Миры Айзека Азимова. Книга 7
Шрифт:
Капитан сказал:
— Это глобальная ошибка. Вы живете в прошлом. Восемьдесят лет наша организация ожидала удобного исторического момента. Мы были ослеплены психоисторией Селдона, одним из основополагающих принципов которой является то, что деятельность отдельных людей ничего не значит, что личности погоды в истории не делают, что сложные социальные и экономические процессы доминируют над действиями индивидуума, делают его игрушкой в руках истории.
Он аккуратно разложил карты, прикинул варианты и, объявив игру, спросил:
— Почему
— И что из этого выйдет? — сердито поинтересовался мужчина, сидевший слева от него.
— Вот видите, — усмехнулся капитан, сбрасывая две карты, — вот оно, ваше отношение к делу, во всей красе. «Что может значить один человек — один из квадриллионов людей? Галактика не перестанет вращаться, если один человек умрет!» Но Мул — не человек, он мутант! Он уже расстроил План Селдона! Если вы перестанете цепляться к мелочам, вы поймете, что это значит: один — один человек, один мутант — разрушил всю психоисторию Селдона! Если бы он не появился на свет, Академия бы не пала. Если он умрет, она не останется побежденной.
Ну, послушайте, боролись же демократы с мэрами и воротилами бизнеса восемьдесят лет тайно. Почему бы не попробовать открытый террор?
— Каким же это образом? — поинтересовался Лис холодно, со всегдашним оттенком здравомыслия.
Капитан медленно проговорил:
— Целых три месяца я над этим голову ломал, и все без толку. А здесь решение созрело у меня за пять минут.
Он быстро взглянул на мужчину, чье широкое, похожее на спелую дыню лицо улыбалось ему справа.
— Вы когда-то были камердинером Индбура, не так ли? А я и не догадывался, что вы — подпольщик.
— Признаться, я о вас тоже не догадывался.
— Ясно. Скажите, в ваши обязанности входила проверка работы системы сигнализации?
— Да, входила.
— Так… Теперь, как вы знаете, во дворце мэра расположился Мул.
— Так было объявлено, — уточнил бывший камердинер, — но вот ведь что странно — он же покоритель, завоеватель, а скромный такой — никаких тебе речей по телевизору, заявлений — просто вообще на людях не показывается.
— Ну, это старая история, и вообще к делу не относится. Вы — уважаемый камердинер, все, что нам нужно.
Игроки раскрыли карты, и Лис собрал ставки. Медленно перетасовав карты, он сдал их снова.
Бывший камердинер Индбура старательно, по одной, брал со стола карты и раскладывал по мастям.
— Вы уж извините, капитан. Я действительно проверял исправность сигнализации, но чисто эмпирически, так сказать. Как она действует, мне неизвестно.
— Я и не ждал другого. Тем не менее у вас в памяти должно было запечатлеться расположение кнопок. Сами вы схему не вспомните, но может помочь психотест.
Румяные щеки камердинера моментально побледнели как мел. Карты в руке разъехались.
— Психотест?
— Да не бойтесь вы! — резко сказал капитан. — Я знаю, как это
Игроки склонились над столом. Капитан прошептал:
— В назначенный вечер в Терминусе у дворца мэра начнется потасовка. Не настоящая драка. Просто что-то вроде нарушения общественного порядка. Я этим воспользуюсь и проскользну за ворота, пока охранники будут заняты… или, по крайней мере, отвлекутся.
Начиная с этого дня целый месяц шли интенсивные приготовления, и капитан Притчер, офицер Национального Флота, профессиональный разведчик, волею судеб ставший конспиратором, опустился еще ниже по социальной лестнице и стал террористом.
Капитан Притчер, ныне террорист, находился уже внутри дворца и был собой весьма доволен. Как они и предполагали, тщательно продуманная схема внешней сигнализации означала, что внутри дворца охранников немного. Судя по всему, внутри дворца их не было совсем.
План помещений дворца был у Притчера в голове. Он скользил по коврам бесшумной тенью, мягко ступая по пушистым комнатам. В конце длинного коридора он прижался к стене и замер.
Перед ним была небольшая закрытая дверь — она вела в личные покои. За дверью должен был находиться он, ненавистный мутант, победитель непобедимых. У капитана еще было время — до взрыва оставалось десять минут.
Прошло пять минут. Все было тихо. Мулу оставалось жить ровно пять минут — столько же, сколько и капитану Притчеру.
Он рывком шагнул вперед. Теперь его план просто не мог провалиться. Когда взорвется бомба, вместе с ним взлетит на воздух весь дворец. Дверь, отделявшая его от цели, не имела никакого значения. Каких-то десять ярдов. Но ему хотелось увидеть того, с кем вместе ему было суждено погибнуть.
Он рванул дверь и застыл на пороге. В глаза ему ударил сноп ослепительно яркого света. Капитан на мгновение растерялся, но быстро взял себя в руки.
Посреди большой, роскошно убранной комнаты, перед подвешенным на цепях аквариумом стоял высокий стройный мужчина в строгой черной форме.
Он небрежно качнул аквариум, и яркие рыбки с вуалевыми плавниками испуганно заметались туда-сюда.
— Входите, капитан! — сказал он как ни в чем не бывало.
На язык капитана давила проклятая капсула. Ответить он физически не мог. Наступила последняя минута в его жизни.
Человек в черной форме улыбнулся.
— Вы бы лучше выплюнули эту дурацкую пилюльку, капитан, хоть поговорить можно будет. Она не взорвется.