Миры Роджера Желязны.Том 18
Шрифт:
— Какой благородный замысел! — вскричал Аретино. — Рукоплещу вам, сударь, за ваше величественное намерение в одиночку восстать против столетий медоточивой пропаганды, так и не убедившей никого действовать по предписанному вопреки влечениям своего естества. Однако позвольте указать вам, сударь, что, поставив такую пьесу, мы неизбежно навлечем на свои головы ханжеский гнев церкви и государства. И потом, где найти исполнителей? Или неподконтрольную церкви сцену?
— Пьесе, которую я хочу поставить, — сказал Аззи, — не потребуются такие условности, как актеры, сцена и зрители. Действие должно разворачиваться само собой: мы
— Но как вы сумеете вывести свою антимораль, если заранее не спланируете развязку?
— У меня есть некоторые соображения на этот счет, — сообщил Аззи, — которыми я поделюсь с вами, если получу ваше согласие на участие в проекте. Скажу лишь, что я способен управлять причинно-следственными механизмами этого мира для достижения поставленной цели.
— Такое может утверждать лишь сверхъестественное существо, — заметил Аретино.
— Слушай меня внимательно! — сказал Аззи.
— Слушаю, — отвечал Аретино, слегка опешив от повелительного тона гостя.
— Я — Аззи Эльбуб, демон благородных кровей, к твоим услугам, Аретино. — Аззи беспечно взмахнул рукой, и на кончиках его пальцев вспыхнули голубые огоньки.
Аретино расширил глаза.
— Черная магия!
— Я прибегну к этим театрально-инфернальным эффектам, — сказал Аззи, — чтобы ты сразу понял, с кем имеешь дело.
Он вытянул пальцы, взял из воздуха изумруд, потом другой, третий — всего шесть, и уложил их рядком на столике рядом с графином. Провел над ними рукой — изумруды задрожали и слились в один, невиданно огромный самоцвет.
— Поразительно! — воскликнул Аретино.
— Через некоторое время они вернутся в первоначальную форму, — объяснил Аззи. — Но красиво, правда?
— Поразительно! — повторил Аретино. — Этому можно научить?
— Только другого демона, — сказал Аззи. — Но я многое могу сделать и для тебя, Аретино. Соглашайся. Я не только заплачу тебе неслыханные деньги, но еще и удесятерю твою и без того заметную славу — ведь ты станешь автором пьесы, которая породит на этой старой земле новую легенду. Если повезет, она предвосхитит эру искренности, какой еще не знал этот старый лицемерный мир. — Произнося это, Аззи для убедительности метал глазами молнии.
Аретино в ужасе отпрянул, споткнулся о табурет и упал бы, не протяни Аззи длинную, покрытую рыжим пушком руку и не подхвати изумленного стихотворца.
— Не могу выразить, насколько польщен, — пролепетал Аретино, — что вы пришли с этим замечательным замыслом именно ко мне. Ваше пожелание, сиятельный Аззи, близко моему сердцу, но все не так просто. Если я соглашусь, то должен буду создать совершенное творение, никак не меньше. Дайте мне неделю срока — поразмыслить, обдумать, справиться с древними повестями и легендами, которые я слышал. Как бы вы ни ставили свою пьесу, в ее основу должно лечь некое повествование. Поискам этого сюжета я себя и посвящу. Могли бы мы встретиться через неделю в такое же время?
— Прекрасная речь, — сказал Аззи. — Я рад, что вы отнеслись к моему предложению с такой рассудительностью. Да, пусть будет неделя.
С этими словами гость взмахнул рукой и растворился в воздухе.
Часть вторая
Глава 1
Когда
Аззи с ревом пронесся через проницаемый небесный свод, набирая массу в соответствии с законом, которому подчиняется всякое движущееся тело, не исключая демонического. Звезды, казалось, кивали и подмигивали ему. Свистящий между мирами ветер пробирал до костей, на носу и бровях осел протоиней. Аззи дрожал от космической стужи, но не замедлял полет. Он чертовски торопился. Когда Аззи овладевает идея, его не остановить.
Для того чтобы свершить великие дела, написать и поставить безнравственную пьесу, нужны деньги. Придется платить актерам, а также обеспечивать специальные эффекты — приятные мелкие чудеса, которые подбодрят исполнителей на пути к незаслуженной удаче. Аззи помнил, что не получил приз за Худший Поступок Года, присужденный ему после истории с Фаустом.
Наконец он набрал скорость достаточную, чтобы перенестись из одного бытийного мира в другой. Какое-то мгновение, и Аззи уже летел не через сферу земных вещей и энергий, атомов и элементарных частиц; он преодолел незримый и неосязаемый барьер, отделяющий царство мю-мезонов и тахионов от мира более мелких спиритуальных частиц.
И оказался в пространстве огромных расплывчатых форм и неотчетливых цветов, где в янтарной атмосфере плавали неразличимые предметы. Он снова был дома.
Впереди высились мрачные иссиня-черные стены Адского Города, прообраз укреплений древнего Вавилона. На высоких бастионах застыли бесы-часовые. Аззи помахал пропуском и со свистом влетел в город.
Он пронесся над мрачными сатанинскими предместьями и скоро оказался в деловой части Адского Города, где размещался управленческий аппарат. Миновал общественные сооружения — там у него сейчас не было никакого дела. Впереди теснились высокие административные здания, Аззи выбрал нужное и вскоре уже спешил по коридорам, заполненным демонами-служащими и ливрейными бесенятами. То и дело попадались неизбежные дьяволицы в кимоно, которые так скрашивают ленчи больших начальников. Наконец Аззи добрался до расчетного отдела.
Он не стал пристраиваться в хвост очереди просителей, вечно ждущих, что кто-нибудь выслушает их жалобы. То была опустившаяся, потрепанная публика. Аззи помахал обходной корочкой с золотым обрезом (он получил ее от Асмодея еще в те времена, когда числился в любимчиках у главного демона) и прошел вперед.
Деньги с депонента выдавал зловредный длинноносый трансильванский бесенок-гоблин, у которого так разило изо рта, что морщились даже бывалые адские жители. Как и прочие коллеги, он старался делать по возможности меньше, экономя таким образом свои силы и казенные средства, а потому объявил, что Аззи неправильно заполнил формуляры и вообще взял не те бланки. Аззи продемонстрировал сертификат непогрешимости, подписанный самим Сатаной: «подателю сего выплачивать деньги невзирая ни на какие ошибки в документах». Бес-гоблин огорчился, но тут же нашел новую отговорку.