Миры Роджера Желязны. Том 28
Шрифт:
Хью видел, как зарезали капитана и всех офицеров. А потом принялись за матросов. Хью решил не сдаваться в плен и вознамерился продать свою жизнь как можно дороже. Стоя спина к спине с другим матросом, Томом Дикенсом, с абордажной саблей в одной руке и крепежным шкворнем в другой, он рубил каждого, кто пытался приблизиться, выпускал им кишки, дубасил по голове, резал руки и лица. Палуба под ними стала скользкой от крови, и сам он обливался кровью из множества ран. Чуть погодя интенсивность атак стала ослабевать; пираты старались держаться подальше, опасаясь подходить слишком близко. Вдруг
Неожиданно человек заговорил: «Довольно! — приказал он. — Я сам поговорю с ними». Хью различил французский акцент и понял, что это и есть капитан пиратов, о котором ходило столько жутких историй.
— Вы, двое, — сказал капитан, — жить хотите?
— Глупый вопрос, — отозвался Хью. — Разве бы мы стали драться, если бы не хотели жить?
Француз улыбнулся.
— Я могу приказать своим людям заколоть вас или вызвать стрелков и просто расстрелять вас, — перечислил он. — А могу взять вас в свою команду и сохранить вам жизни. У меня сейчас ощущается нехватка людей, отчасти благодаря вашим усилиям. Я бы не отказался от пары хороших бойцов.
— Предпочитаю жизнь, — быстро сказал Том.
— Я тоже, — кивнул Хью.
— В таком случае сложите оружие — можете сохранить его — и помогайте таскать груз на мой корабль. Если хотите взять что-то себе, ради Бога. Мы все равно затопим эту посудину, как только выгребем добро.
— Есть, сэр, — отсалютовал Хью, опустив саблю и засунув дубинку за пояс.
В то время штаб-квартира Джина Лафитта находилась на острове Гальвестон. Там они и получили свое новое пристанище. Том держался особняком, а Хью вскоре перезнакомился со всей пиратской командой. Поначалу новички вызывали неприязнь, но память об их стойком сопротивлении на палубе злополучного судна удерживала большинство от того, чтобы перейти от слов к делу; исключение составляли лишь два головореза. Это были хорошо вооруженные, широкоплечие скандалисты с лицами, иссеченными шрамами. Как-то раз перепалка все же закончилась дракой. Коренастый Хью быстро повалил своего противника и лежачего избил до бесчувствия. Том боксировал со своим оппонентом по всем правилам и в конце концов, хоть и сам вышел из поединка со сломанным носом, все же сумел положить того на лопатки. После этого команда больше не доставляла приятелям неприятностей, и они стали общаться со всеми на равных. Правда, особой любезности к себе они так и не испытывали, если не считать случаев всеобщих пьянок — совместного пения, виселичного юмора, похабных анекдотов и грубых розыгрышей. Хью вскоре стал избегать подобные мероприятия, ибо пиратам нравилось поджигать друг другу бороды или снимать с уснувших штаны и мазать задницы смолой.
Так Хью и Том стали пиратами. Все чаще налеты заканчивались кровавыми стычками с экипажами торговых судов, поскольку слава о жестокости Лафитта, уничтожавшего всех свидетелей до единого, бежала далеко впереди их корабля. Хью входил в абордажную команду и убивал, главным образом защищаясь, а добычу получал самую ничтожную, ибо никогда не участвовал в казнях пленников. Но одним весенним днем все изменилось. Они взяли на абордаж английское торговое судно.
В живых оставили трех крепких,
— Джентльмены, — сказал он, — в настоящее время я ощущаю некоторую нехватку людей. Особенности нашей работы требуют определенной убыли человеческих ресурсов. Поэтому у меня есть для вас предложение. Присоединяйтесь к моей команде. Вам будет предоставлены уютные койки, любая еда и питье на ваш выбор, а также доля трофеев. Время от времени вы сможете сходить на берег в безопасном порту и предаваться наслаждениям. Жизнь опасная, но интересная. Подумайте хорошенько, но недолго.
Двое сразу же согласились. Третий, однако, спросил: «А если я отвечу "нет"?» Лафитт покачал головой.
— Принимая решение, — ответил он, — считайте это вопросом жизни и смерти, сэр.
— Всю свою жизнь я делал то, что положено, и старался быть честным, — сказал моряк, — хотя и у меня немало грехов. Спустите меня в шлюпке или высадите на какой-нибудь остров. Я не желаю быть пиратом.
Лафитт поднял глаза и встретился взглядом с Хью.
— Убей его, — приказал он.
Хью отвел глаза. Лафитт продолжал смотреть в упор на него. «Немедленно», — добавил он. На этот раз Хью выдержал темный взгляд капитана.
— Нет, сэр, — просто ответил он.
— Ты отказываешься выполнить мой приказ?
— Я не буду убивать безоружного человека, — сказал он. Лафитт вытащил из-за пояса пистолет и выстрелил пленнику в голову. Тот упал, обливаясь кровью.
— Выброси его за борт, — велел Лафитт другому пирату, который немедленно выполнил приказание.
— Хью, я тобой недоволен, — заявил Лафитт, отворачиваясь.
Хью молча отошел и стал помогать перегружать захваченное добро.
Позже, когда они вернулись на остров, Том шепнул ему: «Ходят разговоры о том, что ты не угодил капитану».
— Не сомневаюсь в этом, — ответил Хью. — Я же не стал убивать того англичанина, когда он мне приказал.
— Я слыхал, такие вещи случались и до нас.
— И что?
— Старый Джин горой стоит за дисциплину. Говорят, те, кто ослушался его приказа, долго не живут.
— И как он поступает с ними?
— Иногда устраивает что-то вроде публичного судилища для устрашения. А иной раз просто дает понять нескольким особо доверенным лицам, что тот или иной человек ему не угоден. И тогда стоит тому потерять бдительность, как наутро его находят с ножом в спине.
— И что, говорят, это случается с ослушниками довольно быстро после инцидента?
— Именно так.
— Спасибо тебе, Том. Думаю, не стоит сейчас долго со мной разговаривать.
— Что ты собираешься делать?
— Я уже давно подумываю о бегстве. Теперь самое время.
— Но ты же не сможешь украсть лодку, Хью. С них глаз не спускают.
Хью покачал головой:
— Думаю дождаться темноты и пуститься вплавь до материка.
— Это очень далеко.
— Я хороший пловец.
— А как же акулы?
— Ну, акул может и не быть, а здесь наверняка пропадешь.
— И что ты будешь делать, если тебе повезет и ты доберешься до берега?