Миры Пола Андерсона. Т. 2. Победить на трех мирах. Тау — ноль. Полет в навсегда
Шрифт:
— Вы просто прелесть, — сказал он дрогнувшим голосом.
— Не надо, Марк, — смущенно прошептала Лоррейн и тут же, упрямо мотнув головой, возразила сама себе: — Нет, надо! У нас может и не быть другого времени, чтобы выяснить отношения.
— Что я могу сказать, Лори? — вздохнув, сказал Фрэзер. — Я бы с удовольствием свернул шею мужчине, который вздумает жениться на вас.
— Это что, признание в любви? — нервно рассмеялась девушка. — Что ж, тогда отвечу в вашем стиле: я давно ненавижу вашу жену. И знаете, не очень-то ей завидую. Она
— Да, это верно… Но впереди нас ждут тяжелые часы, Лори. И неизвестно, чем все это кончится.
Лоррейн посмотрела на него глазами, полными слез, и отвернулась.
— Ладно, Марк, давайте займемся нашей установкой. Никогда я не ненавидела свой скафандр так, как сейчас. И ваш тоже.
Фрэзер озадаченно хмыкнул и слегка покраснел. «Все-таки Лори порой бывает излишне прямолинейна», — смущенно подумал он.
Несколько часов они работали вместе, обмениваясь лишь короткими фразами. Наконец установка была закончена. Фрэзер подключил ее к системе управления двигателем. Усталые, но довольные, они вновь уселись в кресла. После короткого отдыха Фрэзер стал готовиться к посадке на Ганимед.
Луна была уже хорошо видна и занимала почти пол-экрана, так что можно было разглядеть наиболее крупные ее кратеры и трещины. У Фрэзера были тяжелые предчувствия, но страха он не испытывал. «Я вновь лечу, чтобы убивать, — подумал он. — Мало того что я уничтожил сотни улунт-хазулов, теперь я должен пролить кровь людей. О Господи, зачем ты взвалил мне на плечи этот непосильный груз?»
Рассердившись, он резким движением включил передатчик.
— Космолет «Олимпия» вызывает диспетчерскую станцию Авроры, — произнес он. — Включите сопроводительный луч и разрешите мне посадку.
— Что? «Олимпия», вы сказали? — воскликнул незнакомый голос.
— Да. — Фрэзер назвал свои координаты. — Ваш радар может подтвердить, что мы находимся в этой области. Так как насчет сопроводительного луча?
— Подождите минутку, — взволнованно сказал незнакомец. — Я должен связаться с начальством.
«Конечно, ты должен сообщить Свейну об этом неожиданном сюрпризе, — с усмешкой подумал Фрэзер. — Ладно, порадуй старика. А мне надо думать о другом — как уберечь Лори. Как бы ни обернулись дела, она должна остаться целой и невредимой!»
В радио некоторое время был слышен только шум космического фона, затем что-то щелкнуло, зашуршало, и в кабину ворвался возмущенный голос адмирала:
— Черт побери! С чего это вы решили вернуться?
— А что нам остается делать? — мрачным тоном произнес Фрэзер. — Мы ушли от ваших ракет, но что мы можем сделать еще?
— Кто вы такой, в конце концов? Мисс Власек с вами?
— Да, — сказала Лоррейн с вызовом. — И горжусь этим.
Фрэзер назвал свое имя. Лгать сейчас было бессмысленно и опасно.
— Так-так… Мало вам того, что вы натворили на Ганимеде? Но как вы могли уйти от моих ракет?
Фрэзер рассказал,
— Мы садились на поверхность Юпитера. Вы можете проверить с помощью сканеров — наши трюмы наполнены юпитерианской атмосферой и частичками льда. Мы надеялись, что наярры как-то помогут нам, но радиомаяк в их городе не работал. Быть может, его разрушили улунт-хазулы. Вы ведь слышали об этой войне, адмирал? Мы пытались найти моего друга Теора, но на такой огромной территории без радиомаяка разыскать никого нельзя. Запасы воздуха и воды стали кончаться, и мы решили вернуться. У нас просто нет другого выхода.
— Выходите на орбиту, я пришлю к вам космобот.
— Слишком поздно, — горько сказал Фрэзер. — Воздух в кабине настолько сперт, что мы задохнемся, прежде чем ваши люди придут нам на помощь. Дайте мне сопроводительный луч, и я сам посажу «Олимпию»!
— Хм-м-м… что-то я не доверяю вам, Фрэзер. Слишком уж шустрым парнем вы оказались. Кто знает, может, вы что-то задумали?
— Дьявол, о чем вы говорите, простонал Фрэзер. — Что мы можем сделать вашему драгоценному крейсеру? Сесть ему на голову? Но ваши пушки изрешетят нас, прежде чем мы приблизимся к нему хотя бы на милю. Разве мы стали бы возвращаться, если бы не хотели жить?
Адмирал молчал. После короткой паузы он неохотно сказал:
— Если вы так сильно хотите жить, то, надеюсь, не откажетесь назвать имена ваших сообщников?
Сердце Фрэзера бещено заколотилось. Он открыл было рот, чтобы ответить, но Лоррейн покачала головой и приложила палец к стеклу своего шлема.
— Ну что? — с усмешкой сказал Свейн. — Надо сказать, что для людей, у которых вот-вот кончится воздух, вы слишком хладнокровны.
— Нам трудно говорить на эту тему, — ответила Лоррейн.
— Это ваши трудности. Я хочу знать имена, прежде чем вы посадите корабль. А потом уж мы поговорим более подробно. Но сначала я хочу знать имена предателей.
Лоррейн, побледнев, стала называть имена колонистов, которые так или иначе были связаны с планом захвата «Олимпии». Она не могла блефовать. Свейн уже достаточно хорошо ориентировался на Ганимеде, и обмануть его было невозможно. С этой минуты игра, которую затеяли Фрэзер и Лоррейн, стала опасной не только для них двоих.
— Что ж, похоже на правду, — после долгой паузы ответил Свейн. — До некоторых из этих мерзавцев я уже и сам добрался.
На экране киберштурмана вспыхнул сопроводительный луч. Фрэзер с облегчением вздохнул и обменялся улыбками с Лоррейн.
— Я хочу поставить перед вами еще кое-какие условия, — неожиданно продолжил Свейн. — Я все-таки не могу поверить вам полностью. Быть может, вблизи поверхности вы вдруг начнете маневрировать и сумеете оказаться внутри радиуса обстрела моих пушек. Рисковать я не намерен. Вы сядете на милю западнее Авроры и в трех милях к северу от кратера Навайо. Мои люди встретят вас. При любом отклонении от этой траектории вы будете немедленно уничтожены.