Мишель и машина-призрак
Шрифт:
– Сколько? – спросил он, засовывая руку в карман.
Даниель вздрогнул и взглянул на Мишеля. Тот настороженно смотрел в его сторону.
– Этот альбом продан, – смущенно улыбнулся Даниель. – Покупатель заберет его позже, он пока оставил его на хранение, чтобы не таскать с собой…
– Я хочу его перекупить, – произнес парень. – где ваш покупатель?
Даниель притворился, что шарит глазами по залу.
– Что-то не видно. Послушайте… оставьте мне имя, я дам объявление по радио, как только он появится. Может, вам удастся договориться.
– Хм…
Незнакомец что-то мямлил – предложение Даниеля явно застигло его врасплох. По-видимому, он не был готов к такому повороту дела.
– Я сейчас вернусь, – выговорил он наконец. – Только без меня его не отдавайте! Это… очень важно!
И молодой человек кинулся прочь с такой поспешностью, словно забыл выключить молоко на плите. Мишель, который тем временем сумел подобраться поближе к лотку, дал ему отойти на несколько шагов и ринулся следом за ним.
Незнакомец, казалось, совершенно не опасался:лежки. Он удалялся большими шагами, зигзага-га пролагая себе путь через толпу. Когда он добрался до выхода, Мишель насторожился. У него мелькнула мысль: уж не попался ли он сам на удочку? А что если его нарочно отманивают от лотка, где Даниель остался в одиночестве? Но, поразмыслив, юноша счел это маловероятным – вряд ли таинственный любитель старинных открыток проведал о принятых ими мерах предосторожности.
Осторожно высунувшись из-за двери, Мишель видел, как молодой человек направляется к стоящей на площади машине и нагибается к левому переднему окошку с приспущенным стеклом.
Мальчик не слишком удивился, узнав водителя.
«Рамадон! Ну-ну! Значит, уже сообщников подсылаем. Посмотрим, как мы воспримем провал…»
Слов было не слышно, но по поведению и жестикуляции молодого человека нетрудно было догадаться, что Рамадон осыпает его упреками. Энергичные жесты и кивки юноши, скорее всего*, подкрепляли усиленные оправдания в ответ на неиссякаемый град обвинений.
В последний раз протестующе и в то же время безнадежно всплеснув руками, разъяренный молодой человек торопливо зашагал прочь.
Мишель еле-еле успел отпрянуть назад. Рамадон выскочил из машины, с раздражением хлопнув дверцей.
Мальчик заторопился обратно в зал; проходя мимо Даниеля, он подал ему знак, затем пошел предупредить Артура, который по-прежнему стоял на боевом посту возле служебного входа.
Посетителей становилось все больше. Мишелю подумалось, что низкорослому господину Рамадо-ну легко будет затеряться в толпе.
Пристроившись неподалеку от лотка с «предметами искусства», мальчик наблюдал, как подозреваемый направляется туда, беспокойно озираясь по сторонам.
«И чего он боится?» – недоумевал Мишель.
Когда Рамадон остановился у прилавка, Мишель подкрался поближе, чтобы слышать разговор.
– Сожалею, господин Рамадон, но этот альбом не продается, – говорил Даниель.
– Что значит «не продается»?!
Даниель изобразил смущение и нагнулся, делая вид, что подбирает с пола табличку.
– Видите, что у меня здесь написано? Продано!
Рамадон
– Это немыслимо! Мне непременно нужен этот альбом, непременно! Кому вы его продали?
Даниель, уже предупрежденный Мишелем о стычке между незнакомым молодым человеком и Рамадоном, не собирался отступать от избранной тактики.
– Покупатель придет позже. Он пока оставил его, чтобы не занимать себе руки.
– Покажите его мне!
Рамадон нервничал. Последние слова он уже проорал; несколько посетителей в недоумении взглянули на него. Заметив это, Рамадон опять промокнул лоб и продолжал, понизив голос:
– Очень вас прошу, покажите мне этого человека!
Даниель сделал вид, что выглядывает кого-то в толпе.
– Легко сказать «покажите», в такой-то сутолоке, – ответил он дерзко. – Не соизволите ли подождать?
Наверное, в вопросе Даниеля прозвучала слишком явственная ирония. Во всяком случае, дядя Николь вдруг тяжело задышал, как человек, с трудом сдерживающий ярость, и двумя руками оперся о прилавок. Мишель стал продвигаться вперед, уверенный, что мужчина сейчас схватит объект своих вожделений и пустится наутек.
– Послушайте, – свистящим шепотом проговорил господин Рамадон. – Я вам настоятельно рекомендую продать его мне. Вашему покупателю вы вернете деньги. Я разговариваю пока по-хорошему исключительно из уважения к вашему мероприятию. Если желаете знать, этот альбом у меня украли… Всякий, кто его купит, становится скупщиком краденого! Мне не хотелось принимать крайние меры, но если вы будете упираться, я вызову жандармов! Тогда посмотрим, кто из нас прав!
Захваченный врасплох этой тирадой, Даниель не знал, что ответить. Мишель почувствовал, что пора вмешаться, чтобы выиграть хоть какое-то время: доводы господина Рамадона были не лишены основательности.
«А все-таки он не сказал Николь про открытку. Интересно, почему? Посмотрим, будет ли он еще угрожать! Тем более, что альбом не его, если Николь сказала правду».
Мужчина однако не намеревался сдаваться, строит ли он скандал? Осмелится ли выполнить свою угрозу?
Занятый этими мыслями, Мишель приближался к лотку. Когда до того оставалась всего пара шагов, господин Рамадон вдруг развернулся и зашагал к выходу.
– Ну как ты? По-моему, тебя здорово пропесочили!
– Да уж, – вздохнул кузен. – Как по-твоему, получится отбить альбом?
– Очень даже может быть. Если он вернется, |я все-таки спрошу, почему он не сказал Николь про открытку, которую близнецы бросили в почтовый ящик.
– А что, если он, как грозился, вызовет жандармов? Представляешь, в каком мы окажемся положении с нашим липовым покупателем!
– Не посмеет. Иначе бы он это сделал уже давным-давно…
– Куда же он подевался? Ты его видишь? Мишель тщетно искал Рамадона глазами. Кузены пребывали в тихой панике, которая все возрастала по мере того, как шло время. Но все 'было тихо-мирно. Толпа покупателей медленно струилась между оголившимися лотками.