Миры Пола Андерсона. Т. 2. Победить на трех мирах. Тау — ноль. Полет в навсегда
Шрифт:
— Смотрите! — крикнул Вальфило, указывая в центр полчища врагов. — Это знамя вождя — я видел его во время битвы на берегу залива. Чалхиз сам будет командовать боем.
Барабаны чужаков застучали быстрее, и улунт-хазулы прибавили шаг. Наярры возбужденно закричали, многие воины стали потрясать копьями. Затем Вальфило отдал команду, и войско стало готовиться к встрече противника. Воины второй линии положили копья на плечи бойцам первого ряда, так же поступили наярры других рядов. Затем они галопом помчались навстречу противнику.
Ближе, ближе, еще ближе… Несколько всадников на форгарах взмыли в воздух и стали бросать сверху камни на врагов, но без заметной пользы. Теор вспомнил свои эксперименты
Шедшие первыми улунт-хазулы с безрассудной храбростью бросились на копья наярров, видимо, понадеявшись на свои роговые панцири и щиты. Но чужаки были мгновенно смяты. Один из серых гигантов справа от Теора успел отбить палицей копье, нацеленное ему в грудь, но тут же другое копье вонзилось в его незащищенный бок. Чужак завопил, истекая кровью, но его голос потонул в оглушительном грохоте боя.
Противник Теора, отбиваясь от сыпавшихся на него копий, ринулся на молодого вождя. Тот едва успел отразить удар копья, нацеленного ему в горло. В свою очередь он обрушил топор на плечо врага. Улунт-хазул зарычал и вновь попытался достать его копьем. Теор отбил древко в сторону, но ударить не успел — могучая рука схватила его за запястье. Положение стало отчаянным. Вскинув щит, Теор рубанул его краем по руке противника. Улунт-хазул с воплем отшатнулся, но наярр не дал ему прийти в себя. Еще дважды он ударил врага топором по шлему и, ринувшись вперед, оказался позади оглушенного гиганта. Не успел тот повернуться, как лезвие топора глубоко вонзилось ему в спину. Фонтаном хлынула кровь. Улунт-хазул рухнул на землю, но тут же другой чужак наступил на еще дышавшего товарища и бросился на Теора.
Наярры выдержали первый натиск врага, и вскоре оба войска перемешались. Битва рассыпалась на множество отдельных поединков. Теор старался быть впереди, но внезапно поскользнулся и упал. И вовремя — в этот момент над его головой просвистел нож. Едва наярр поднялся, как ему вновь пришлось вступить в схватку. Обменявшись ударами, противники были оттеснены другими борющимися парами. Теор тяжело дышал — силы его быстро таяли. И вдруг он услышал, что диск на его груди ожил.
Не успел Теор наклонить голову, как мимо него пролетел топор, едва не отрубив ему руку. Его противник уже был рядом и, подняв копье, бросился на него.
Теор увернулся от разящего удара и кинулся врагу под ноги. Улунт-хазул по инерции перескочил через него, и в этот момент наярр изо всех сил ударил его щитом по незащищенному брюху. Чужак завопил и, высоко подпрыгнув, рухнул на груду изрубленных тел.
Поднявшись, Теор увидел невдалеке Вальфило. Забрызганный кровью ветеран отчаянно отбивался сразу от нескольких серых гигантов. Теор ринулся было ему на помощь, но его опередили несколько наярров с копьями наперевес. И тогда, вместо того чтобы вновь вступить в бой, он повернулся и побежал вверх по склону, расталкивая скачущих ему навстречу наярров. Он старался не обращать внимания на их возмущенные и презрительные взгляды. «Мне надо выбраться из этой мясорубки, чтобы поговорить с Марком, — убеждал он себя. — Это может оказаться очень важным. Землянин всегда помогал мне советами».
Но перед его глазами стояла недавно виденная страшная картина: залитый кровью Вальфило отражает атаку нескольких врагов. И он, Рива, даже не попытался помочь старому воину!
