Мишень

Эльберг Анастасия Ильинична

Ролан остановился около лестницы. Он выглядел как тяжело больной человек. Что-то пограничное было в его посеревших глазах. Анна ободряюще улыбнулась, ругая себя за нерешительность. Да что может случиться в конце концов? Винсент не идиот, чтобы попытаться напасть на такое существо как Ролан. Хотя нет. Винсент, конечно, идиот, но хочется верить, что не настолько. Она до сих пор не могла избавиться от манящей картинки: каратель Винсент на пороге ее дома, — и никак не хотела принимать простую истину: он один из сильнейших карателей. Верное и не знающее промаха оружие Магистра Авиэля.

Она нажала

на изображение цветков сакуры на обоях, и обозначился проем в стене. Ролан не показал виду, что удивлен. Видимо, он или знал о существовании прохода, или привычно держал эмоции в кулаке. Во внутреннем дворике было тихо и пусто. Там стояла лавочка, на которую Анна и опустилась, чувствуя что-то близкое с облегчением. Она рада, что каратели еще не появились. Они дают им время поговорить. Это хорошо.

— Ролан, — окликнула она Незнакомца, который решил пройтись по дворику, окруженному каменным забором. Где-то за ним шумел мегаполис.

— Слушаю.

— Зачем ты подарил мне дом?

— Он твой по праву.

— Ни по каким законам я не могла его требовать. Ты нашел его. Выкупил. Привел в порядок и подарил мне. Зачем?

Он заложил руки за спину и посмотрел в небо, странно отчужденный, будто вырванный из этого мира.

— Возможно, я чувствовал вину. Ты осталась одна. Ты потеряла родителей, а я был вхож в твою семью. И не успел прийти.

Анна усмехнулась.

— Думаешь, ты был нужен мне?

— Не знаю, — он опустил на нее тяжелый взгляд. — Дом — это самое малое из того, что я мог для тебя сделать.

— Итак. Ты чувствовал вину, — Анна поднялась с места. — За смерть моего отца?

— Гляжу, я как раз вовремя, детки.

Анна и Ролан повернулись на голос. Дуата сидела на заборе, свесив ноги. Она выглядела вполне безобидно. Улыбалась. Но оба знали ее слишком давно, чтобы понять: ее появление здесь неслучайно. Одной Великой Тьме известно, что старая Незнакомка забыла на внутреннем дворе тверебергского клуба «Токио».

— Ты всегда вовремя, — проговорила Анна.

Ролан замкнулся. Сложил руки на груди и сделал шаг назад. Видимо, он не был рад такой встрече. Зимняя ночь стала душной. Воздух звенел от внезапно накатившего напряжения. Даже заложило уши. Анна почему-то вернулась на скамейку, не понимая, как себя вести. Дуата не шевелилась. Она ощущала себя полной хозяйкой положения.

— Значит, ты чувствуешь вину, Ролан? Я сошла с ума или ты действительно внезапно обрел мозг?

— О чем ты? — холодно спросил он.

— Даришь нашей Аннет дом. Все чаще вспоминаешь Пифона. А он ведь доверял тебе.

— Я знаю.

— О да, — она спрыгнула на землю. — Конечно, знаешь. Ты же пользовался его доверием. И так легко. Так непринужденно.

— Если бы ты была человеком, я бы подумал, что ты пьяна, — отрезал он. — Что тебе нужно?

— Дуата, дорогая, прости, но на самом деле ты не вовремя. Мы заняты.

— Помолчи, Аннет, — взвилась та, выхватывая кинжал. Ее жгучие глаза пригвоздили Анну к месту, лишая и воли и желания шевелиться.

Она могла видеть только, каким неподвижным стало лицо Ролана. Он окончательно замкнулся, сложил руки на груди. Ну что ты стоишь?! Сделай что-нибудь! Возрази, достань оружие, отбрось ее в сторону! Ролан, не стой, как

истукан, неужели она сильнее тебя?

Анна знала, что сильнее. Сильнее его, ее, карателей — всех вместе взятых. Сколько ей лет? Пять тысяч лет? Шесть? Семь? Свою вторую темную сущность — сущность Незнакомки она получила во время Реформы. Сколько она успела прожить до того? Века?

— Что мне нужно? — прошипела Дуата, делая еще один шаг вперед. Ролан не шевелился. — Ты предал его. Ты должен заплатить.

— Вот как.

— Ты должен был спасти его.

— От него самого? Ты и правда сошла с ума, Дуата.

Она неожиданно остановилась. Меж ними оставалась всего пара шагов. На короткий миг показалось, что она развернется и уйдет. Дуата обеспокоенно обернулась на Анну, крепче сжала кинжал тонкими белыми пальцами. Тряхнула волосами. Короткий выпад.

Анна почувствовала, что не может дышать. Лишь миг тело Ролана сохраняло прежнюю форму. Его взгляд. Устремлен на нее. В нем все. Боль. Обещание. Мольба. Вина. Он просил прощения за все сразу и при этом был убежден, что все сделал правильно. Он мог бы защититься. Мог бы убежать. Не стал? Не думал, что Дуата нападет? Сколько лет они знали друг друга? Насколько были близки? Почти что королева и правая рука короля. И вот. Он пал от ее руки.

Серебристо-голубая пыль опустилась на землю. А потом исчезла. На мощеном дворе остался лежать костюм. Дуата стояла рядом с ним, скорбно опустив голову. Она выглядела смертельно усталой. Анна никогда не убивала существ подобных Ролану, но могла представить, каких усилий это требует.

А потом накатила огромная холодная волна. Дворик буквально сковало льдом. Обе Незнакомки хотели бы бежать, но не смогли. Огромная невидимая тень накрыла их. Горло сдавило, воздух исчез. Их будто засосало в излом темной материи, в глубинный пласт темного времени. А потом вытолкнуло на поверхность огромного горного озера.

— Вон.

Этот голос не принадлежал карателю. Не принадлежал и человеку. Никому из темных или светлых существ. Он был громким и еле слышным одновременно. Гулким и шипящим. Объемным и совершенно плоским. Непонятно, откуда он шел, но он проникал напрямую в сознание, трогая что-то внутри. Чья-то воля сковала тело. Анна не могла шевелиться. Теперь она лежала на скамейке. Она могла только видеть, как испуганно вздрагивают и опускаются плечи Дуаты. Как к ней приближается очень высокая фигура в черном кожаном плаще. Анна может видеть только спину незнакомца — в том, что это мужчина, она не сомневалась. Но от догадки, кто это может быть, стало горько во рту.

Дуата каким-то обреченным жестом вскинула голову. Она хотела что-то сказать, но не решилась. Несколько бесконечных мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом она сжалась в комок, спрятала кинжал и, тяжело оттолкнувшись от земли, перепрыгнула через забор.

Фигура обернулась. Анна резко села, инстинктивно прижимая руки к горлу, будто пытаясь его защитить. Светящиеся синим глаза на не поддающемся описанию лице. Черные зачесанные назад волосы. Плащ скрывает тело. Не видно и рук. Только глаза. Они светятся внутренним огнем. Знаменитое синее пламя Темного Храма. Знаменитые синие глаза. Говорят, они серы, когда он спокоен. Но если злится…