Мисс Хаос

Хокинс Рейчел

Тут Александр решительно мотнул головой.

– Человек, который к вам подошел, – обыкновенный горожанин, временно околдованный для разовой услуги. Что же до остального – мои дела вас не касаются. Главное, что вы должны понять, мисс Прайс, Дэвид – оракул, и иначе быть не может. Вполне вероятно, что благодаря вашей дружбе он был какое-то время… посредственным, но рано или поздно он станет собой и вы ничего здесь не сможете сделать. У этого мальчика одна миссия – предсказывать будущее.

Я засучила манжеты своего кардигана. Хватит ходить со спущенными рукавами,

точно безвольный Пьеро. Пора дать отпор! Решительно выпрямив спину, я откинула с лица волосы и взглянула в глаза Александру.

– Ну уж нет! – ответила я. – Я буду защищать Дэвида, а не какого-то зомби с горящими глазами, который предсказывает будущее и говорит загадками.

Александр втянул носом воздух, его ноздри затрепетали. Музыка уже смолкла, в комнате по-прежнему висел крепкий чайный аромат.

Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся – искренне, впервые за все это время. Улыбка была печальной, а голос тихим, когда он заговорил:

– Мисс Прайс, эти двое – единое целое.

Глава 24

– Харпер! – визгливо гаркнула Сара, вырвав меня из оцепенения. Я перевела на нее взгляд, и та широко повела рукой.

– Твой выход! – Она стояла упершись планшеткой в бок и поджав малиновые губы. В эту минуту она, мягко говоря, меня недолюбливала. Так что я встряхнулась и шагнула вперед, стараясь как можно скорее завершить свое дефиле по сцене.

Оно вызвало у Сары крайнее недовольство. Она еще сильнее поджала губы и, намотав на палец блестящую черную прядь, процедила:

– Ты не на скачках, Харпер. И это тебе не Котильон. Здесь конкурс красоты. Не надо ходить так, будто ты швабру проглотила. Иди легко. Пари! – И она продемонстрировала, как это делается, напоминая скорее гарцующую кобылу, чем лебедушку. Я, конечно, кивнула и что-то пробормотала, пообещав, что в следующий раз будет лучше.

Сверкнув глазами, эта горгона объявила, что конкурс уже на носу.

– Следующего раза не будет, Харпер! – выкрикнула она, а мне представилась сладкая греза, как я возьму и изо всей паладинской силищи погоню ее пинками до самого выхода.

Я вздохнула и, прикрыв глаза, попыталась выкинуть из головы эту жестокую фантазию. Сара не виновата, что я всех вокруг сейчас ненавижу. В ту ночь на ярмарке мне привиделось, что я собственными руками перерезаю Дэвиду горло. Прошла неделя, а страшное видение по-прежнему преследовало меня. Второе испытание, по словам Александра, носило психологический характер: я должна была взглянуть в лицо своим страхам, и ничего общего с реальностью эти видения не имели, но от этого не становилось легче. Особенно в свете того, что однажды поведал мне Дэвид. Ему приснилось, что мы дрались. И это был не кошмарный сон, а грустный. И вдобавок я никак не могла забыть лицо Сэйлор, когда она сказала мне, что однажды Дэвид, возможно, станет опасным и для себя, и для всех остальных.

Голова пухла от всяких забот, и среди них не было мысли о том, как бы порадовать Сару Плюми своей изумительной походкой. Мне предстояло еще одно испытание, и, учитывая,

как прошли предыдущие два, не удивлюсь, если на этот раз в воздух взлетит мой собственный дом. Раз за разом я теряла все больше, причем даже не понимая, во имя чего, собственно, это происходит. Невелика радость быть паладином у Дэвида, если вскоре он перестанет быть Дэвидом.

– Харпер, ты меня слышала? – спросила Сара, и в этот раз мне представилось, как я влеплю ей затрещину своим жезлом.

– Да, мэм! – радостно прочирикала я, с удовольствием отметив про себя, как она сдвинула брови. Я обратилась к ней как к женщине в годах, погладив ее против шерстки, но в то же время почтительно, а значит, и придраться тут не к чему.

По правде говоря, не каждый умеет воевать при помощи хороших манер.

При этой мысли мне стало грустно. Я вспомнила про грядущее испытание и поняла, что одними манерами тут не отделаться. После пожара я была готова к тому, что все последующие будут столь же опасны и разрушительны, однако в комнате смеха мне устроили испытание нервов, причем, что обидно, за свои же деньги. Наверное, до конца жизни мне не забыть лицо Дэвида и то, как рыдала моя мама.

И Би, проткнутую мечом.

Чего не миновать, если я не справлюсь с тем, что приберегли для меня напоследок. Может, и не в ближайшем будущем, но, насколько я успела уяснить, паладин – смертельно опасная должность. Поэтому мне кровь из носу надо пройти периазм. Если не ради себя, то ради Би.

Кстати, куда же она запропастилась? Мы вместе приехали на репетицию, и вот уже пятнадцать минут она не попадается мне на глаза. Что странно… По моему примеру она решила выступить с тростью, и Сара всегда приберегала нас напоследок. У нее было жестко заведено: сначала – певицы, потом музыканты и под конец – «спортсменки», типа танцовщиц и – да, девушек с тростью. Сейчас выступала Джилл Виатт с аккордеоном, последняя из музыкантов (хотя назвать эти звуки музыкой можно было только перекрестившись). Нам скоро на сцену, а Би как сквозь землю провалилась.

Я стала пробираться за кулисы и чуть не сшибла с ног Аманду.

– Прости, – извинилась я, и та отмахнулась.

– Не подсыпать ли ей какой-нибудь дряни в стакан со «слим-фастом»? – пробормотала Аманда, кивнув на Сару, и я прыснула со смеху:

– Неплохо бы.

Аманда была в своих джинсах и футболке. Как и я, она семенила на шпильках, в которых будет дефилировать на конкурсе. Она попыталась сделать несколько шагов на каблуках и чуть не упала.

Я подхватила ее под руку.

– Спасибо, – улыбнулась Аманда.

– Да без проблем.

На каблуках мы с Амандой были примерно одного роста. Заглянув мне в глаза, она сказала:

– Знаешь, мы с Эби всю голову сломали, как ты тут оказалась? Странновато все это, знаешь ли.

– Би захотела поучаствовать, – ответила я. Мимо нас к сцене процокала девочка из школы Ли-Хай. – А уж если Би приспичит – считай, родина приказала.

Аманда улыбнулась и, кивнув за кулисы, пробормотала:

– Мне это знакомо. От Эби тоже не отвертишься.