передаст наше мнение Имперскому Совету. Что-то в этом роде.

— Итак, мы будем вести за Арварданом наблюдение, но с какой целью? С целью помешать ему проникнуть без разрешения в Запретные зоны. Вот перед нами руководитель экспедиции без людей, без корабля, без снаряжения. Перед нами чужак, который не остался на Эвересте, где ему и место, но зачем-то шатается по всей Земле — и первым делом является в Чику. Как же думают отвлечь наше внимание от столь подозрительных обстоятельств? Его просто переключают на другое. Заметьте, Ваше Превосходительство, что Шварца шесть дней прятали в Институте ядерных исследований. А потом он совершил побег. Не странно ли это? Дверь почему-то забыли запереть. Коридор почему-то не охранялся. Какая странная небрежность. И когда же он совершает побег? Да в тот же день, когда Арвардан прибывает в Чику. Еще одно совпадение.

— И вы думаете, что…

— Я думаю, что Шварц — имперский агент, связанный через Шекта с предателями-ассимилянтами, Арвардан же — его связной. Посмотрите, с каким искусством была организована встреча Шварца с Арварданом. Шварцу разрешают бежать, и некоторое время спустя его сиделка — дочь Шекта — по уже не удивляющему нас совпадению, идет его искать. На случай, если в их расписанном по секундам графике что-то разладится, она его, конечно, найдет; любопытным он будет представлен как несчастный больной человек, и его отведут назад, чтобы повторить попытку позже. И действительно — двум не в меру любопытным таксистам сказали, что Шварц болен, но тут наши голубчики просчитались. Следите за мной внимательно, Ваше Превосходительство. Шварц и Арвардан сначала встречаются в кафе-автомате. Они друг друга будто бы не замечают. Это предварительный контакт, цель которого показать, что все пока в порядке и можно сделать следующий шаг. По крайней мере, нельзя сказать, чтобы они нас недооценивали — это уже утешительно. Потом Шварц уходит, а через пять минут уходит и Арвардан. На улице он встречается с дочерью Шекта. Пауза рассчитана заранее. Разыграв небольшую сценку перед вышеупомянутыми таксистами, они идут в универмаг Дунхема, где и встречаются все трое. Где же еще, как не в универмаге? Идеальное место встречи. Конспирация соблюдается получше, чем в какой-нибудь горной пещере. Слишком на виду — никто не заподозрит. Слишком много народу — слежка невозможна. Превосходно, превосходно! Отдаю противнику должное.

— Если противник слишком умен, нам его не победить, — беспокойно шевельнулся верховный министр.

— Исключено. Мы уже победили. И вот за это надо отдать должное умнице Наттеру.

— Кто такой Наттер?

— Скромный агент, которого отныне нужно будет использовать

в полную силу. Его вчерашние действия выше всяких похвал. Задание Наттера состояло в том, чтобы следить за Шектом. Для этой цели он держит напротив института фруктовый ларек. На прошлой неделе его особо предупредили о том, чтобы он наблюдал и за Шварцем. Наттер был на посту, когда человек, известный ему по фотографиям и мельком виденный им при первом появлении в институте, сбежал. Наттер стал следить за каждым его шагом, сам оставаясь незамеченным, и вчерашние события мы воссоздаем по его рапорту. Проявив недюжинную интуицию, он догадался, что истинная цель «побега» — встреча с Арварданом, и, чувствуя, что не сможет в одиночку отработать эту встречу, решил ей помешать. Таксисты, которым Шект сказала, что Шварц болен, заговорили о лучевой лихорадке, и Наттер ухватился за это с быстротой гения. Как только он увидел, что все трое сошлись в универмаге, он заявил о лучевой лихорадке, и у чикских властей, хвала Господу, хватило ума принять нужные меры. Людей вывели из магазина, и камуфляж, на который рассчитывала наша троица, подвел их. Они остались одни, что выглядело очень подозрительно. Но Наттер на этом не остановился. Он подошел к ним и предложил свои услуги, чтобы вернуть Шварца в институт. Они согласились — а что им оставалось? И Шварцу с Арварданом так и не удалось обменяться ни единым словом. Наттер был не так глуп, чтобы арестовать Шварца. Эти двое так и не поняли, что обнаружены, они еще выведут нас на дичь покрупнее. Наттер пошел еще дальше. Он известил имперский гарнизон — и не мог поступить иначе. Этим он поставил Арвардана в совершенно непредвиденную ситуацию. Или он должен был объявить, что он не землянин и тем потерять свою ценность, как агент, выдающий себя за землянина, или скрыть свое истинное лицо и тем подвергнуть себя различным неприятностям. Он выбрал последнее, повел себя как герой и даже сломал руку имперскому офицеру — так вжился в образ. Следует его похвалить хотя бы за это. То, что он выбрал именно такой образ действий, примечательно. Разве стал бы чужак лезть под нейрокнут ради землянки, если бы ставка не была так высока?

