Миры внутри нас?
Шрифт:
Подобные переживания вряд ли можно объяснить даже юнговскими архетипами, не говоря уже о традиционных теориях. Ведь Елена увидела не обобщенные образы, а конкретные события. Описала такие подробности из жизни древних народов и зверей, о которых раньше ничего не знала.
Можно предположить, что она когда-то читала о них или видела в кино, но потом забыла, а в необычных состояниях сознания мозг воспроизвел эту информацию в виде причудливых образов… Но мудрецы Востока объяснили бы это реинкарнацией: когда-то душа Елены жила в теле барса, потом воплотилась в индейца и так далее. А на Западе есть другая концепция: существует единое информационное поле Земли, в котором записана вся история планеты. (Один
Их объяснение, наверное, еще долго будет дискуссионным. Но сейчас уже можно сказать определенно, как подобные переживания влияют на психику. Тысячи экспериментов свидетельствуют о благотворности трансперсонального опыта, который получают люди в необычных состояниях сознания. В этом смогли убедиться и двадцать участников советско-американского эксперимента.
Сотрудники Всесоюзного центра психиатрической эндокринологии были поражены переменой, которая произошла после сеанса с их коллегой. Вера пришла на работу в приподнятом настроении, оно сохранялось у нее весь день. Раньше она была довольно пассивным человеком, которого трудно вывести из равновесия. Тут же ее словно подменили. Счастливая улыбка, энергичность в работе, ненавязчивая доброжелательность к людям — казалось, что изменилось мировосприятие Веры… Никакая воспитательная работа не могла иметь такого успеха, как сеанс погружения в необычные состояния сознания.
— Сначала я испытала блаженное ощущение невесомости, — рассказывает Вера. — Казалось, что мое тело погружено в жидкость. Оно находится в емкости яйцеобразной формы. Потом поняла, что это были околоплодные воды, а я плавала в них в позе эмбриона. Вдруг появились другие ощущения — словно я закована в какой-то деревянный скафандр и освобождаюсь от него, испытывая невероятное блаженство. Опять возникла невесомость. Только теперь казалось, что я парю в воздухе: мое тело поднялось над полом и медленно смещалось в горизонтальном положении. Я видела какое-то неземное сияние… Неужели такое блаженство испытывает новорожденный? После этого сеанса я целый месяц находилась в необычном для меня приподнятом настроении.
И все это лишь потому, что в сеансах Вера избавилась от психологической травмы рождения. Трудно было поверить, что небольшие усилия, которые от нее потребовались, дали столь мощный эффект. Но потом я убедился в этом на собственном опыте.
Жизнь после смерти «эго»
Впрочем, расскажу по порядку. Примерно за полгода до эксперимента, который проводил Станислав Гроф, я участвовал в подобных сеансах под руководством его соотечественницы Сондры Рей. Испытал драматические переживания, зато последствия были благотворными. Сначала все шло хорошо. Я глубоко дышал, появились вибрации в руках и ногах, меня стали захлестывать потоки энергии, начались слабые судороги… Неожиданно увидел яркий свет и подумал, что на потолке зажгли лампы. Открыл глаза — вокруг по-прежнему полумрак.
Закрыл — опять светло как в ясный день. Потом увидел невероятное: излучали свет… руки моего ситтера Патрика Кол орда — это хорошо было видно на темном фоне. Из любопытства я поднял к глазам свою руку — она тоже светилась.
Что это — аура? По мнению советского исследователя Игоря Борисовича
А что если это просто игра воображения: я много читал, писал, думал об ауре — ив необычном состоянии сознания мозг создал из этой информации причудливый образ? Но о том, что новорожденный испытывает озарение, я ничего не знал и тем не менее увидел это. Почему же сияние рук должно быть плодом фантазии?
…Потом свет исчез, а судороги усилились. Тело налилось свинцовой тяжестью — меня давила, скрючивала, ломала чудовищная сила. Казалось, на грудь наваливается что-то огромное, темное, тяжелое — оно может раздавить…
И вдруг я понял, что испытывал нечто подобное в кошмарных снах раннего детства. Смутные воспоминания о них сохранились в виде тяжелого страха смерти, который нередко возникал в юности. Тогда я часто испытывал желание совершать рискованные поступки — не потому ли, что бессознательно стремился изжить этот страх?
На Южном берегу Крыма есть много скал, нырять с которых опасно для жизни. Я выбирал самые опасные, где с большой высоты надо было перелетать нижние выступы, рискуя разбиться. Выискивал такие места, где нельзя сделать разбег для прыжка и надо с места изо всех сил отталкиваться ногами. Летел не ласточкой, а сгруппировавшись, обхватив руками голени, прижав колени к подбородку, головой вниз…
Не потому ли, что бессознательно принимал позу плода? Во время смертельно опасного прыжка я, сам того не зная, воскрешал в памяти ощущения, связанные с появлением на свет. Совпадения были просто поразительными: и там и тут жуткий страх во время полета над бездной, скорченное, перевернутое тело, которое мучительно распрямляется, испытывая сильнейшую боль.
Прыжок, как правило, оканчивался неудачно: я не успевал распрямиться и принять вертикальное положение — входил н воду не «свечой», а плашмя или боком. Иногда забывал закрыть глаза или сложить руки над головой — сильно ударившись об воду, едва не терял сознание… Но опять залезал на скалу для нового прыжка. Мне нужно было многократно испытать эту боль — не потому ли, что она напоминала ощущения во время рождения? Мозг словно выбрасывал это переживание из подсознания — избавлялся от родовой травмы.
Я должен был снова и снова переживать ужас появления на свет, но каждый раз выходить из ситуации победителем. Сам того не подозревая, перепрограммировал свое подсознание: тяжелые воспоминания о рождении дополнялись экстатическими переживаниями после прыжка, когда, полностью расслабившись, я медленно всплывал на поверхность, любуясь игрой преломленных лучей солнца, радуясь, что остался жив. Так травматические переживания стали завершенными — теперь у них был счастливый конец. В результате исчезла потребность их повторять. Теперь я не ныряю с опасных скал.
Но, по-видимому, глубоко в подсознании хранилось еще одно очень тяжелое переживание, связанное с рождением, — интоксикация плода лекарствами, которые вводили роженице. Недаром на втором сеансе у Сондры Рей я почувствовал сильнейшее отравление — казалось, что умираю… И потом дал себе зарок никогда больше не участвовать в таких экспериментах.
Но прошли дни, недели, и я заметил, что со мной стали происходить удивительные перемены. Самое невероятное — отступил тяжелый недуг, с которым безуспешно боролся несколько месяцев, ревматический полиартрит. После сеансов я сумел наконец отказаться от лекарств, а чувствовать себя стал значительно лучше.