Миры под форштевнем. Операция "Цунами"

Стрельников Владимир Валериевич

Девчонки были в том же темпе опрошены, и исчезли с этажа с парой пехотинцев. Вниз побежали, к остальным дамам. Как оказалось, некоторые принцы жить не могут без того, чтобы их постель женщины не грели. А именно тот, которого я топором на этом этаже напластал, вообще очень любил девочек-блондинок, маленьких-молоденьких, которых скупал со всей Европы. Эти девчонки хоть и родом из Союза, но украли их в Израиле, куда мать переехала жить с мужем-евреем. Впрочем, это все, что я про них узнал. Некогда, да и не очень интересно. Нам еще восемь этажей чистить. Интересно,

до короля уже добрались?

На улице залаяли ЗУшки, мимо окон пролетели трассеры. Опять вертолеты, что ль? Пару уже ссадили, один полицейский и один еще какой-то левый. Нехер здесь летать.

На бегу я глянул на часы. Полчаса уже эта свистопляска длится. Еще минут пятнадцать-двадцать у нас точно есть, должны успеть.

На лестничной площадке, около расчета крупнокалиберного пулемета, контролирующего перекресток за баррикадой из грузовиков и автобусов, которую все-таки устроили местные полицаи, я остановился, и, сев в угол, стал набивать опустевшие магазины. Благо, что тут винтовочные патроны натовского образца были ссыпаны в пластиковое ведро.

– Скоро там, интересно?
– Второй номер задрал голову, глядя в потолок. На верхних этажах вовсю молотили автоматические винтовки и ручные пулеметы, рвались гранаты.

– Наверное.
– Я набил свои тридцатки, вставил их в гнезда разгрузки, и поднял пару пустых магазинов-двадцаток от ФН-ФАЛ.
– Это чьи?

– Да хер его знает, подобрали по дороге. Хочешь - бери. Уши прикройте.- Первый номер дал короткую очередь куда-то за баррикаду, потом еще одну.
– Готов, сука. Горит.

– Кого это ты?
– Выглянул в окно второй.

– Местный SWAT подъехал. Ну, я им и дал просраться.
– Усмехнулся пулеметчик, после чего поглядел на меня.
– Скоро мы отсюда свалим? А то еще пару часов, и рассветет. А там янки пожалуют.

– Ну, ты о них плохого мнения, вон летят.
– Я кивнул на север, где на фоне луны мелькнули силуэты пары "интрудеров" в разведывательном варианте, которые "проулеры".
– Они уже здесь. Но пока поймут, пока свяжуться с Вашингтоном, пока там проконсультируются с Пентагоном и Ленгли, время пройдет. Успеем, должны.

Наверху грохнуло так, что показалось, здание качнулось.

– Ну вот, и нашлись голубчики-субчики.
– Я усмехнулся, вставая на ноги.
– Ладно, парни, бдите, я побег.

Со свистящим ревом над небоскребом прошлась пара самолетов. Интересно, приголубят из "стингерами" или как? Хотя, вряд ли. Это разведка, нам особо не угрожает. А если комбат навернет по ним ракетами, амеры точно поймут, что мы враги.

Предпоследний этаж был затянут мутной взвесью из штукатурки, кусков бумаги, едкого дыма и клубов пара от углекислотных огнетушителей, которыми наши бойцы тушили очаги возгорания. Часть добивала принцев, охрану и обслугу, часть сгрудилась около комбата, который лениво пинал немолодого мужика в сбившемся на сторону золотом венце и когда-то белоснежном халате, или как там эта одежда называется.

– Ну что, Сапер? Вот тебе король и еще трое, которых ты родичу обещал. Сворачиваемся?
–

Полковник Большаков был доволен, как от, обожравшийся рыбы под сметаной. Ну а чего б ему не быть сейчас довольным? Пока ни одного "двухсотого", да и тяжелораненых вроде как нет.

– Сворачиваемся, грузимся и строимся в колонну.
– Я глянул в сторону двух девиц из взвода РЭБ и управления. Те бойко что-то тараторили на английском, да так шустро. Уши в трубочку сворачивались. Нет, понять-то я понимал, но так мастерски вешать лапшу на уши, причем с четко выраженным южным штатовским акцентом...
– Точка входа как раз перед баррикадами, даже пробиваться не нужно. Только торопимся, товарищ полковник.

Мимо окон с ревом прошлись "проулеры", сверкнув бортовыми огнями и пламенем двигателей.

– Так, сворачиваемся. Жила, устроишь здесь хороший армагедончик, чтобы все в труху и пепел, понял? Хвостики, хорош пудрить мозги летунам, закругляйтесь! Уходим, уходим, живо!
– Полквоник пару раз крутнул правой рукой над макушкой.

Отступление происходило быстро и слаженно. Пленных утащили вниз, документы и трофеи были собраны в мешки, архаровцы Жилы быстренько расставляли термитные заряды по этажам. Внизу, на стоянке, я залез в свой головной бэтэр. Пока суд да дело, можно пару минут и отдохнуть, водички глотнуть.

От расслабухи меня оторвал гулкий стук по люменивой броне американского бронетранспортера.

– Сапер, ты из мажоров, что ль? Почему мы должны за тобой трофеи подбирать?
– И мне под ноги брякнулся немалый мешок.
– В следующий раз себе прихватим!

– Однако.
– Я придвинул к себе обычную американскую армейскую сумку. Глянул на своих соседей, у тех, как оказалось, тоже есть что-то у каждого, у кого вещмешок, у кого просто чехол с дивана или кресла. Нехило помародерили, однако. Моя сумочка оказалась тяжелова, что-то в ней брякало и позвякивало.

– Сапер, готов? Погнали! Идете седьмыми, перестроимся после того, как пушками подавим огневые точки.
– В отсек заглянул комбат, и подтащив к себе сержанта, свирепо прошептал ему инструктаж о том, что с меня пылинки сдувать, не давать лезть на рожон, и вообще беречь.

ЗУшки свирепо залаяли снаружи, фыркнули стартовые двигатели ТОУ, что-то неподалеку гремело и взрывалось. Колонны из бронетранспортеров и броневиков выезжала из-под небоскреба. Верхние этажи уже полыхали как свечка, грузовики и автобусы, по которым прошлись автоматическими зенитками и противотанковыми ракетами, тоже горели. Вроде как никто нам особо не мешал.

– Выезжай на разделительную полосу, к деревцам.
– Я показал механику-водителю проявившуюся Тропу.
– Пошли отсюда, здесь нам уже не рады.

Знакомый оазис встретил нас розовеющим востоком. Над пустыней поднималась тонкая отсюда струйка дыма. Старичок Хоттабыч все так же сидел на своей циновке, с любопытством глядя на этот дымок.

– Славно вы пошумели, славно. А чего ты секирой махал, племянничек? Поднял бы несколько умертвий, мог бы ведь?
– Дэв снова затянулся кальяном.