Миры Айзека Азимова. Книга 6
Шрифт:
— Какими же фактами я не располагаю?
— Поговорим об этом в другой раз, Юго. А теперь займись своей работой. Заботы о Демерзеле и судьбе Империи оставь мне.
Амариль поджал губы, но спорить не стал — он привык подчиняться распоряжениям Селдона.
— Хорошо, Гэри, — кивнул он, но у двери обернулся и покачал головой: — Но ты совершаешь ошибку.
Селдон усмехнулся.
— Я так не думаю, но спасибо за предостережение. Я о нем не забуду. И все-таки я уверен — все будет хорошо.
Амариль вышел, и лицо Селдона сразу стало
2
Селдон не забыл о предупреждении Амариля, однако не придал ему большого значения. Минул его сороковой день рождения, нанеся очередной психологический удар.
Сорок лет! Прощай, молодость! Теперь жизнь для него больше не была подобна громадному нехоженому полю, уходящему далеко за горизонт. Уже восемь лет он жил на Тренторе, и время бежало неумолимо быстро. Еще восемь лет — и ему будет почти пятьдесят, там и до старости недалеко. А ему пока не удалось даже как следует подступиться к психоистории! Юго Амариль блестяще рассуждал о законах и выводил свои формулы, делая дерзкие предположения, основанные на интуиции. Но как можно было проверить эти предположения? Пока психоистория не представляла собой экспериментальной науки. Для ее создания потребуется проведение экспериментов, которыми должны быть охвачены целые миры, целые столетия. А как быть с этической ответственностью?
Казалось, проблему решить невозможно, и Селдон в конце концов углубился в факультетские дела. Домой он отправился в тот день не в лучшем расположении духа.
Как правило, прогулка по кампусу улучшала его настроение. Купола над Стрилингским университетом были так высоки, что создавалась иллюзия пребывания на безбрежном просторе, а погода тут всегда стояла хорошая. Тут росли деревья, зеленели лужайки, белели дорожки — словом, все выглядело так, будто Селдон никуда и не улетал, а по-прежнему жил и работал в университете у себя на родине, на Геликоне.
Иллюзия переменной облачности создавалась здесь за счет появления и исчезновения солнечного света (не солнца, а именно солнечного света) через неравные промежутки времени. Было немного прохладно — совсем немного.
Пожалуй, в последнее время прохладных дней, таких, как сегодня, стало больше. Может быть, Трентор стал экономить энергию? Уж не признак ли это приближающегося кризиса? А может быть (от этой мысли Селдон поежился), он просто постарел и кровь у него медленнее течет? Селдон сунул руки в карманы куртки, зябко ссутулившись.
Обычно он шел домой, даже не задумываясь, куда идет. Ноги сами несли его, так что и по дороге домой, и по дороге на работу он мог думать о чем угодно. Сегодня не удалось. Странные звуки помешали. Совершенно бессмысленные:
— Джо… Джо… Джо… Джо…
Звуки доносились издалека, приглушенно, но Селдон вспомнил… Ах, да, Амариль предупреждал. Тот демагог… Неужели он здесь, в кампусе?
Селдон машинально свернул с обычной дороги и направился по пологому склону
В самой середине поля собралась большая толпа студентов и оживленно скандировала. На помосте незнакомый человек громко выкрикивал один и тот же слог, раскачиваясь в такт.
Но это не был Джоранум. Джоранума Селдон не раз видел в выпусках головизионных новостей. С тех пор как Амариль предупредил его, Селдон стал более внимательно следить за развитием событий. Джоранум был высокий, широкоплечий и всегда коварно, заискивающе улыбающийся. У него были густые песочного цвета усы и голубые глаза.
Нынешний оратор был невысок, можно сказать, коротышка, к тому же худой, широкоротый, темноволосый и… крикливый. К его словам Селдон не прислушивался, но разобрал фразу «власть одного — многим», которую тут же подхватило множество голосов.
«Неплохо, — подумал Селдон, — но как он собирается это осуществить и насколько серьезен?»
Селдон пробежал глазами толпу и вскоре заметил Фингагелоса, аспиранта математического факультета, черноволосого курчавого парня не без способностей.
— Фингагелос! — окликнул он аспиранта.
— Профессор Селдон, — обернувшись, отозвался Фингагелос, в первое мгновение не узнавший декана без неизменного калькулятора в руках. Подойдя к Селдону поближе, он спросил: — Вы пришли послушать этого парня?
— Просто решил узнать, по какому поводу шум. Кто это такой?
— Его зовут Намарти, профессор. Он говорит от имени Джо-Джо.
— Это я понял, — кивнул Селдон. Толпа снова взревела в ответ на очередной лозунг. — Но кто он такой, этот Намарти? Его имя мне ничего не говорит. С какого он факультета?
— Он не из университета, профессор. Он один из людей Джо-Джо.
— Если он не из университета, тогда, значит, не имеет права произносить тут речи без соответствующего разрешения. Как вы полагаете, есть у него такое разрешение?
— Понятия не имею, профессор.
— Что ж, давайте выясним.
Селдон углубился было в толпу, но Фингагелос потянул его за рукав.
— Не стоит, профессор. С ним молодчики.
За спиной оратора действительно стояло шестеро дюжих парней. Они выстроились в цепочку, расставив ноги на ширину плеч и сложив руки за спиной.
— Молодчики?
— На всякий случай — мало ли что взбредет кому-то в голову.
— Ну, тогда он уж точно не из университета, и будь у него даже разрешение на выступление, он не имеет права разгуливать тут с этими шалопаями. Так, Фингагелос, дайте-ка знать в университетскую службу безопасности. Хотя, по идее, они должны бы и сами уже быть здесь.
— Думаю, они просто держатся подальше от неприятностей, — пробормотал Фингагелос. — Прошу вас, профессор, не стоит ничего такого затевать. Если вы хотите, чтобы я разыскал офицеров службы безопасности, я сделаю это, но очень прошу вас, подождите, пока они прибудут.