Верховный министр, положив кулаки на стол, свирепо нахмурился, и все складки у него на лице проступили резче.

— Как вы хорошо умеете, Балкис, ткать свою паутину из мелких фактов. Теперь я вижу, что все обстоит действительно так, как вы говорите. Логика не оставляет иного выбора. И это значит, Балкис, что они подошли близко. Слишком близко. И на этот раз пощады не будет.

— Слишком близко они не могли подойти, — пожал плечами Балкис, — иначе уже нанесли бы удар, учитывая грозящую им опасность. Впрочем, им осталось немного времени. Встреча Арвардана со Шварцем не состоялась, и, если хотите, я предскажу, что ждет нас в будущем.

— Сделайте одолжение.

— Шварца, очевидно, уберут из города, чтобы обстановка немного разрядилась.

— Уберут? Но куда?

— Мы и это знаем. Шварца привез в институт какой-то фермер. Нам его описали и лаборант Шекта, и Наттер. Мы подняли досье на всех фермеров в радиусе шестидесяти миль от Чики, и Наттер опознал некоего Арбина Марена. Лаборант тоже опознал его — независимо от Наттера. Мы незаметно прощупали этого человека; оказывается, он укрывает от Шестидесяти своего тестя, беспомощного калеку.

— Подобные случаи слишком участились, Балкис, — стукнул по столу верховный министр. — Следует ужесточить закон.

— Не в том суть, Ваше Превосходительство. Тут главное, что если фермер преступает закон, то его можно шантажировать.

— А-а…

— Шекту и его друзьям-чужакам нужно место, где Шварц мог бы спокойно отсидеться и где не так опасно, как в институте. Ферма Марена, который сам по себе, возможно, ни в чем и не замешан, идеально подходит для этой цели. Ну что ж, за ними будут наблюдать — глаз не спустят со Шварца. Через некоторое время он снова выйдет на встречу с Арварданом, но на этот раз мы будем наготове. Теперь понимаете?

— Да.

— Ну, слава Богу. Тогда я вас оставлю — с вашего разрешения, — с сардонической улыбкой добавил Балкис.

И верховный министр, не чувствуя сарказма, махнул рукой, отпуская его.

Когда секретарь оставался один в своем кабинетике, мысли его ускользали из-под жесткого контроля и начинали резвиться на воле.

Эти мысли почти не имели отношения к доктору Шекту, Шварцу, Арвардану и уж тем более к верховному министру.

Перед мысленным взором Балкиса вставала планета Трентор — огромная метрополия всей Галактики. И дворец, шпили и широкие пролеты которого Балкис никогда не видел наяву, как и никто из землян. Он думал о том, как тянутся от солнца к солнцу невидимые нити власти и славы, собираясь потом в пряди, веревки, канаты, ведущие к этому дворцу и к этой абстракции — императору, который, в конце концов, всего лишь человек.