Миры отверженных

Андреев Кирилл

– Так никто и не собирается. – Саав слегка улыбнулся, еле сдерживаясь, чтобы не выпалить радостную весть.

– Ты что-то недоговариваешь Саав, я же чувствую. Таана отстранилась от него. – Ты чего-то какой-то загадочный. Ты же что-то хочешь сказать? Я же тебя знаю.

Таана внимательно смотрела на Саава, пытаясь разгадать, что же на самом деле скрывает от нее муж.

Саав загадочно улыбнулся. – Ну, хорошо. Если ты меня сейчас покормишь, то я тебе скажу, что мне дали целую неделю отдыха, и мы проведем её все вместе.

– Тьфу,

дурак, напугал. Зачем тогда было столько таинственности? Это и был твой секрет? Ну, пошли уже тогда, чего здесь стоять.

– Косеана, – подходя к дому, Таана крикнула, рассчитывая, что девочка её услышит. – Наш Саав пришел. Выходи, будем кушать на воздухе. А ты уже сиди тут, я сама сюда всё вынесу. Ты же такой подарочек нам принес, уж придётся за тобой поухаживать. Он представьте, целую неделю – не будет работать. Он будет с нами. Какой щедрый подарок, – съёрничала она, увидев Косеану и обращаясь к ней.

– Ты бы лучше подумал, куда мы переедем отсюда, потому что без энергии в доме – это какая-то дикость. Её сюда видимо не скоро проведут. Поэтому надо будет перебираться, как и все нормальные таланы, поближе к морю, поближе к жизни. Да, помню-помню, что ты проголодался, несу уже, – увидев укоризненный взгляд мужа, Таана поспешила в дом.

Косеана, все также стояла в дверях, и внимательно разглядывала Саава. Саав улыбнулся. – Ну, чего смотришь? Давай, рассказывай дочка, что сегодня было? Косеана подошла и села на краешек стула.

Таана с подносом, застыла в дверях. – Мне послышалось, или ты впервые назвал Косеану дочкой? Правильно, давно уже пора. Правда, Косеана?

– Ну, давно, не давно, а уже как с сегодняшнего дня, это будет абсолютной правдой.

Поднос в руках у Тааны задрожал. – Ты чего такое говоришь? Почему именно с сегодняшнего? Голос у неё предательски завибрировал от волнения.

– Ну, потому что с сегодняшнего дня, Косеана, согласно подписанному ходатайству Правительницы в совет опекунства – приходится приёмной дочерью Тааны и Саава. Таана побледнела и поднос с рыбой, выпал у неё из рук и с грохотом упал на пол.

– Мама, что с тобой? – Косеана бросилась к ней. Таана крепко прижала её к себе. – Ничего дочка. Просто наш папа самый лучший на свете, а твоя мама сейчас – самая счастливая.

Шаттл, на котором летела Амун, – быстро приближался к островку, близ которого, находились раскопки Тиилуса. На берегу было несколько талан, и, судя по нашивкам на накидках – они были из военной охраны. Амун накинула капюшон, скрыв полностью свое лицо, и приблизилась к одному из них.

– Простите, но сюда нельзя.

– Мне можно офицер, – Амун приоткрыла лицо.

– Простите, правительница, я не узнал вас, – военный вежливо поклонился.

– Понятно. Только не кричите. Вы скажите солдатам, пусть они погуляют пока, а про меня скажите, что я проверяющая, главное не открывайте моё инкогнито. Я ведь могу на вас положиться?

– Конечно, правительница.

– Здесь

есть кто-то, кто может провести меня к раскопкам?

Офицер оглянулся по сторонам. – А, вот один из археологов. Он, кажется, последний из них, кто остался. Собирает всё оборудование до конца, и уже улетает. Вам помочь?

– Нет, спасибо, я разберусь сама. Амун подошла к археологу. – Простите, вы не археолог?

– Да какой я археолог? Мне до него ещё учиться и учиться. Вот профессор Тиилус – вот это был археолог.

– А вы не могли бы меня проводить к раскопкам?

– Никого я уже не буду никуда провожать. Я уже и так за эти сутки замотался. Оставили, понимаешь, меня тут одного… Талан распрямился и увидел свою собеседницу. – Ой, простите, правительница, я и подумать не мог, что это вы. Да-да, конечно, я сейчас же запущу подводные боты. Только вот, пожалуйста, наденьте шлем, без него на глубине невозможно переговариваться.

Амун и археолог подплыли к месту раскопок. – Вот здесь, собственно и произошла трагедия. Бедный профессор – мы его все так любили.

– Прекратите уже лить сопли, и покажите мне, где профессор, говорят, обнаружил, какую-то библиотеку.

– А, вы про это. Так это вот там, внизу. Вход ещё пока не закрыли. А скажите, это правда, что говорят, что это всё прикроют? Вы не знаете почему?

– Ну откуда я знаю ваши научные разборки? У меня забот и так хватает. Всё, на этом спасибо, я сама справлюсь. Постойте пока здесь.

– Подождите, правительница, я сейчас включу там свет. Там внизу совершенно темно. Как только там могли что-то делать в такой темноте. Правда профессор говорил, что там была какая-то система зеркал и отражений света.

Амун уже не слушала его, заплыв в здание, и начала плавать внутри комнат, ища вход вниз. А вот, видимо вот это он и есть, – подумала она, и нырнула в чернеющую дыру в углу, одной из комнат. Мерцающий свет высвечивал надписи и рисунки на стенах. Амун подплыла к ним и начала водить по ним руками, очень быстро их, читая, как будто все эти древние старинные надписи были ей хорошо знакомы. Она всё больше и больше хмурилась, потом резко бросила и перешла к другой группе стен, жадно читая и разглядывая всё, что было там написано. Спустя некоторое время Амун выплыла из дома и подплыла к археологу.

– Ну что, правительница, вы всё узнали, что хотели?

– Да. А ты хоть понимаешь, что там? – пристально посмотрела на него Амун.

– Да вы что. Откуда? Профессор Тиилус немногих допускал туда. Тем более меня. Я ведь больше подсобный рабочий, чем археолог. Это только профессор понимал, что там такое, да и то видимо, не до конца. Он всё время туда спускался и злился, что там всё так запутанно.

– Ну и хорошо, – облегченно выдохнула Амун.

– Что? – не понял собеседник.

– Я говорю, хорошо, что всех вас этой скалой не придавило, но потеря профессора – это ужасная потеря для нас.