Мишень (Сборник повестей)

Ливадный Андрей Львович

И вдруг она поняла - осень!

Глядя на плавающие по поверхности воды желтые листья, Шейла вдруг с ужасом поняла, тут наступила осень, хотя в последнее ее посещение только начиналось лето!...

Где-то за спиной взревел рокот моторов.

– Мама...
– раздался тихий, дрожащий голос Янги, когда стрекот стих вдали за деревьями.
– Зачем ты так, мам? Они ведь не делали ничего плохого, а Людвиг вообще классный парень... Если бы не они, я бы тут свихнулась от скуки!

– Не поняла.
– Шейла резко обернулась, встретившись с глазами дочери. Одета Янга была неряшливо,

под стать тем чудо-молодцам на мотоциклах: белокурые волосы растрепаны, ноги босые.

– Что ты не поняла?
– В голосе дочери вдруг прорвалась такая же злая, как и у нее самой, обида.
– Ты бросила меня, ушла, сказала, что по делам и ненадолго, а исчезла на три месяца! У тебя что, действительно амнезия?!

Наверное, лейтенант Грин выглядела достаточно глупо, когда стояла, открыв от изумления рот, на самом краю загаженного бассейна и остро чувствовала, как заныло в груди...

Три месяца?!

Ее Янга провела тут три месяца совершенно одна?!

В этот момент Шейла почему-то не вспомнила, что ее дочь - лишь фантом, выдумка, несбыточная мечта, реализованная на уровне виртуальной "Вселенной Вегаса".

Она испытала именно то, что должна была испытать мать при виде своего ребенка, которого сама же и бросила на произвол судьбы... Шейла побледнела, потом по ее лицу вдруг поползли пунцовые пятна.

Она заставила себя поднять глаза, посмотреть на дочь, а та стояла напротив, растерянная, растрепанная и... совершенно чужая, неузнаваемая, повзрослевшая, что ли...

Шейла просто не успела ничего сказать ей.

Глаза Янги вдруг как-то странно забегали, лицо побелело, и она опрометью бросилась в кусты, зажимая по дороге рот ладошкой.

Спустя несколько секунд оттуда донесся ее сдавленный стон.

Шейла не стала вмешиваться. Ей было, о чем подумать, стоя на краю оскверненного бассейна. Когда шуршание раздвигаемых ветвей раздалось вновь, она стояла, погрузившись в глубокую, мрачную задумчивость. Услышав, что дочь возвращается, Шейла тряхнула головой, словно отгоняя от себя наваждение, и спросила, с искренним участием и уже без малейшего намека на раздражение:

– Пиво?

Янга кивнула слишком поспешно.

– Ну-ка, постой!...
– Шейла подошла к ней, обняла за плечи и развернула лицом к себе. Запаха пива она не почувствовала.

Глаза Янги вдруг блеснули злым вызовом. Он попыталась дернуть плечами, вырваться, но мать не пустила.

– Пойдем-ка в дом.

***

Тут все оставалось по-прежнему. Так же мягко светил зеленый абажур, свисающий над самым столом, в углу потрескивал камин, который имел автоматическую загрузку дров. Благо запасы распиленной на чурбачки древесины тоже являлись заботой какой-то там автоматической системы подачи. Шейла никогда не вникала в подобные тонкости, личный мир создается вовсе не для того, чтобы каждый день мотаться в лес за дровами или маяться с приготовлением пищи. Хозяева "Вегаса" хорошо это понимали. Заглянув в холодильник, Шейла убедилась, что многие из угрызений ее совести просто не имели под собой почвы. Она на секунду забыла, в каком мире находится.

В ванной комнате она крутанула кран горячей воды, убедилась, что та действительно горячая, молча

указала Янге на душевую кабинку, а сама вернулась в холл, усевшись в кресло подле камина.

Взяв со стола пачку сигарет, она закурила.

Журчание воды, доносившееся из ванной комнаты, хорошая сигарета, пляшущие языки пламени в камине - все это подействовало чуточку успокаивающе...

"Вот, оказывается, каково быть матерью...
– вдруг подумалось ей. Нет...
– Она прикусила фильтр сигареты, когда в голову пришла другая, более прозаическая мысль.
– Не может быть...
– Шейла невольно покосилась на раздвижную пластиковую дверь ванной комнаты.
– Они там сдурели, эти чертовы программисты?!"

Не выдержав, она встала, подошла к тонкой двери и спросила, глубоко затянувшись:

– Янга, с тобой это давно?

– Что "это"?
– переспросила из-за двери дочь.

– Тебя давно тошнит?

На минуту наступила тишина, было слышно лишь, Как вода из душа с шелестом бьет в пластиковый поддон.

– Ты хочешь спросить, не беременна ли я?
– наконец раздался из ванной голос Янги.

Шейла непроизвольно возвела глаза к потолку.

– Да, мама... Я беременна.

– От кого?! Тебе пятнадцать лет, девочка, что ты несешь?!
– Шейла хотела открыть дверь, но та оказалась заперта изнутри.

– Мама, Людвиг прекрасный парень, мы любим друг друга...

О черт...

Она вернулась за стол, села, в полной прострации глядя в огонь, плясавший за каминной решеткой. Сигарета, дотлев до фильтра, обожгла пальцы. Вздрогнув, она едва не уронила окурок.

"Так... не хватало еще истерики в виртуальном мире твоей мечты, а, подруга?
– упрекнула она саму себя, прикуривая новую сигарету и не чувствуя вкуса дыма.
– Беременная дочка, зять, - волосатый упырь из соседней реальности, мама, исчезающая из дому на три месяца..."

Стоп!...

– Янга, откуда он взялся?

– Кто?
– Дочь, приоткрыв дверь ванной, робко взглянула на мать.

– Ну этот твой, Людвиг?

– Не знаю... Он говорит, что живет тут неподалеку. Вроде бы километрах в трех. У него отец - чемпион планеты по мотоспорту.

– А ты не знаешь случаем его фамилии?

– Людвига?

– Людвига, его отца, без разницы!

– Хигс.

Шейлу словно током ударило.

Хигс!... Ее сосед по каютам - некто Элиот Хигс...

Логично было предположить... Очень логично... Соседние каюты, параллельные кабели, наверное, и их личные реальности лежат рядом... Но Хигс - чемпион планеты по мотоспорту?! Шейла нахмурилась только из-за того, чтобы не прыснуть со смеху. Ее сосед был "мышью", в переносном смысле этого слова, конечно. Компьютерный червь, с огромной мозолью на заднице, которая выросла от постоянного ерзанья по креслу, установленному перед терминалом...

Губы Шейлы все же дрогнули, но уже в кривой, некрасивой усмешке. Что делает с нами эта вымышленная реальность? Тщедушный доходяга в роли чемпиона планеты, тренированная убийца в личине добропорядочной мамы... Хотелось бы еще узнать, каким образом прорвалась перегородка между их мирами, ведь этого не должно было произойти в принципе!...