Миры Филипа Фармера.Том 08. Магический лабиринт
Шрифт:
Встав, они опять развели костер и позавтракали. Потом взвалили на себя тяжелую поклажу и отправились в путь. Бёртон оглянулся в последний раз на катер и питающий камень, пока те не исчезли в тумане. Это были последние звенья, связывавшие его с миром, который он знал, хотя и не всегда любил. Увидит ли он когда-нибудь еще катер и камень? Не суждено ли его глазам вскоре закрыться навеки?
Громоподобный глас Джо вывел его из задумчивости.
— Мать чезтная! Вы поглядите только, зколько я тащу! В три раза больше ваз! Ишь, нашли зебе Замзона!
— Ты
— Я не ниггер. Я вьючное животное, вот я кто.
— А в чем разница? — И Терпин со смехом побежал от Джо, который грозил ему громадным кулачищем. При резком взмахе тяжелая поклажа перевесила, и титантроп шлепнулся ничком.
Взрыв смеха отразился эхом от стен каньона.
— Спорить могу, впервые этим горам так весело, — сказал Бёртон.
Но вскоре все умолкли и потянулись вперед, точно заблудшие души в одном из кругов ада.
Они пришли к первому порогу, более мелкому, по словам Джо Миллера. Он был так широк, что не видно было другого края — раз в десять шире водопада Виктория. Так, во всяком случае, казалось. Водопад низвергался из тумана с таким ревом, что разговаривать было нельзя — даже если кричать в самое ухо.
Титантроп показывал дорогу. Они прошли верхом мимо водопада, то и дело орошаемые брызгами. Это был медленный, но не такой уж опасный процесс. Поднявшись футов на двести, все остановились на широком карнизе и сложили свою ношу, а Джо полез дальше один. Через час из тумана, как дохлая змея, выпал конец длинной веревки. К веревке привязывали по два мешка зараз, и Джо уволакивал их в туман, раскачивая и стукая о камни. Переправив весь груз на плато, путники осторожно двинулись вверх сами. Наверху они разобрали свои мешки и пошли дальше, часто останавливаясь передохнуть.
Тай-Пен рассказывал о своих приключениях на родине, вызывая общий смех. Потом они пришли ко второму порогу, и смех утих. Взобравшись на скалу у водопада, все решили, что на сегодня хватит. Джо облил дрова спиртом, сокрушаясь, что добро пропадает, и путники разожгли костер. Через четыре дня дрова у них кончились, зато последний из «мелких» порогов тоже остался позади.
После часового подъема по каменистому пологому склону путешественники пришли к подножию большого утеса.
— Вот оно, — взволнованно сказал Джо. — Мезто, где мы нашли зплетенную из тряпок веревку. Ее озтавил Икз.
Бёртон посветил фонариком вверх. Первые десять футов были неровными, а дальше, насколько видел глаз, подымалась гладкая отвесная стена.
— Где же твоя веревка?
— Тут была, черт ее возьми!
Разделившись на две партии, они двинулись в обход утеса, светя себе фонариками и придерживаясь за камень. Но веревки так и не нашли.
— Ах ты черт! В чем же дело?
— Думаю, что другие этики нашли веревку и отвязали, — предположил Бёртон.
Посовещавшись, они решили заночевать здесь. Поели овощей, оставшихся от граалевых времен, сушеной рыбы и хлеба. Всех уже тошнило от такой диеты, но никто не жаловался. Пока еще можно было согреться
— У меня пиво езть, — сказал Джо. — Устроим пирушку напозледок.
Бёртон поморщился — он не любил пива.
Утром обе группы снова двинулись вокруг утеса. Бёртон вел ту, которая шла вроде бы на восток — трудно было определить направление в этой туманной мгле. Они пришли к подножию огромного водопада — перебраться через него не было возможности.
По возвращении Бёртон спросил Джо:
— А веревка была справа от Реки или слева?
— Тут, — ответил Джо, освещенный лучом фонаря.
— Сдается мне, что Икс мог оставить веревку и на правом берегу. Откуда ему было знать, справа или слева придут его союзники?
— Мне взе-таки кажетзя, мы шли по левому берегу. Но зтолько лет прошло… Черт, теперь я не уверен!
Маленький носатый Нур эль-Музафир сказал:
— Раз мы все равно не можем перебраться на тот берег, вопрос теряет свою остроту. Там, на западе, есть, по-моему, место, где я мог бы взобраться наверх.
После завтрака все вместе прошли пять миль до места, где утес сближался с горой под углом около тридцати шести градусов, словно одна стена неумело выстроенной комнаты с другой. Нур обвязал вокруг пояса тонкую веревку.
— Джо говорит, что до плато около тысячи футов. Так отложилось у него в памяти, а в то время Джо еще не знал английской системы мер. Возможно, до вершины меньше, чем ему помнится. Будем надеяться.
— Езли узтанешь, зпузкайзя, — сказал Джо. — Я не хочу, чтобы ты упал.
— На всякий случай отойдите подальше, чтобы я на вас не свалился, — улыбнулся Нур. — Меня бы мучила совесть, Джо, если б я упал на тебя и мы бы погибли оба. Впрочем, ты, я думаю, пострадал бы не больше, если б на тебя уронил кляксу орел.
— От орла я бы позтрадал, — сказал Джо. — Орлы и их помет в моем племени табу.
— Ну, считай, что я воробей.
Нур уперся спиной в одну стену угла, а ногами в другую и медленно полез вверх, вытягивая левую ногу чуть дальше правой. Прочно уперевшись ногами, он скользил по стене спиной так, чтобы не потерять равновесия, и снова двигал одну ногу так, что колено почти упиралось в подбородок. Потом подтягивал другую ногу, потом спину и так далее.
В скором времени он скрылся в тумане. Оставшиеся внизу могли судить о его продвижении только по тому, как уходила вверх тонкая веревка — а это происходило очень медленно.
— Нужна невероятная выносливость, чтобы добраться до вершины, — сказала Алиса. — И если он не найдет, куда привязать веревку, то может с тем же успехом слезать обратно.
— Будем надеяться, что утес не столь высок, — сказала Афра.
— И что угол вверху не расширяется, — добавил Ах-К’ак.
Прошло двадцать восемь минут по часам Бёртона, и сверху донесся крик Нура:
— Удача! Тут есть карниз! Достаточно широкий для двоих, если один из них не Джо! И есть выступ, к которому можно привязать веревку.