Глава 18
После
Однако тонкая нить сознания все еще тянулась из забытья, и, судорожно ухватившись за нее, Фрэзер стал карабкаться к мерцающему вдали пятну света. Когда он наконец очнулся, то сразу же взглянул на часы. К епу удивлению, прошло всего несколько минут.
На экране заднего обзора еще не было видно преследующих корабль ракет, но радары говорили: они рядом и все время приближаются. Конвульсивным движением Фрэзер включил боковые сопла и развернул «Олимпию» в сторону Юпитера.
Чудовищный шар, еще недавно висевший в космосе, исчез. Теперь весь экран занимала панорама желто-зеленых и коричневых облаков, испещренных глубокими темными трещинами. Вслед за ними несся светящийся вихрь — это был гигантский шторм длиной в десятки тысяч миль. Фрэзер остановил вращение корабля и вновь включил маршевый двигатель. Навалившаяся перегрузка едва не задушила его. Рядом кто-то захрипел («Слава Богу, Лоррейн жива!» — подумал Фрэзер), но он даже не повернул головы, сосредоточившись на управлении кораблем, который входил в верхние слои атмосферы планеты.
Фрэзер выбрал самую крутую из всех возможных траекторий, которые только мог выдержать человек. Настигающие «Олимпию» ракеты таких ограничений не имели и поэтому быстро стали ее нагонять. Когда Фрэзер убедился, что сделал все, что мог, он собрался с силами и посмотрел на Лоррейн. Она, к счастью, уже давно потеряла сознание. Лицо девушки было залито кровью, текущей из носа. «Хорошо, что Лори отключилась сейчас, — подумал Фрэзер. — Посадка на планету будет очень тяжелой — если ракеты Свейна еще раньше не сделают из «Олимпии» решето. Бедная девушка — и зачем я взял ее с собой!»
Он знал, что должен сейчас думать о Еве и ребятишках, но две серебристые точки, появившиеся на экране, заставили выбросить из головы все сентиментальные мысли. Расстояние между «Олимпией» и ракетами сокращалось с каждой минутой. Но плотность воздуха росла очень быстро. Скоро корпус космолета разогрелся докрасна — Фрэзеру оставалось только надеяться, что ракеты чувствуют себя не лучше. Вскоре они дружно спустились в средние слои атмосферы, которая при такой скорости создавала им заметную подъемную силу. На что аэродинамическая форма «Олимпии» сразу же отреагировала, и корабль заскользил по касательной к этой «воздушной подушке», подпрыгивая, словно камешек, брошенный под малым углом к поверхности озера. Как и надеялся Фрэзер, системы управления ракет не были рассчитаны на полет в условиях Юпитера и не сумели совершить подобный же маневр. Круто уйдя вниз, ракеты, словно метеориты, устремились к поверхности планеты, продолжая накаляться. Как и следовало ожидать, их теплоизоляция скоро не выдержала, и боеголовки взорвались. Фрэзер увидел, как на экране на фоне темных облаков на мгновение появились две искры света. «Вот так-то, Свейн», — ехидно шевеля губами, прошептал он.
Но времени для того, чтобы радоваться чудесному избавлению от гибели, не оставалось. Быстро теряя скорость, «Олимпия» стала входить в нижние слои атмосферы. Могучий ураган подхватил ее, словно перышко, и, бросая из стороны в сторону, понес на запад. Кабину наполнил пронзительный свист ветра. Сознание Фрэзера вновь затуманилось. Он прилагал все силы, чтобы не потерять контроль над кораблем. «Надо выйти на орбитальную траекторию, — думал он, едва двигая непослушными руками по панели управления. — Держись, держись… ты можешь сделать это…» Когда корабль все-таки вышел на расчетную траекторию, Фрэзер включил киберштурман и вновь погрузился в забвение.