Миры Гарри Гаррисона. Книга 3
Шрифт:
— Почему бы мне не попробовать? Хорошенько замаскируюсь, по-клиандски я говорю прилично, систему знаю изнутри…
— А они прилично знают тебя. За входом следят камеры, напрямую соединенные с компьютером. Тебя можно опознать по фигуре, по голосу, по весу, по рисунку сетчатки, по походке. Все это изменить невозможно, и ты это прекрасно знаешь. Тебя возьмут прямо на входе.
— К сожалению, ты права, — пробормотал я. — Может, у тебя есть другой план?
— Есть. Я тоже говорю по-клиандски, и моих данных у них нет. К тому же на этой планете я единственный
— Нет.
— Почему же сразу нет? — Она нахмурилась и снова ущипнула меня. — Ты мой муж, но не хозяин — понятно? Работаю я не хуже, а иногда и лучше тебя, а дело надо делать. Умерь, пожалуйста, свое самомнение.
Конечно, она была права, но признаваться в этом не хотелось.
— Я же о тебе беспокоюсь.
Она тут же растаяла — всякая женщина любит знаки внимания — и благодарно приникла ко мне.
— Джим, ты все-таки любишь меня, хотя и странною любовью. Все будет в порядке, вот увидишь. У клиандцев служат женщины, во вспомогательных частях — хотя я не представляю себе, как они носят эту жуткую форму. Мы захватим одну из них, я возьму ее форму и документы, пройду в здание, отыщу Края…
— А ты не наделаешь глупостей?
— Ну что ты! В одиночку мне не управиться, я только все испорчу. Это будет разведка. Я все осмотрю, сделаю подробный план, выясню систему охраны и вернусь.
— Великолепно. — Я почувствовал прилив сил, все мои опасения исчезли. — Это совершенно необходимо для того, чтобы подготовить успешное похищение. Мы неожиданно ворвемся, схватим Края — и быстро назад.
Пискнул сонар, я включил связь.
— Они ушли. Можете возвращаться.
Взявшись за руки, мы не спеша поплыли обратно, наслаждаясь прогулкой. На берегу нас поджидал доктор Мутфак.
— Прекрасно. Сейчас мы продолжим сеанс. Надо до конца разобраться с плюшевыми мишками и двигаться дальше.
Он нетерпеливо притопывал ногой, пока мы с Анжелиной обнимались и целовались. Чтобы избавить Анжелину от ненужных переживаний, я быстро вернулся в комнату и предоставил себя в распоряжение доктора. Ни к чему ей лишний раз волноваться перед такой сложной операцией. Махнув мне на прощание, она отправилась одеваться. Я успел помахать в ответ, пока доктор Мутфак не всадил иглу. В этой душе нет места чувствам.
Похоже, лечение и в самом деле продвигалось успешно. Когда я опять проснулся, плюшевых мишек и след простыл. Вспоминались взрывавшиеся космические корабли, яркие вспышки света. За окном догорал закат. Доктор Мутфак собирал инструменты.
— Все прекрасно, — произнес он. — Лечение продвигается как нельзя лучше.
— Вам удалось обнаружить следы вмешательства Края?
— Следы!? — Его ноздри гневно раздулись, он нервно затеребил бороду. — Да у меня такое впечатление, что он ботинки вытирал о ваши мозги! Мясники они, настоящие мясники! Одно утешает — такие следы трудно не заметить. Изъяты целые куски памяти, а на участки искусственной амнезии наложены ложные воспоминания. Эти воспоминания несомненно представляют клинический интерес. Хотел бы я узнать, как они это делают. Из ваших слов
— За это я ручаюсь.
— Я думаю, что вы даже не в состоянии отличить ложные воспоминания от истинных, вот в чем сила такого вмешательства в память. К настоящему времени я сумел удалить наиболее важные из них, которые причиняли вам наибольшее беспокойство, остальными займемся попозже. А сейчас взгляните на свои руки и расскажите мне, что это за красные полосы.
— Полосы как полосы, — ответил я. Потом почему-то вспомнилась камера, мелькнуло смутное воспоминание об отрубленных руках, не знаю почему. Обычные красные полосы. — Ложная память?
— Да, самый отвратительный ее фрагмент. Но об этом я расскажу в следующий раз. Сейчас вам необходимо отдохнуть.
— Отличная мысль, но сначала мне хотелось бы перекусить…
Вдруг распахнулась дверь, и в комнату влетела Тазе. Лицо ее было ужасно. У меня в груди шевельнулся страх. Я сел, наблюдая, как она возится с телевизором. Клиандцы организовали пропагандистскую программу, которую, впрочем, никто не смотрел.
Вспыхнул экран, и я увидел лицо Края. Он заговорил, едва сдерживая улыбку, если по отношению к нему так вообще можно выразиться.
— Это запись, ее повторяют все время, — пояснила девушка.
— … и мы хотим, чтобы он это знал. Некоторые из вас знают человека по имени Джеймс диГриз. Свяжитесь с ним. Пусть он посмотрит эту передачу. Это сообщение специально для вас, диГриз. Мы хотим, чтобы вы вернулись. Анжелина в наших руках. Она цела и невредима — пока, — и до утра ей не причинят никакого вреда. ДиГриз, я предлагаю вам связаться со мной и договориться о встрече. Пока, Джим.
Глава восемнадцатая
В такие моменты мне всегда хотелось побыть одному. Тазе сразу все поняла и ушла, как только я показал на выход. Однако доктор попытался завязать разговор, пришлось взять его за шиворот и выбросить за дверь, которую Тазе услужливо приоткрыла. Потом я что было сил грохнул по телевизору. Акт бессмысленного разрушения принес мне некоторое облегчение. Я даже смог налить себе порцию крепкого. Со стаканом в руке я тяжело опустился в кресло, невидящим взглядом уставился в усыпанное звездами небо и принялся разрабатывать план. Это будет непросто — до утра оставалось совсем немного времени.
Смутная мысль, не дававшая мне покоя, оформилась в ясное решение. Придется мне вернуться и опять надеть ошейник — тут уж ничего не поделаешь. Что и говорить, о том времени у меня остались не самые лучшие воспоминания. При этой мысли мозг содрогнулся в черепной коробке. Моему серому веществу так сильно досталось в последнее время, что напрягать его совсем не хотелось. Но деваться было некуда. Ошейника не избежать в любом случае, стало быть, надо его как-то нейтрализовать. Это будет очень не просто. Я тщательно взвесил все возможности и, когда план был готов, вызвал Тазе, чтобы ввести ее в курс дела.